– Если бы все остальное было так же просто, – пробормотал суперинтендант.
– Что вы об этом думаете, Аллейн? – спросил Уильямс. – Произошел несчастный случай?
– А как по-вашему?
– Вряд ли.
– И я того же мнения. Взгляните сюда. Доски передвинули вперед, чтобы они держались на самом краешке траншеи. Покойный оставил на земле только один след – там, где раньше лежали доски и почва была довольно мягкой. Отсюда следует, что он шел со стороны ворот, по твердой дорожке, где не осталось отпечатков ног. Очевидно, в левой руке он держал фонарь. Упав, он резко подался вперед и выронил фонарик, и одна из досок подскочила в воздух и ударила его по лицу. Это только мои догадки, но я думаю, что после осмотра доктор Электон обнаружит, что у жертвы сломан нос. И поскольку он упал лицом в грязь, перелом мог быть вызван именно доской. Дальше. Лампу своротили с железной стойки. Стойку воткнули в землю под углом, так что она свисала над траншеей между двумя трубами – сдвинутой и той, что рядом. Кстати, втыкали ее дважды: рядом есть второе отверстие. Значит, лампа была далеко, и он не мог за нее ухватиться. Собака большая?
– Что? – удивленно спросил Уильямс.
– Ее следы остались после сапог рабочих. Очевидно, собака была крупной.
– Пикси, – обронил долго молчавший Райкс.
– Ну да, – скривился Уильямс. – Это она.
– Полоумная дворняга, мистер Аллейн, – пояснил сержант Райкс. – Покойный джентльмен называл ее боксером. Он обычно выгуливал Пикси перед сном, всегда в одно и то же время – ровно в час ночи. Шум был ужасный. Соседи часто жаловались, – добавил Райкс с интонацией человека, который хорошо знает, о чем говорит.
– Пикси в отличной форме, – заметил Аллейн, – она перемахнула через ров. На другой стороне должны быть следы. Взгляните на правую руку Картелла, Электон.
Доктор так и сделал.
– Вижу следы травмы, – сообщил он. – Вспухшие рубцы, вокруг ладони заметная вмятина.
– Как насчет кожаного поводка, который резко сдернули с руки?
– Вполне может быть.
– Теперь стойка, Фокс.
Инспектор наклонился к земле, не сходя с твердой дорожки на лужайке. Он бережно поднял железную опору и протянул Аллейну с таким видом, словно это было какое-то хрупкое и ценное изделие.
– Тут есть следы, мистер Аллейн, – сказал инспектор. – Края потерты. Как будто что-то обвилось вокруг стойки, а потом резко сорвалось.
– Наверно, после того как Картелл упал, Пикси перепрыгнула через канаву, выдернув из его руки поводок. Собака сначала запуталась вокруг стойки, потом вырвала ее из земли и удрала. Лампа упала в ров. Примерно так. Кстати, кто-нибудь знает, где Пикси?
– Может быть, спросить в доме? – предложил Райкс.
– Не к спеху. Пока это только пустые догадки.
– А по-моему, звучит вполне правдоподобно, – возразил Уильямс.
– Сойдет за рабочую версию. Но одно осталось непонятным, – продолжал Аллейн, – почему фитиль в лампе был увернут почти до нуля?
– В самом деле! – воскликнул сержант Райкс.
– Очень странно, – пробормотал Уильямс, рассматривая стойку. – Видите нижнюю часть опоры? Казалось бы, ее должны были вытащить из почвы чистой или одинаково грязной со всех сторон. Но она испачкана только с одного бока, а с другого ее как будто вытерли.
– Я вижу, вы не зря едите свой хлеб, – заметил Аллейн.
– Да ладно вам! – отмахнулся Уильямс. В прошлом он стажировался вместе с Аллейном.
– Взгляните на то место, которое раньше находилось под трубой. Оно не так сильно затоптано, как остальные. Видите на земле отметины? Косые углубления в сторону ямы?
– И что?
– Фокс, попробуйте.
Инспектор, все еще державший стойку за верхушку, осторожно приложил ее к одной из вмятин.
– Подходит, – сказал он. – Отличный рычаг.
– Если так, понятно, почему одна сторона осталась чистой. Заверните ее и отложите в сторону. Скоро приедут криминалисты, и мы сделаем слепок.
– А что не так с этой стойкой? – спросил доктор Электон.
– Мы думаем, что ее могли использовать как рычаг, чтобы поднять трубу. На самой трубе теперь вряд ли что-нибудь осталось, но посмотреть стоит. – Аллейн прошел до конца траншеи и присел рядом с лежавшей в стороне трубой. – Следы наверняка есть, – пробормотал он себе под нос. – Только чуть подальше. Мы найдем их, когда ее поднимут.
Вернувшись к остальным, Аллейн немного постоял, разглядывая место преступления. Налетевший ветер приподнял край брезента, и тот слегка задрожал, словно лежавший под ним мистер Картелл начал шевелиться. Фокс подошел и заботливо подоткнул выбившийся конец.
– Если верно, что к любому делу надо относиться непредвзято, – задумчиво произнес Аллейн, – то это верно и в данном случае. Не знаю, стоят ли чего мои догадки, но все-таки я вам их изложу. Судя по тому, что я увидел, преступление было тщательно продумано. Незадолго до появления Картелла кто-то сдвинул доски так, что они едва держались на конце канавы. Потом он убавил огонь в лампе и спрятался: скорее всего лег за ближайшей трубой. Картелл подошел, ведя на поводке собаку. Как только он ступил на мост, тот провалился. Доска ударила его в лицо и оглушила. Натянувшийся поводок впился в его правую руку и сорвался. Собака перепрыгнула через траншею, запуталась вокруг железной стойки, опрокинула лампу, и та упала в ров. Преступник вылез из укрытия, использовал стойку как рычаг и свалил трубу в канаву. Она рухнула с высоты четырнадцати футов, убив жертву. Потом… постойте! А это что такое? – Аллейн наклонился над канавой и вгляделся в грязь. – Боюсь, придется лезть, – вздохнул он. – На самое дно.
– Давайте я, сэр, – предложил Фокс.
– Ни в коем случае, вы испортите свои прекрасные ботинки, – весело возразил Аллейн.
Он приладил лестницу к стенке канавы недалеко от того места, где нашли тело, и стал спускаться вниз. Из траншеи пахло сырой глиной и застоявшейся водой. На нижней ступеньке Аллейн остановился и посветил вокруг фонариком.
Стоявшие наверху увидели, как он наклонился и потянулся рукой к лежавшей у стены доске.
Через минуту суперинтендант вылез обратно, держа в руке что-то завернутое в носовой платок. Осторожно присев, он положил импровизированный сверток на землю.
– Вот, смотрите, – сказал Аллейн, когда все сгрудились вокруг него.
Он развернул платок.
На земле лежал золотой портсигар тонкой работы. Сквозь мокрую грязь блестели грани драгоценных камней.
– Это его? – вопросительно произнес Уильямс.
– Или не его? Вот что интересно.
Минуту они молча смотрели на портсигар. Аллейн уже собирался снова завернуть его в платок, когда все вздрогнули, услышав надрывный вой.
