— Романов Михаил Георгиевич, — официальным тоном произнёс английский водитель, повернувшись к нему лицом, — вы арестованы как враг Великобритании и королевской семьи. Во избежание физического воздействия, прошу вас не сопротивляться аресту и вытянуть руки.
Дроздов достал наручники и защёлкнул на запястьях наследника российской короны. Русскоговорящий англичанин в удовлетворении кивнул, и машина тронулась. Романов оглядел лица своих предателей.
— А как же моя мать? Вы отвезёте меня к ней? — Романов уже догадался, что попал в хорошо расставленную ловушку.
— Насколько мне известно, ваша мать сейчас находится в психиатрической клинике в Скоулиндже. — Дроздов с вызовом смотрел на Романова. — Вам не стоит к ней торопиться.
— Тогда скажите, куда вы меня везёте?
— В одно укромное место. Такой современный Тауэр для ВИП-персон, — подал голос английский представитель. — Там вам предстоит провести несколько очень серьёзных бесед, которые и определят вашу будущность.
Через некоторое время машина подъехала к металлическим воротам большого поместья. Остаток пути ехали через парк, больше похожий на лес. Коттедж был большим и старым, но, судя по видеокамерам, хорошо охраняемым. Не хуже, чем военный объект. Из дома вышли несколько человек крепкого телосложения в повседневной одежде и проводили пленника в комнату, по скудной обстановке и решёткам на окнах более напоминающую камеру. Не успел наследник как следует осмотреться, к нему без стука вошёл Дроздов и попросил подписать бумагу, в которой Романов уведомлял власти России об отказе от российского престола в пользу младшего Виндзора.
— Подпишите, Михаил Георгиевич, — вкрадчивым голосом предложил офицер, — это облегчит вам жизнь и ускорит свидание с мамочкой.
Романов отрицательно покачал головой. Говорить с этим человеком ему было противно.
— Вот я уеду, и тогда с вами церемониться не станут, — пригрозил подполковник. — Поверьте, вам лучше это подписать. Неужели вы хотите своей строптивостью навредить матери?
— Выйди вон отсюда! — едва сдерживаясь, чтобы не броситься на подонка, приказал Романов.
— Хорошо, но я оставлю бумагу, и, если подпишете до моего отъезда, спасёте себе и своей маме жизнь, — он положил бумагу на стол, — поторопитесь, я уезжаю через час.
Дроздов вышел. Наследник поспешно подошёл к оставленному письму и порвал его. Стало немного легче, правда, на минуту, не более, затем он снова осмыслил услышанное. Значит, его жизни угрожает реальная опасность? Что ж, пожалуй, ведь цена его жизни ни много ни мало — российский престол. Оккупационная монархия! Вот к чему стремятся враги России. Не нужно воевать против ядерной державы и порабощать её народ. Всё может сделать один человек, взошедший на русский трон. Антихрист. Романов вспомнил о подарке Президента. Тревожный маячок, вмонтированный в обыкновенный значок. Стоит только поднести палец, сенсор считает капиллярный узор пальца и пошлёт сигнал SOS. Система спутникового слежения моментально установит его место нахождения, и тогда появится надежда на спасение.
Даратэя неприязненно посмотрела на мужа. Восемь лет вместе, а любви нет как нет. Да, её муж — второе лицо в государстве. Да, деньги и власть, всё то, без чего она не могла представить свою жизнь. В избытке. Но ей не хватало главного — чувств. Никаких эмоций. Всё сухо, как на официальном приёме. Даже секс по протоколу. Да и то если она даст мужу стимулирующее средство. Только теперь, когда перед женщиной замаячили перемены, она снова обрела интерес к жизни. Она мечтала видеть своего бывшего любовника на российском престоле вовсе не потому, что рассчитывала на возобновление отношений. Ей просто это льстило, и её женская самооценка поднималась ещё выше. Для неё такое состояние сродни наркотику, стимулирующему к более активной жизни. Их сын воспитывался и жил у её родителей в Америке. Учился в дорогой частной школе и демонстрировал хорошие успехи в учёбе. Руки у женщины были развязаны, и она могла заниматься чем угодно, но ей ничего не хотелось. Проще говоря, она увязла в своих любовных переживаниях. Точнее, в их отсутствии. Она часто впадала в депрессию. Обвиняла в этом своего высокопоставленного мужа, хотя он не относил это на свой счёт и постоянно огрызался. Вот и теперь он сидел за ужином, поглощая третий бокал французского белого вина и брызгая на скатерть устрицами.
— Можно подумать, это тебе поможет, — иронизировала она над его непомерной любовью к устрицам.
— Раньше помогало, — усмехнулся муж.
— Только потому, что я давала тебе допинг, — возразила женщина. — Без него ты ни на что не способен.
— Ты — мой наркотик, — пафосно отозвался мужчина, рассчитывая сделать приятное жене.
В это время позвонила охрана с известием, что явился статс-секретарь «Нового порядка» и просит о срочной встрече.
— Не мог заранее позвонить? — разозлился сменщик. — Я не намерен его видеть. Я тоже имею право на отдых.
— Пропустите его. — Даратэя проигнорировала слова мужа, но затем снизошла и бросила ему, как подачку: — Не забывай, что я его знаю с детства и чья он правая рука. От его слова теперь много зависит.
— Хорошо тебе, бывший любовник Мессия, а друг детства чуть ли не пророк в своём Отечестве, — угрюмо пробурчал глава правительства.
Когда Мерзавой появился, он сразу извинился за вторжение в столь неурочный час, но сослался на чрезвычайные обстоятельства.
— Нет, вы как раз вовремя, минут двадцать было бы некстати, а сейчас, когда я только что доел устрицы, в самый раз, — грубовато пошутил Председатель правительства и сам же расхохотался.
— Смешно, — не улыбнувшись, оценил Мерзавой, при этом глядя на Даратэю так, словно она замужем за последним маргиналом. — Я, между тем, пришёл к вам, зная о ваших договоренностях с лордом Голдмиром по поводу вашего будущего после смены формы правления в России.
— Коньяку? — Слова незваного гостя немного привели в чувство второе лицо государства, и он попытался проявить гостеприимство.
— Да, пожалуй, нам есть что отпраздновать, — охотно согласился поздний визитёр.
Мерзавой был в приподнятом настроении, следовательно, с хорошими новостями. Хорошие, в первую очередь, для «Нового порядка». Когда дорогой французский коньяк заиграл в бокалах, предположения главы правительства подтвердились.
— Я хочу поздравить вас с тем, что Россией будет править принц Харольд Даньелз Виндзор Мессия!
— Вот это новость! — обрадовалась Даратэя, подставляя свой бокал. — За это и я выпью.
— Это как, позвольте поинтересоваться? — скептическим тоном поинтересовался её муж. — Насколько мне известно, жребий состоялся, Собор призвал на трон другое лицо, поэтому после референдума на царском троне будет Романов.
— Только что я получил конфиденциальную новость из Лондона о том, что Михаил Георгиевич Романов решил отказаться от своего законного права в пользу своего дальнего родственника — нашего принца Харольда Мессии. Сейчас в Лондоне обсуждается текст официального отречения, и не позднее чем завтра он будет опубликован всеми информационными агентствами мира.
