Майкл в полном бешенстве сотряс решетку, заходясь кашлем от воды, попадавшей в его легкие.
Иблис несколько мгновений разглядывал Майкла, смотрел в колодец, где тот находился.
— На твоих руках была когда-нибудь кровь, Майкл? Что ж, сегодня будет заплачена самая высокая цена; кое-кто должен будет умереть за твою некомпетентность и неосторожность.
Сент-Пьер уперся лицом в решетку, потому что вода хлестала через его тело и поднималась все выше. Глаза наполнились яростью.
— Без этой карты у тебя нет ничего.
Иблис склонился еще ниже. Их глаза встретились, Майкл почувствовал его дурное дыхание через прутья.
И вдруг что-то неожиданно защелкнулось на левой руке. Майкл впал в такое бешенство, что даже не заметил, как наручник защелкнулся на его запястье — другое кольцо прикреплено к прутку решетки. Майкл инстинктивно подался назад, потащил на себя наручник, задергался в воде, но без всякого толку.
— Расслабься, — сказал Иблис на удивление спокойным голосом. — Я не позволю тебе утонуть. А теперь дай-ка мне этот тубус, что у тебя на спине.
Майкл отвернулся, словно это могло воспрепятствовать тому дотянуться до тубуса, схватил ремень правой рукой и стянул тубус со своей спины, погрузив руку в воду как можно дальше от Иблиса. Он изо всех сил левой скованной рукой держался за решетку, пытаясь выровнять свое тело в воде, по-прежнему бурлящей вокруг него.
Иблис неожиданно сунул руку в воду, пытаясь выхватить тубус у Майкла, который изо всех сил как можно глубже, подальше от Иблиса, погружал этот пытающийся всплыть на поверхность предмет.
Иблис вытащил руку из воды, улыбнулся; улыбка надолго застыла на его лице, но это была недобрая улыбка.
— Так вот, сюда будет вызвана полиция. Она получит полное твое описание. Будет сообщено о проникновении во дворец, о намерении ограбления и потенциальном ущербе, который могли претерпеть гости наверху. Даже если ты выберешься отсюда, идти тебе некуда. И можешь мне поверить, им не понравится то, что ты сделал, — похищение такого важного артефакта, части их наследства, да еще в тот вечер, когда весь мир смотрит на них…
Он неожиданно снова наступил на пальцы Майкла — тот автоматически отпустил решетку, и его снова закрутило в бурлящей воде; он теперь только что и мог, что пытаться не наглотаться воды. Левое его запястье кровоточило и пульсировало, схваченное наручником. Несмотря на волю к жизни, силы оставляли его.
И тут Иблис принялся отворачивать винты, державшие решетку. Сент-Пьер снова ухватился за прутья, вдохнул воздуха, но теперь он мог только оставаться наблюдателем. Его левый бицепс свело судорогой, и только для того, чтобы удерживаться на поверхности, ему приходилось прилагать неимоверные усилия. Правой рукой он удерживал под водой тубус, думая, чем бы тяжелым утянуть его на дно, но тубус обладал плавучестью и стремился наверх, на воздух, как и легкие Майкла. И тому казалось, что тубус словно стремится вырваться из его рук и попасть в руки противника.
Иблис, отвернув последний винт, быстро снял решетку и потащил ее в сторону, дергая Майкла за руку. Сент-Пьер видел, как напрягся недруг — решетка оказалась тяжелее, чем он предполагал. Иблис перевернул металлическую решетку размером три на три фута, но при этом он не имел ни малейших намерений вытаскивать на поверхность Майкла.
Не медля ни секунды, Иблис просунул крышку в колодец, бросил вниз — и та неумолимо потащила Майкла за собой к неминуемой смерти. Но прежде чем пойти на дно, Сент-Пьер почувствовал, как его в очередной раз выбросило на поверхность — на этот раз причиной стала правая рука — вернее, плавучий тубус, который он крепко держал.
Выплыв на поверхность, Майкл с ужасом понял, что Иблис уже хватился за другой конец тубуса. Это была игра в перетягивание, вызов, и если Майкл проиграет ее, то проиграют все они. Он изо всех сил держался за кожаный ремень, а его другую руку чуть не вырывало из сустава тяжелой решеткой, тянущей его вниз, к смерти на дне. Он оказался в ловушке — и с той и с другой стороны его ждал ад.
И тут Иблис достал нож. На сей раз он смотрел без улыбки, без малейших эмоций в своих мертвых глазах. Его левая рука согнулась, мускулы напряглись под облегающей рубашкой. Он приложил лезвие к кожаному ремню и без колебаний перерезал его. Ремень разорвался, и тубус подбросило вверх — в руки Иблиса.
А Майкл без звука, без крика исчез под водой — тяжелая решетка на запястье потащила его вниз.
Глава 27
КК мчалась по крышам дворца Топкапы; кожаный чехол надежно пристегнут сзади, в правой руке сумка. Она пробежала над гаремом в направлении третьего двора, стараясь оставаться в тени и время от времени бросая взгляд на толпу. Все они выпивали, поздравляли друг друга с достижениями, к которым не имели отношения, но празднующие были не прочь приписать заслуги себе и в эйфории не ведали о беззаконных делах, происходящих наверху и внизу.
Кэтрин выключила рацию, опасаясь, что звук может привлечь к ней внимание. Она держалась поближе к дымоходам и подальше от края, оглядывала крыши — нет ли здесь охранников, растяжек, чего-либо необычного. КК вела себя осторожно, но при этом не снижала скорость; подол ее синего платья был завязан на талии, чтобы не мешать бегу.
Она остановилась на крыше здания, где размещалась выставка миниатюр и рукописей, посмотрела на стоящий внизу экскаватор. На темной земле выделялось черное огороженное пятно вырытой ямы. К счастью, во дворе было пусто, лишь два охранника стояли вдали у Ворот блаженства. Их внимание было целиком сосредоточено на гостях, на их поведении, и они не ведали, что творится у них за спиной.
Кэтрин перекрестилась, ухватилась за кромку крыши, свесила ноги, разжала пальцы и приземлилась в низком кустарнике среди садовых шлангов, ощутив всем телом боль от столь быстрого спуска с десятифутовой высоты.
Она пробралась к яме, присела в тени экскаватора среди лопат, граблей и мотыг, вытащила рацию из сумочки, перевела громкость на минимум и щелкнула выключателем. «Майкл! — прошептала она. — Майкл, ты меня слышишь?»
Ответа ждать не стала; ее страхи уже нашли подтверждение: она увидела на земле веревку — один ее конец был привязан к оси экскаватора, а другой даже не доходил до ямы.
КК мгновенно ухватила один из длинных садовых шлангов, свесилась над шахтой, посветила вниз фонариком. Сняла платье; ее голая кожа матово засияла в лучах восходящей луны. Засунула платье вместе с фонариком в сумочку, надела длинную черную рубашку и завязала сзади в пучок волосы. Дважды обмотала шланг вокруг оси экскаватора, наспех завязала его. Потом посмотрела на чехол с посохом и решила положиться на слова Майкла, который говорил о его водонепроницаемости. Впрочем, влага не могла повредить дереву и драгоценным камням, но Кэтрин не хотела подвергать посох опасности, пока не вернется ее сестра. Хотела спрятать его вместе с сумочкой, но решила не рисковать — знала, что закон всегда за углом и готов наложить свою карающую длань на глупых и непредусмотрительных. Она закинула чехол на спину и крестом связала ремни на груди. То же самое сделала со своей сумкой. Две пары ремней на ней выглядели как модный патронташ.
