Мэр города Новороссийска вошел в зал для приема VIP-персон. Стол, что называется, ломился: икра красная, икра черная, тонко нарезанные ломтики семги, балык, сервелат, грудинка, овощная нарезка, фрукты, в середине стола – запеченный молочный поросенок. Один вид этого натюрморта вызывал слюноотделение. Вина – на самый взыскательный вкус.
– Что будет на горячее? – спросил Юрий Алексеевич своего помощника, молодого человека, но с уже отработанными манерами метрдотеля.
– Шашлык по-карски, телячьи почки, запеченные в сметане, долма
[37]
.
– На всякий случай не забудьте еще пива: немцы все-таки.
– Сейчас распоряжусь, – изобразил едва заметный, но солидный поклон молодой человек. – Юрий Алексеевич, разрешите спросить, что это за шишки к нам прибывают, если мы ухлопали на них все свои представительские расходы на год?
– А-а, – досадливо крякнул мэр, – какие-то технические эксперты из Германии. Будут что-то здесь смотреть для планируемого проекта газопровода. Губернатор позвонил, велел принять по высшему разряду.
– Юрий Алексеевич, – вбежала в комнату секретарша, – позвонили, прибудут через пятнадцать минут.
– Да, да. – Мэр принял озабоченно-деловой вид. – Закройте окна и включите кондиционеры, – и пошел к себе, чтобы приготовиться к приему гостей.
Делегация была небольшая, но солидная: двое немцев, представитель губернатора и помощник российского премьер-министра. Последний при знакомстве сразу шепнул Юрию Алексеевичу: «Они здесь только посмотрят место закладки будущего газопровода на берегу моря. Лишнего ничего не говорить…»
Немцы поначалу держались сухо и официально, однако после нескольких рюмок водки (всем винам они предпочли русскую водку) условности этикета испарились, словно утренний туман под летним солнцем. Мужчины сняли пиджаки, расслабили галстуки.
После того как выпили за здоровье российского президента и немецкого канцлера, за немецко-русскую дружбу и русских женщин, за будущее сотрудничество и славный город Новороссийск, белобрысый помощник канцлера (главный в делегации, как объяснил чиновник из аппарата премьер-министра) вдруг поинтересовался у мэра:
– Герр Юра, а как у вас обстоит дело с криминальной обстановкой в городе?
– Нормально, как во всех российских городах, – удивленный вопросом, пожал плечами мэр. Вдруг он почувствовал, как кто-то под столом наступил ему на ботинок, бросил взгляд на представителя премьер-министра, который посмотрел на него и еле заметно помотал головой. – У нас город промышленный и в то же время курортный. Обстановка спокойная, вечером и ночью люди безбоязненно ходят по городу…
– Господа, а вы сейчас сами можете убедиться. После обеда мы съездим к морю, посмотрим то, что вы запланировали, а потом Юрий Алексеевич сделает нам небольшую экскурсию по городу. Так ведь, Юрий Алексеевич? – повернулся к мэру московский чиновник.
– Да, да, конечно, – поспешно подтвердил тот готовность исполнить возникшее у гостей желание.
– Тогда выпьем за здоровье хозяина города! – предложил глава немецкой делегации.
Все с воодушевлением поддержали тост.
Обстановка в кабинете начальника отдела ФСБ города Новороссийска была наэлектризована до предела. Периодически входили и выходили сотрудники отдела, получавшие указания, телефоны накалились докрасна, с небольшими перерывами недовольно урчал факсимильный аппарат, выплевывая ценные указания из Центра. Но Лемешев ни на что не обращал внимания. Он сидел за компьютером и работал с базой данных, предоставленной ему местным горотделом. В кабинете были также начальник отдела ФСБ с замами, начальник управления МВД, представитель МЧС.
Неожиданно в кабинет вошел Кобецкий. Несмотря на то что он был в штатском, местные оперативные начальники сразу поняли: шишка большая.
– Здравствуйте, товарищи офицеры, – сразу со всеми сухо поздоровался Геннадий Николаевич и представился: – Генерал Кобецкий.
– Извините, товарищ генерал, что не встретили… – Начальник отдела ФСБ, невысокий лысый человек в штатском, выскочил из-за стола. – Но вы не предупредили, когда приедете…
Кобецкий небрежно махнул рукой: пустяки.
– Пожалуйста, работайте, не обращайте на меня внимания. Николай Петрович введет сейчас меня в курс дела, а потом будем решать, что делать. – Он быстро прошел к столу Лемешева, поздоровавшись с ним, коротко приказал: – Доложи обстановку, – сел напротив Лемешева на свободный стул.
– Обстановка следующая, Геннадий Николаевич, – тяжело вздохнул Лемешев и устало потер подушечками пальцев воспаленные глаза, – все террористы нами практически выявлены: Губерман, известные нам Тенгиз Ашотов, Зураб Палиашвили, девушка-лаборантка в лаборатории Губермана и еще двое местных, мы их сейчас устанавливаем по базе данных.
– Что за девушка? – поинтересовался Кобецкий.
– Из Северной Осетии, работает с Губерманом в его лаборатории. В Москве живет давно, по нашим учетам не проходит. По-видимому, Губерман завербовал ее, но роль ее в группе террористов неизвестна…
– Так, понятно, что сейчас происходит?
– Сегодня утром Губерман встречался с сообщниками, о чем они говорили, неизвестно, так как технику в его номер мы поставить не успели. После этой встречи Тенгиз, Зураб и еще двое, вероятно, из местных, выехали из города. «Наружку» за ними не поставили, так как цель их пути нам известна – Чертово ущелье.
– А это откуда известно?
– Мне сообщил Волкодав.
– А он как узнал?
– Не знаю. Я хотел позднее уточнить, но связи с ним нет. Вероятно, он вошел в зону Чертова ущелья, а там радиосигналы не проходят. Я от вашего имени выслал туда вертолетом МЧС группу Никифорова…
– Когда вылетел вертолет?
– Два часа назад.
– А когда выехал Тенгиз со своими?
– Пять часов назад.
– Это ты правильно сделал, Николай Петрович. С вертолетом… Но, боюсь, Тенгиз прибудет туда первым.
– Мы получили прогноз от метеослужбы из Осетии. Вечером там будет гроза, но Волкодав до нее должен успеть взорвать резонатор…
– Да, должен. – Кобецкий с прищуром посмотрел на Лемешева: – А если не успеет?
– Тогда… – Лемешев перешел на шепот, – здесь будет очень сложно…
– И жарко, – также шепотом добавил Кобецкий. – Ладно, что с Губерманом?
– Мы его упустили…
– Как упустили? – удивленно поднял брови Кобецкий.
– Он постоянно находился в гостинице вместе с этой девушкой. Потом она вышла, но Губерман не выходил.
– Чья «семерка»
[38]
вела объект?
[39]
