Вдруг Грег оторвался от меня, вскочил и остановился возле кровати, глядя на меня затуманенными глазами.
— Что случилось? — прошептала я, машинально натягивая на себя одеяло.
— Мне нужно закончить кое-какие дела. — ответил он.
— Какие могут быть дела? — раздраженно воскликнула я. — Ты уже не раз куда-то уходил и все ссылался на дела! Может, объяснишь?
Грег присел на край кровати. Я придвинулась к нему, но он снова вскочил.
— Не приближайся! — глухо произнес он. — Мне трудно сдерживаться. Когда ты рядом, разум пропадает.
— Хорошо, — согласилась я и отодвинулась к изголовью.
— Лада, — серьезным тоном начал он, — я должен привести все свои дела в порядок. Я же не знаю, что случится, поэтому занимаюсь переоформлением всех документов. Все мои машины, квартира и даже особняк в деревне, который зарегистрирован на мое имя, отныне будут принадлежать тебе. Я счел это необходимым, не возражай. Я онемела. Никогда не задумывалась об этой стороне вопроса, меня и так все устраивало. Грег выглядел сосредоточенным, и я поняла, что спорить бесполезно.
- По сути, ты моя жена, — тихо произнес он - кому как не тебе пользоваться моим имуществом! Сразу предупреждаю, ничего обсуждать не буду. Я принял решение, поэтому будет только так и никак иначе. Но тебя удивит количество моих драгоценностей! — с улыбкой добавил он. — И возможно, ты даже решишь, что я самовлюбленный франт.
— Конечно, нет! — ответила я и тоже попыталась улыбнуться в ответ. — Знаю, что ты любишь качественные камни, и не вижу в этом ничего плохого, у каждого свои развлечения.
Грег внимательно смотрел на меня, и я постаралась удержать беззаботную улыбку. Но, думаю, он ясно читал в моих глазах. А на меня в этот миг навалилась такая тоска от мысли, что он готов уйти в прошлое и даже обо всем позаботился заранее, что сердце будто остановилось и мне стало трудно дышать. Я встала и ушла в ванную, пробормотав, что пора умываться. Закрыв за собой дверь, включила воду и выплакалась. Успокоившись, решила, что такие приступы нужно всячески подавлять, иначе мы просто не сможем довести дело до конца. Я тщательно расчесала волосы и даже наложила легкий макияж. По опыту знала, что если глаза и ресницы подкрашены, то слезы удерживаются легче. Наверное, это такой рефлекс.
Когда я спустилась в кухню, Гpeг уже приготовил завтрак. Мы сидели за столом в полном молчании. Я ела яичницу без всякого аппетита. Кофе меня немного оживил. Я собралась с силами, подавила тоску, не дающую мне свободно дышать, и спросила:
— Какие у нас планы?
— Мне нужно уйти... по делам, — мягко проговорил Грег. — Не знаю, сколько все это займет времени. Но я на связи. А ты можешь заняться, чем захочешь. Итак, любовь моя что ты хочешь? — улыбнулся он. Но я видела, как он напряжен.
«Мы должны все это выдержать!» — сказала я сама себе, а вслух произнесла:
— Я так устала за эти дни, что хочу просто валяться на диване и смотреть комедии.
— Ну и замечательно! — обрадовался Грег. — А я, как освобожусь, позвоню тебе. Может, ты уже захочешь прогуляться. Если нет, то сразу примчусь и по пути прихвачу что-нибудь вкусненькое для тебя. И будем вместе валяться на диване весь вечер и... смотреть комедии. Давно хотел пересмотреть пародию Мела Брукса «Дракула: мертвый и довольный этим».
— Забавный фильм. — вымученно улыбнулась я.
На душе становилось все мрачнее. Я старалась не думать о предстоящей разлуке.
Грег сказал, что ему пора, и вышел из кухни. Я вымыла посуду, расставила тарелки, поправила скатерть, полила цветы. Делала все механически, словно превратилась в робота. Услышав что Грег меня зовет, вышла в холл. Он уже надел пальто.
— Ладушка, я ухожу, - ласково произнес он.— Будь умницей! Он обнял меня. Я потянулась к его губам, Но он поцеловал в щеку. Когда дверь за ним закрылась на меня навалилась тоска.
Усилием воли я взяла себя в руки. Для начала решила привести квартиру в порядок. По натуре я очень хозяйственная и люблю, когда все находится на своих местах, в доме чистота и приятно пахнет. Я убрала кое-какие вещи Грега в шкаф, затем взяла моющий пылесос и прошлась по всей квартире. Она была огромной, и это заняло немало времени. Зато я окончательно успокоилась. Давно заметила, что подобная работа меня умиротворяет. Закончив уборку, почувствовала себя значительно лучше. Вышла в холл с мешком мусора и только тут обратила внимание, что Грег, помимо своей дорожной сумки, привез и мою. Я занялась своими вещами, но увидев платье, в котором была на балу, поморщилась и засунула его в мусорный мешок. Никогда его больше не надену, решила я. Уж слишком неприятные воспоминания были с ним связаны. Затем я занялась сумкой Грега. И первым делом достала сундучок, который я ему подарила. Открыв, вынула бронзовое зеркало. Я все еще помнила лицо Грега, когда он увидел свое отражение. Для него это был самый настоящий шок.
— Но каково же не видеть себя целый век и не знать, как ты выглядишь? — пробормотала я. — От одного этого можно с ума сойти!
Я подумала, что нужно показать это зеркало Ренате, чтобы доставить ей удовольствие. По правде говоря, у меня из головы не шло, что там у них сейчас происходит. Я помнила, с каким лицом она потащила Ганса от нас.
«Но ведь она его любит, так что простит», — рассуждала я, забывая, что она все-таки не человек и навряд ли ее чувство сопоставимо с чувством обычной девушки.
Я так привыкла к Ренате, что несмотря на всю опасность, исходившую от нее последнее время, иногда относилась к ней как к подруге. А то, что она являлась кровной родственницей Грега, делало ее еще ближе, и я по- настоящему за нее переживала.
Я отнесла сундучок в кабинет Грега и поставила его на журнальный столик. Книгу с мифами про оборотней пристроила между другими изданиями на эту тему. Мой взгляд наткнулся на текст поверья, висящий в рамочке на стене возле книжного шкафа. И я в который раз пробежала по нему глазами.
«...но саму личность девушки не понимал, она оставалась для него чуждой. Его суть как бы раздвоилась. Вампир, несомненно, был счастлив, что его, дитя Тьмы, любит сама невинность и чистота, то есть дитя Света.
...но его темная сущность оставалась совершенно бесстрастной и отстраненно наблюдала за развитием событий. Вампир не мог полюбить девушку. Он воспринимал ее как редкую прекрасную вещь, своего рода подарок ему лично, и просто любовался ею, и наслаждался тем, что она обволакивает его своими пылкими чувствам и...»
— Все вампиры эстеты. — задумчиво проговорила я. - Я знаю точно. Несмотря на то, что они кровожадны и жестоки, их тяга к внешней красоте необычайно сильна. Такое ощущение, что обладание редкими прекрасными вещами хоть как-то украшает беспросветный мрак их вечного существования. Вспомнить только Константина. Его поместье набито ценными произведениями искусства! Но может, и любовь для них является вот такой же ценной и редкой вещью?
Я села на диван, эти мысли не давали мне покоя уже давно. Про себя я знала все. Да, я любила! И любила по-настоящему, к тому же впервые в жизни, но вот Грег? Я верила ему, однако природу его чувства до конца понять не могла.
