— Хорошо, — ответила мисс Мерчисон, которая никогда не была особенно разговорчива. — Я хотела вам сказать одну вещь…
— У нас уйма времени, — прервал ее Уимзи. — Не торопитесь, выпейте чаю.
Мисс Мерчисон очень понравилось, с какой обходительностью лорд Питер ухаживал за ней во время чаепития. Она горячо похвалила расставленные по комнате крупные темно-желтые хризантемы.
— Рад, что вам нравится. Друзья говорят, комната из-за них выглядит несколько женственно, но вообще-то за всем этим следит Бантер. Мне кажется, цветные пятна тут и там смотрятся неплохо, как вы считаете?
— Книги придают комнате достаточно мужественности.
— Да, книги, знаете ли, это мое хобби. Ну, и преступления, конечно. Но преступления, согласитесь, не очень-то декоративны. Меня как-то не тянет коллекционировать веревки с виселиц и плащи убийц. Какой от них толк? Как ваш чай? Надо было предоставить вам самой его разливать, но мне кажется, нечестно приглашать в гости даму и потом сваливать на нее всю работу. Кстати, что вы делаете в свободное время? Есть у вас какое-нибудь тайное увлечение?
— Я хожу на концерты, — ответила мисс Мерчисон. — А если нет концертов, то ставлю дома пластинку на граммофоне.
— Так вы музыкант?
— Нет, я не могла себе позволить обучение. Хотя, думаю, мне следовало бы учиться музыке. Но работа секретаря приносит больше денег.
— Наверное.
— Исключение составляют только первоклассные музыканты, но я бы никогда не достигла такого уровня. А третьесортным музыкантом быть просто нелепо.
— И к тому же им несладко приходится, — подхватил Уимзи. — Жалко смотреть на этих бедняг, когда они бренчат в кинотеатрах распоследнюю ерунду, запихивая в качестве начинки в этот ужасный сэндвич огрызки Мендельсона и «Неоконченной».
[72]
Кстати, возьмите сэндвич. Вы любите Баха? Или только современных композиторов?
Уимзи, изогнувшись на стуле перед роялем, обернулся к ней.
— Оставляю выбор на ваше усмотрение, — ответила немного ошарашенная мисс Мерчисон.
— Сегодня мне почему-то хочется сыграть «Итальянский концерт».
[73]
На клавесине он звучит лучше, но у меня его здесь нет. Бах, по-моему, очень полезен для умственной деятельности. Успокаивает, упорядочивает и так далее.
Уимзи исполнил весь концерт и после двухсекундной паузы перешел к одной из фуг «Хорошо темперированного клавира». Он играл превосходно, и это производило странное впечатление сдержанной мощи, которая в столь любезном человеке, чрезвычайно простом в обращении, удивляла и даже пугала.
Закончив, Уимзи спросил, по-прежнему сидя за роялем:
— Вы что-нибудь разузнали о пишущей машинке?
— Да. Ее купили новой три года назад.
— Хорошо. Кстати, вы, наверное, правы насчет связей Эркарта с трестом «Мегатерий». Это ваше наблюдение мне очень помогло. Вы заслуживаете самой высокой похвалы.
— Спасибо.
— Есть что-нибудь новенькое?
— Только одно: вечером после вашего визита мистер Эркарт надолго задержался в конторе и что-то печатал.
Уимзи быстро сыграл арпеджио правой рукой и поинтересовался:
— А откуда вы знаете, насколько он задержался и что делал, когда все разошлись?
— Вы ведь сказали, что хотите знать о каждой мелочи, если она будет хоть немного странной. Я подумала: довольно странно, что мистер Эркарт решил задержаться в конторе, когда там уже никого, поэтому до половины восьмого прохаживалась взад-вперед по Принстон-стрит и по Ред-Лайон-сквер, пока не увидела, как он погасил свет и ушел домой. А на следующее утро я заметила, что листы, которые я оставила в чехле пишущей машинки, лежат не так, как накануне. Из этого я сделала вывод, что мистер Эркарт на ней печатал.
— Может быть, листы трогала уборщица?
— Точно нет. Она и к пыли не притрагивается — не то что к чехлу машинки.
Уимзи кивнул.
— Мисс Мерчисон, у вас все задатки первоклассного детектива. Отлично. В таком случае нужно будет выполнить одно небольшое задание. Только скажите сначала, вы ведь понимаете, что я попрошу вас совершить нечто противозаконное?
— Понимаю.
— И вы не возражаете?
— Нет. Полагаю, если меня уличат, вы возьмете на себя все расходы.
— Разумеется.
— А если меня посадят в тюрьму?
— Думаю, до этого не дойдет. Должен признать, есть небольшой риск — но только если мои догадки насчет происходящего неверны, — есть риск, что вас могут призвать к ответу за попытку кражи или хранение инструментов для взлома, но это самое большее.
— Что ж, таковы правила игры.
— Вы в самом деле согласны?
— Да.
— Отлично. Помните тот ящик с документами, который вы приносили мистеру Эркарту, когда я к нему приходил?
— Да, на нем была пометка «Рейберн».
— Где он обычно хранится? В общем офисе, где вы можете легко до него добраться?
— Да, на полке вместе с другими ящиками.
— Хорошо. Сможете ли вы остаться в офисе одна хотя бы на полчаса?
— Дайте подумать. На обед меня отпускают в половине первого, возвращаться я должна к половине второго. Потом обедать уходит мистер Понд, но в это время иногда возвращается мистер Эркарт. Не могу поручиться, что он меня не застанет. А если я попытаюсь остаться после половины пятого, это может выглядеть подозрительно. Правда, я могу притвориться, будто сделала ошибку и задерживаюсь, чтобы все исправить. Да, можно попробовать. Другой вариант — прийти рано утром, когда в офисе одна уборщица, или лучше, чтобы она меня не видела?
— Это не так важно, — задумчиво ответил Уимзи. — Скорее всего, она решит, что вы копаетесь в ящике по делу. Выбирайте время сами.
— Но что я должна сделать? Украсть ящик?
— Не совсем. Вы умеете взламывать замки?
— Боюсь, что нет.
— И зачем, спрашивается, мы ходим в школу, — заметил Уимзи. — Такое ощущение, что там вообще ничему полезному не учат. Я неплохо взламываю замки, но, учитывая, что времени у нас мало и вам потребуется довольно интенсивная подготовка, лучше направить вас к специалисту. Прошу вас надеть пальто — если не возражаете, мы навестим одного моего друга.
— Конечно. Буду очень рада.
— Он живет на Уайтчепел-роуд,
[74]
но могу вас заверить, это очень милый человек, если не обращать внимания на его религиозные убеждения. Мне они, кстати, кажутся довольно симпатичными. Бантер! Пожалуйста, вызовите нам такси.
