— Она вскрыла замок моего номера и выкрала тубус, пока я мылся в душе. А карта — я проверил в ее комнате; карты там нет.
— Ты не ответил на мой вопрос.
— Я не знаю, что думать.
Майкл покачал головой. Он и в самом деле пребывал в недоумении. Так разозлился, когда обнаружил исчезновение посоха, что потерял способность мыслить логически. Он пустился в комнату КК и обнаружил, что ни ее, ни карты Рейса Пири нет, а это еще больше усилило его сумятицу.
Симон снял трубку телефона, стоявшего рядом с его кроватью, и набрал девятку.
— Можете соединить меня со стамбульской полицией?
Майкл и Буш молчали, понимая, что надумал Симон.
— Я звоню по поводу ареста, проведенного сегодня у Голубой мечети. — Симон помолчал, слушая. — Нет, сэр, нет. Я не был в курсе. — Он замолчал, внимательно слушая, выражение его лица посуровело. — Конечно. Если что, вас я извещу в первую очередь.
Он повесил трубку, прервав на полуслове человека на другом конце провода, который продолжал спрашивать его, и посмотрел на Майкла. Нужды в словах не было.
— Ты думаешь, он похитил ее? — спросил Майкл.
— Нет, не КК — ее взять не так-то просто. Нет. — Симон глубоко вздохнул. — Иблис захочет управлять ею. Он, видимо, снова захватил ее сестру.
— Снова? Как это может случиться снова?
— Это не то, что ты думаешь, — взволнованным голосом сказал Симон. — Я думаю, Синди работает с Иблисом. Он ее соблазнил.
— Что? — с отвращением проговорил Буш.
— Нет, не в сексуальном смысле, а во всех остальных. — Симон помолчал. — Они разговаривали, он показал ей карту, рассказал ей все. Я тогда немного приходил в себя, но глаз не открывал — внимательно слушал, о чем он говорит. КК не предала тебя — это сделала ее сестра. Она предала всех.
КК сидела на большой кровати в хвостовой кабине роскошного частного самолета.
Она вышла из отеля «Фор Сизонс» с двумя кожаными тубусами — одним пустым, а другим с посохом, взятым ею из номера Майкла. Направилась к открытой двери ожидающего ее лимузина, но прежде, чем сесть, задержалась. Она посмотрела в глаза водителю, стоявшему у двери. Пистолет, очертания которого были видны у него на поясе, не вызвал у нее страха. Это мгновение тянулось до тех пор, пока в черном «Мерседесе», стоящем по другую сторону улицу, не открылось окно и она не увидела Синди, сидящую между двумя крупными мужскими фигурами — людьми Иблиса. Других намеков не понадобилось — она села в машину.
Водитель сразу же направился в аэропорт Ататюрка, и за двадцать пять минут пути они не обменялись ни словом. Подъехали сзади к терминалу, где находился частный «Ройял Фалкон» с включенными двигателями, в выхлопе которых терялись габаритные огоньки на крыльях.
Водитель лимузина безмолвно открыл дверь и показал КК, что она должна подняться на борт. Блондинка-стюардесса на английском языке с немецким акцентом попросила ее пройти в хвост. Кэтрин вошла в спальню, отделанную полированными сосновыми панелями, с громадной кроватью, и не успела повернуться, как дверь за ней захлопнулась.
Прошло полчаса, но никто пока с ней не говорил. КК сидела, вцепившись в два тубуса, спрашивая себя, куда они на сей раз увезли ее сестру, и думая о том, какими они все были неосторожными, позволив людям Иблиса захватить Синди.
Самолет чуть дернулся и стал выруливать. Двигатели начали набирать обороты и заработали в полную мощность. Самолет промчался по взлетной полосе, а потом под крутым углом устремился в небо. Ускорение было так велико, что КК вдавило в кровать. Она посмотрела в маленький иллюминатор, увидела, как исчезает вдали Стамбул, превращаясь в два маленьких полуострова среди моря воды.
Кэтрин подумала о Майкле, о злости и смятении, которые он, вероятно, испытывает в связи с ее внезапным исчезновением и пропажей того, что досталось им такой дорогой ценой. Но речь шла о сестре, которая снова, как и всегда прежде, определяла поступки КК. Самолет продолжал набирать высоту, и КК все яснее осознавала: она оставляет то, что по-настоящему любит, ее единственный шанс начать настоящую жизнь. Она знала, что не сможет вернуться оттуда, куда летит, потому что шансов выжить почти нет.
Дверь открылась, и в спальню вошел Иблис. Посмотрел на КК и улыбнулся. Его одежда в засохшей крови, пятна крови на лице, руки словно выкрашены темно-вишневой краской, а пальцы… пальцы на удивление чисты в контрасте со всей остальной наводящей ужас внешностью. В правой руке он держал маленький кожаный портфель, словно прибыл на деловую встречу.
— Где моя сестра?
— Она в порядке, КК. Расслабься, — сказал Иблис, кладя портфель на ночной столик.
— Где она?
— В носовой каюте.
— Я хочу ее увидеть, — ультимативным тоном сказала КК.
И в это же мгновение в дверях появилась Синди. Она словно взялась ниоткуда, спокойная и уверенная. Шли секунды, но ни слова не было сказано, ни одна эмоция не отразилась на их лицах. Наконец Иблис взялся за ручку и закрыл дверь, прервав неловкое мгновение.
Он подошел к КК и без слов взял у нее тубусы, стреляя глазами то в лицо КК, то на два кожаных чехла.
— Учитель всегда умнее.
Он снял крышку с первого тубуса, засунул внутрь руку и вытащил посох. Осторожно держа его в руках, рассмотрел головы змей, убедился, что серебряные зубы настоящие. Явно пораженный усаженной драгоценными камнями кожей, вернул посох в тубус. Заглянул внутрь, потом поднял разочарованные глаза на КК.
— Что, алмазного ожерелья нет?
Кэтрин отвернулась к иллюминатору, мир за которым становился все меньше и меньше.
— О-па! — сказал Иблис с напускным удивлением, снимая крышку со второго тубуса. — Кажется, что-то потерялось.
Девушка посмотрела на него, но не сказала ни слова.
— Где же она? — произнес он обыденным тоном. — Хватит валять дурака, КК. Не время сейчас, когда мы скоро будем на высоте тридцать тысяч футов.
— У меня ее нет.
Иблис понимающе закивал. Сначала неторопливо, потом все быстрее.
— Позволь мне высказать предположение. Кто-то взял ее у тебя.
— Я сказала: у меня ее нет, — с вызовом, сквозь сжатые зубы повторила она.
— Вот почему иногда полезно иметь запасной вариант, кого-то, кто занимался бы делами в твое отсутствие. — Иблис открыл портфель, стоявший на ночном столике, и, вытащив азиатскую часть карты Пири Рейса, восторженно показал ее КК.
Ее глаза загорелись яростью. Она это подозревала; никого больше не было в номере отеля в то время, когда карта исчезла. Но Кэтрин убедила себя в ином, игнорируя очевидное, все это время надеясь, что есть какое-то другое объяснение.
— Не думаю, что мне с такой легкостью удалось бы ее уговорить, если бы ты так сильно не разочаровала ее. Твоя сестра на этой неделе оказалась более надежной и заслуживающей доверия.
