– Да бог с тобой! – махнула рукой Марина, остро пожалев
бедняжку, на чьем милом личике проступила прямо-таки лютая ревность. – Я
просто так сказала. Откуда мне знать? Мне показалось, Агнесс – девушка… ну,
словом, не очень хорошая девушка, да?
Это был беспроигрышный ход утолить свою неприязнь и в то же
время вмиг увести разговор далеко в сторону.
– Девушка?! – театрально воздела брови Глэдис. –
Она такая же девушка, как я – пропавший сэр Брайан! Агнесс сызмальства ко всем
была добра, это известно. Уж и не пойму, за что к ней господа
благоволят! – Поджатые губки давали понять, что Глэдис отлично известна
причина подобного более чем теплого расположения. – Ее вырастили Хоккинсы.
Они бездетные, Агнесс им подкинули.
– А кто была ее мать, так и неизвестно? – жадно
спросила Марина.
– Неведомо. Уж точно не англичанка: посмотрите только на эти
черные глаза! Возможно, цыганка: ведь Агнесс явно знается с нечистой силой.
– Да?! – еще пуще разволновалась Марина. – Откуда
ты знаешь?
– Ну сами посудите, мисс. Мужчины к ней липнут так, будто
она медом намазана, а ведь там смотреть не на что! – ожесточенно
воскликнула Глэдис, и Марина с не меньшим пылом поддакнула:
– Ты права! Совершенно не на что!
Глэдис явно обрадовалась поддержке:
– А возможно, ее мать и еврейкой была: уж слишком она
расчетлива, Агнесс!
– Вот-вот! – воодушевленно закивала Марина. – Не
иначе! – Она была так довольна хотя бы воображаемым унижением ненавистной
смуглянки, что решила поделиться своей радостью и ободряюще похлопала горничную
по плечу: – Но ты не печалься, Глэдис! Мужчины охотно берут себе в постель
таких легкомысленных девчонок, как Агнесс, однако в жены предпочитают брать
порядочных девушек.
– Вы так думаете, мисс? – оживилась Глэдис, и лицо ее
зацвело улыбкой. – Но боюсь, что я ему не пара. Он… Хьюго, такой красивый,
такой… такой…
– Ты очень хорошенькая, запомни! – со всем мыслимым и
немыслимым великодушием выдавила Марина. Глэдис была окончательно покорена и
начала откровенничать с госпожой, как с ближайшей подружкою.
– Я боюсь, что не пара ему, – доверчиво признала
она. – Родители мои – фермеры, однако же Хьюго не однажды уверял, что его
должность конюха ничего не значит, что на самом деле он благородного
происхождения: побочный сын знатных родителей. Он был выкраден цыганами, но
рано или поздно он непременно вернет себе все принадлежащее по праву!
– И ты веришь? – фыркнула Марина. – Да он врет!
– Хорошо бы, коли так, – мечтательно вздохнула
Глэдис. – Тогда у меня была бы надежда… Вот я и хочу поглядеть, когда
доктор будет выходить.
– Батюшки-светы! – воззвала Марина, успевшая начисто
забыть, с чего начинался разговор. – Доктор! А что, он знает, кто родители
Хьюго, и ты хочешь его об том расспросить?
– Нет! Но… видите ли, мисс… ночью, когда мисс Джессике
сделалось дурно, Хьюго начал коня седлать – на деревню ехать, за мистером
Линксом, – да в деннике невзначай наступил на Макбета. Тот вообще любит
спать в конюшне, на сене. Вы видели Макбета? Ну, такой огромный белый кот!
– Видела, – невольно опустила глаза Марина, вспомнив,
где впервые встретилась с Макбетом. – Надеюсь, Хьюго, – она
поперхнулась, испытав почти чувственное волнение, произнося это имя, – я
говорю, надеюсь, Хьюго… не придавил беднягу?
– Беднягу?! Да этот бедняга сам кого хочешь придавит! –
возмущенно вскричала Глэдис. – Не только исцарапал ему лицо, но и щеку
зубами прокусил, а руку так изранил, что кровь текла ручьем. Словом, за
доктором поехал грум, а поскольку у Хьюго рана непрестанно кровоточила, то
мистер Линкс, после того как побывал у мисс Джессики, пошел перевязывать Хьюго.
Вот я и хочу, – доверительно понизила она голос, в который уже раз
приступая к сути дела, – вот я и хочу поглядеть, не осталось ли на руках
или одежде доктора следов крови Хьюго.
– Да он что, весь с ног до головы забрызган? Небось не
мясник! Да и помыл он руки, уж наверное, – брезгливо передернулась
Марина. – Однако не пойму я, отчего ж ты такая кровожадная?
– Не кровожадная! – обиделась Глэдис. – Однако
если Хьюго не врет и он и впрямь из знатного, благородного семейства, то кровь
у него какая должна быть? Голубая, вот какая! Вот я и думаю: а ну как угляжу на
рукаве, или на сюртуке, или на манишке у доктора голубое пятнышко! Ведь ежели
так, значит, мне до Хьюго далеко, как до луны. А коли кровь у него красная, то,
может, и мне когда-нибудь посчастливится.
Марина несколько мгновений тупо глядела на Глэдис, не в силах
молвить слова. Ну… а еще говорят, будто Россия – дикая страна! Вот где дичь
дичайшая. Голубая кровь! Боже ты мой!..
– Ну вот! – разочарованно воскликнула меж тем Глэдис,
глянув в окно. – Опоздала! Кареты доктора уж и след простыл!
Надо думать, за время этого затянувшегося разговора доктор
успел доехать не то что до деревни, а и до самого Лондона!
Глэдис уныло собирала пустые кувшины. Марина, так и не
притронувшаяся к завтраку, залпом проглотила остывший чай и с тоской взглянула
на ванну: вода небось тоже остыла. Хорошо бы попросить Глэдис принести горячей.
Но девушка так удручена, глядит с такой обидой, явно считая русскую гостью
виновницей своей задержки…
– Да ты не печалься, – сказала Марина, желая к ней
подольститься и едва сдерживая смех. – Все можно и без доктора узнать. Ты
найди предлог сбегать на конюшню да поглядеть на Хьюго.
Глэдис зарделась. Ясно, что она сделает это непременно и
безо всякого предлога!
– И что же, мисс? – взволнованно спросила она.
– Как же ты не понимаешь? У него же лицо поцарапано! Ежели
кровь голубая, то и царапины голубые будут!
Марине пришлось закашляться, чтобы не выказать усмешку, но
простушка Глэдис уставилась на нее с самой горячей благодарностью.
– Не знаю, как и благодарить вас, мисс… я хочу сказать,
миледи! – жарко выдохнула.
– Ну, это очень просто сделать! – торопливо сказала
Марина. – Принеси еще горячей воды для ванны – вот и сочтемся.
Глэдис подхватила кувшины и прижала их к себе.
– Ну и заболталась же я! – смущенно пробормотала
она. – А про дело и забыла. Вы небось захотите другую горничную, миледи.
Ей-богу, даже брауни был бы расторопнее.
Марина так и подскочила на постели.
Брауни! Ну конечно! Брауни и все, что было потом. Она
начисто позабыла, о чем хотела поговорить с Глэдис. Тоже, хороша птушка!
