– Он? – спросил Дженкинс.
– Он.
Не поворачивая головы, Хромов проследил за тем, как Ян Чжоу, одетый в кремовые брюки и белую рубаху с короткими рукавами, садится в такси.
Поскольку движение в Гонконге было левосторонним, Хромов чувствовал себя неуютно, особенно когда они влились в железный поток автомобилей, автобусов и мотоциклистов. Полыхали фары, тявкали клаксоны, на лаковых поверхностях всевозможных форм и расцветок отражались огни большого города.
Такси с Чжоу следовало прямо за автомобилем командора Дженкинса. Черный «лендровер» подпирал такси сзади. Это была классическая коробочка, из которой деваться было некуда, и Хромов воспользовался возможностью полюбоваться незнакомым городом.
– Хорошо пахнет, – отметил он.
– Деньгами пахнет, – прокомментировал Дженкинс, – большими деньгами. Знаете, тут есть ювелирный магазин, посетителям которого разрешается посидеть на настоящем золотом унитазе!
Хромов вдруг понял, что англичанин пользовался этой возможностью и, видимо, не один раз. Однако уважение к профессионализму англичан от этого не уменьшилось. Двое молодых людей с наушниками знали свое дело настолько хорошо, что не нуждались в указаниях начальства. На какое-то время бронзовый «лендровер» поменялся местами с черным, потом уступил место синему «Джили», потом пристроился за кормой такси. В таком порядке они нырнули в тоннель, где машины неслись, как пули по стволу.
– Тоннель ведет к полуострову Коулун, – сказал Дженкинс, явно наслаждающийся своей ролью опекуна и гида. – Переводится как «Девять драконов». У них тут на каждой горе по дракону, ха-ха.
Когда тоннель вынес «лендровер» на поверхность, он похлопал Хромова по колену:
– Посмотрите направо… Дом с дырой посередине. Таких здесь полно. Проход оставлен для дракона. Этой дорогой он спускается по ночам к морю. Если дыру заложить, дом рухнет. Они в это верят, представляете?
Хромов сдержанно улыбнулся. Его начала раздражать пустая болтовня англичанина, который все же закурил, а в придачу сделал пару незаметных (как ему казалось) глотков из плоской фляги. Находясь с заданием в какой-нибудь точке земного шара, Хромов меньше всего интересовался достопримечательностями или древними мифами. Его мозг поглощал и классифицировал полезные сведения, которые могли пригодиться в работе. Не оставляли его равнодушным также хорошие автомобили, красивые женщины, уникальное оружие и экзотические блюда. Но драконы? Пусть с ними китайцы разбираются.
А британец не умолкал. И еще разок присосался к фляге. И достал еще одну сигарету. И признался, что еще никогда не помогал русским, а совсем наоборот, но коли получен приказ, то он, командор Дженкинс, из кожи вылезет, чтобы угодить Кремлю.
К счастью, настало время действовать. Такси остановилось. Водитель, приготовившийся к этому заранее, подогнал «лендровер» к тротуару.
– Болван, – сказал Дженкинс, следя за Чжоу, выбравшимся из такси. – Он забыл багаж.
– Нет, не забыл, – возразил Хромов. – Думаю, он сказал таксисту, где выгрузить его вещи. Осторожный подонок. Вся его жизнь зависит от подобных хитростей.
Хромов и англичанин вышли из автомобиля. Еще один сотрудник «Ми-6» покинул черный «лендровер», который устремился за такси.
– Я останусь дежурить на командном пункте, – произнес Дженкинс, – а вы можете прогуляться вдвоем.
Он представил Хромову Чуанли Гордона, оказавшегося сухопарым китайцем лет тридцати, с седой левой бровью и такой же седой прядью над левым ухом. Казалось, он перепачкался в известке, и его все время хотелось отряхнуть.
Обменявшись коротким рукопожатием, Хромов и Гордон пошли за Ян Чжоу, который некоторое время блуждал по улицам без видимой цели, но на самом деле делал это для того, чтобы оторваться от возможного «хвоста». Когда стало ясно, что киллер путает следы, выбирая безлюдные переулки, Гордон поручил его трем другим шпикам, следовавшим параллельным курсом в «Джили». То объединяясь в пары, то поодиночке, все пятеро продолжали слежку. Поскольку двое из них были китайцами и знали Гонконг как свои пять пальцев, отвязаться от них было невозможно.
Чжоу не обнаружил слежку, а петлял лишь потому, что это входило в обязательную программу по выживанию. Когда он забрался в дебри старого квартала на берегу, Хромов встревожился.
– А мы его здесь не потеряем, Чуанли?
– Такой шанс есть, – ответил Гордон, – но маленький. Сейчас моя очередь идти впереди. Следи за моей спиной.
Сделав еще несколько поворотов, они добрались до короткого и почти безлюдного проулка. Лишь одна неоновая вывеска, протянувшаяся от стены до стены, освещала это узкое городское ущелье.
«ЧЕРНЫЙ АИСТ».
– Ресторан и бар, – пробормотал Хромов, выглядывая из-за угла.
Едва он успел сказать это, как из двери «Черного аиста» вышел один из шпиков Сикрет Сервис и доложил:
– Он сел за стойку и заказал выпивку. Наверное, набегался за сегодня.
– Возможно, – сказал Гордон. – Черный ход есть?
– Да, в Паучий переулок, что ведет к пристани. Я возьму его на себя.
Когда сыщик ушел, Гордон юркнул в проулок и скрылся в нише возле входа в ресторан. Хромов не удержался от зевка. Его веки отяжелели. Начинал сказываться долгий перелет и напряжение последних дней. Пошарив в карманах, Хромов выудил оттуда ванильный леденец и сунул его в рот. Он уже хрустел сладкими осколками, когда вернулся Гордон и сказал:
– Наш подопечный покинул бар. Перед этим переоделся в мужском туалете. Теперь похож на наемного рабочего. Направился в гавань.
– Думаешь, у него свои люди в «Черном аисте»? – спросил Хромов.
– Сомневаюсь. Просто парень прятал одежду в сортире, вот и все. Линг сказал, что под мышкой у него бумажный сверток. Наверное, с рубахой и брюками, в которых он прилетел.
Тут Гордону что-то передали по наушнику, он выслушал и сказал Хромову:
– Идем. Твой знакомый подплыл к джонке. Она стоит в пятидесяти метрах от берега. Его встретила какая-то женщина.
До них уже доносился плеск волн из темноты, когда наушник в ухе Гордона ожил снова.
Выслушав донесение, он взглянул на Хромова:
– Ты оказался прав. Таксист отвез вещи Чжоу обратно в аэропорт и поместил их в камеру хранения.
Хромов зло усмехнулся:
– Какой смышленый мальчик!
Они вышли на набережную Бэй-Стрит, которая представляла собой бетонную полосу между тесно стоящими домами и пристанью. Почти у каждого причала было привязано суденышко. В заливе, недалеко от берега, темнели очертания китайских джонок, похожих на драконов, расправивших перепончатые крылья.
Линг поджидал их у выхода из Паучьего переулка. Он показал пальцем в море.
– Лодка называется «Фэнхуань» и принадлежит не бедному человеку. Вон та, самая большая.
