Саша подошел ко мне, его рука скользнула по моей талии. Я молча смотрела в его глаза и не знала, как мне вести себя дальше. Когда он медленно коснулся моей груди, я отвесила ему капитальную пощечину:
– Хватит! Я не хочу, чтобы ты испытывал на мне свои дурацкие трюки! Не для того я тащила тебя волоком на девятом месяце беременности. А может, ты наркоту употребляешь? Точно… Как же я сразу не догадалась? Скажи правду, ты сейчас под кайфом? Конечно! Потому и несешь этот бред!
Глава 19
Я бросилась к выходу, но на пороге споткнулась, упала и, почувствовав сильную боль в правом колене, заплакала. В то же мгновение Сашка очутился рядом и, обняв меня, прижал к себе:
– Я с тобой серьезно говорил и ни на грамм не обманывал. Ты мне жизнь спасла, я тебе, знаешь, как обязан.
– Выходит, ты на мне из чувства благодарности жениться должен?
– Дура ты. Какая же ты дура…
– Сам дурак, – тихонько всхлипнула я и принялась растирать колено.
– Болит?
– Болит, – кивнула я.
Александр помолчал.
– Послушай, а ты куда рванула-то? Ты и в самом деле хотела убежать?
– Хотела.
– А куда?
– Сама не знаю.
– Господи, какая же ты нервная. По правде говоря, я и не думал, что мы встретимся. Все как-то нереально. Штаты. Ночь. Незнакомая женщина, беременная… Только мое ранение убеждало в том, что все это происходило на самом деле. Я хорошо запомнил твои черты и часто вспоминал. Тысячу раз думал – и что ты могла делать в столь поздний час в лесу в таком положении! Кстати, насчет наркотиков ты оскорбила меня незаслуженно. Я никогда ими не увлекался. Возраст уже не тот.
– У наркомании нет возраста.
– Я бы не сказал. Возраст есть у любой вещи, я не говорю о человеке.
– Извини. Я была не права.
Я сидела на полу, сжимала Сашину руку, глотала слезы, пытаясь побороть рыдания. Не получилось. Уткнувшись Саше в грудь, я зарыдала отчаянно и жалобно. Саша не шевелился, он понимал, что мне необходимо выплакаться, и ждал, когда закончится этот приступ. Как только рыдания утихли, он достал носовой платок, вытер мои припухшие красные глаза, покачал головой и озадаченно произнес:
– Да, подружка, нервы у тебя никудышные, прямо скажем.
– Еще скажи, что мне нужно лечиться…
– Конечно, нужно! И чем быстрее, тем лучше. Там, в ночном лесу, ты показалась мне сильной. Даже очень сильной. Я подумал, что ты просто железная леди и вообще не умеешь плакать. Но нет худа без добра – ты порозовела, уже не такая бледная, да и в глазах появился огонек, а то они были такими тусклыми…
Я вспомнила о его недавнем ранении и резко отстранилась от его груди.
– Ты что? Мне очень приятно, когда твоя головка покоится на моей груди.
– А как же твое ранение? Тебе должно быть очень больно.
– Пулю вытащили.
– Но ведь это было совсем недавно.
– Да, еще повязку не сняли. Кстати, мне сказали, что, если бы я приехал в больницу немного позже, меня бы просто не удалось спасти. Ты понимаешь, о чем я говорю?
– Понимаю.
– Что ты понимаешь?
– Что ты успел в больницу.
– Это не я успел в больницу, это ты спасла мне жизнь.
Саша поцеловал меня. Я почувствовала легкое головокружение. Медленно, но верно, я теряла контроль над собой. И опять эти слезы… Господи, и откуда они взялись… и когда закончатся?
– Я хочу, чтобы ты была моей женой.
– Может быть, тебя подталкивает чувство долга?
– Есть и это, – тихонько засмеялся Саша и прижал меня к себе.
Я посмотрела в глаза Александра и поняла, что ни в коем случае не должна отпускать его из своей жизни.
– Саш, скажи, а что ты делал в Америке? Кто в тебя стрелял? Мне кажется, что уж если мы собрались провести остаток жизни вместе, я должна знать все подробности ночного происшествия, которое помогло нам встретиться.
– Зачем тебе. – Саша махнул рукой, показывая, что этот разговор ему крайне неприятен.
– Ты не хочешь мне рассказать?
– Как-нибудь потом. Сейчас не время, да и настроение не то.
Мое сердце мучительно заныло, но я попыталась успокоиться, поверить, что когда-нибудь он раскроет свою тайну. Я напряженно смотрела в Сашино лицо и никак не могла понять, почему так безгранично доверяю этому человеку? Казалось бы, жизнь уже не раз наказала меня за излишнюю доверчивость, и основательно, но вопреки всему я ему верила.
Конечно, как и все мои сверстницы, в глубине души, я всегда мечтала встретить своего принца на белом коне и выйти замуж, но я не знала, что это может произойти именно так.
Мой принц оказался под мостом, а коня заменила случайная попутка, которую мне удалось поймать на ночной трассе.
Отношение Александра ко мне пугало и одновременно притягивало. У меня просто раскалывалась голова. Слишком много мыслей и слишком много ощущений за такое короткое время. Конечно же, я не семнадцатилетняя девчонка, мне трудно поверить, что Александр любит меня. Скорее всего это чувство можно сравнить с чувством благодарности, но все же я ощущала его желание смотреть на меня, угадывать мои мысли, ловить каждое слово. Меня уже давно не жалели и не говорили ласковые слова. Моя тяга к этому уже почти родному мужчине росла с каждым ударом сердца.
Мы по-прежнему сидели на полу и старались не встречаться друг с другом взглядом. Я чувствовала, что Саша хотел бы поцеловать меня еще, но его что-то останавливало, что-то мешало.
Неожиданно он подхватил меня на руки и понес в коридор.
– Саш, ты куда?
– Как куда? В ванную, – весело ответил он.
– Зачем?
– Мыться, милочка, мыться. Ты на себя в зеркало смотрела?
– Что, очень страшная?
– Ну как сказать, чтобы тебя не обидеть… Московские бомжихи по сравнению с тобой просто красавицы.
– Что? – Впервые за долгое время я засмеялась. – Пусти, дурачок, тебе же нельзя тяжелое носить, – приговаривала я, похлопывая его по спине.
– Своя ноша не тянет, – нараспев сказал он и посадил меня в старую, грязноватую ванну, включил теплую воду, бросил в нее какую-то нехитрую пену и присел на краешек ванны. Я была ни жива ни мертва, понимая, что попала в крайне идиотское положение.
– Ольга, ты всегда в платье моешься? – спросил Саша.
Я опустила глаза и усмехнулась. Хорошенькое дело, сижу в воде в платье и совершенно не ощущаю неприятную мокрую ткань. Вспомнив, что придется раздеться, я почувствовала, как бешено заколотилось мое сердце. Стараясь сдержать нервную дрожь, я пожала плечами.
