– Давай! – прошипела Белла.
Хромов пробежал по сходням и перепрыгнул через борт. Охранник, карауливший на носу, уже шел сюда. На его груди висел автомат, а на лице было написано беспокойство.
Хромов втиснулся в какую-то щель, прислушиваясь к шагам охранника, которые казались ему гораздо более тихими, чем удары собственного сердца.
Когда китаец прошел мимо и отдалился на четыре шага, Хромов выскользнул из своего укрытия и тихо окликнул по-английски:
– Я здесь.
Выругавшись, охранник крутнулся на каблуках, одновременно поднимая ствол автомата.
Восемь граммов металлического сплава, отлитого в виде крохотной тупоносой ракеты, вонзилось в его мозг, проломив лобную кость чуть выше правой брови. Глазное яблоко вынесло наружу образовавшимся давлением. Пуля сплющилась при ударе о череп, отчего ее диаметр увеличился почти вдвое по сравнению с первоначальным. Сам череп раскололся, нашпиговав мозг дополнительными осколками так, что он брызнул во все стороны через все естественные и противоестественные отверстия. Что касается пули, то она, резко изменив траекторию, вылетела за левым ухом вместе с кровавой жижей и костяным крошевом.
Охранник умер через доли секунды после ранения, однако сделал полтора шага к Хромову, прежде чем потерял равновесие и начал падать. Подскочивший Хромов успел его придержать, чтобы не дать телу шумно бултыхнуться в воду. После этого он припал к палубе и заглянул в люк, пытаясь рассмотреть, что происходит внизу. Он никогда не был силен в математике, однако высчитал, что должен быть еще один охранник, не считая Чжоу и Ким Ши Миня.
Расчет оказался неверным.
В трюме находились целых три черных куртки. Они азартно бросали кости и тихо переругивались на своем тявкающем языке.
– Черт! – выругался Хромов шепотом.
Оглянувшись на Беллу, Хромов знаком приказал ей оставаться на месте. Затем положил пистолет на палубу и снял с ремня две световые гранаты, именуемые в спецназе «слеповухами». Прижав их одной рукой к груди, он сорвал обе чеки и швырнул, одну за другой, в проем люка.
К тому времени, когда сработала первая граната, Хромов успел схватить пистолет и зажмуриться. В полной темноте вспыхнуло раз, другой. Внизу завопили.
Открыв глаза, Хромов увидел троих охранников, слепо мечущихся по трюму. Одежда на двух из них горела, пропитавшись пиротехнической смесью. Перебить их не составило ни малейшего труда. Припав на одно колено и держа «люгер» обеими руками, Хромов поочередно застрелил всех троих, после чего извлек обойму и заменил новой, а люк захлопнул ногой.
За его спиной что-то скрипнуло. Волчком повернувшись на месте, Хромов направил ствол на дверь рубки.
Он увидел, как открылась щеколда, а дверь приоткрылась на два-три сантиметра, давая возможность тому, кто находился внутри, проверить, что происходит на палубе.
Хромов переместился так, чтобы оказаться в тени, и направил «люгер» туда, где должна была появиться голова неизвестного.
Дверь открылась сильнее, пропуская наружу руку с пистолетом. Запястье было обхвачено красной манжетой, высунувшейся из-под рукава пиджака.
Ким Ши Минь.
– Ку-ку, – позвал Хромов, приготовившись завалиться набок.
Дверь с шумом распахнулась настежь, оттуда полыхнуло оранжевым. Три пули простучали по доскам, напротив которых находился Хромов, прежде чем упасть на палубу.
Он ответил двумя выстрелами, которые прошили пиджак и красную рубаху заодно с их обладателем. Ким Ши Минь осел на колени, выронил пистолет и что-то произнес по-китайски. Или по-вьетнамски – Хромов не знал ни того, ни другого языка. Но тон был умоляющий. Наверное, бандит просил пощады.
– Моя твоя не понимай, – сказал Хромов, нажимая на спусковой крючок еще раз.
Не издав ни звука, Ким Ши Минь упал замертво. Морской бриз услужливо закрыл за ним дверь. Жалобно простонали ржавые петли. «Многовато трупов, – подумал Хромов. – Хотя лучше застрелить лишнего врага, чем пропустить того, кто прикончит тебя в спину».
Он подобрался к люку и заглянул в щель. Внизу сидел на ящике Ян Чжоу, держа в одной руке маленький пистолет, а в другой – тяжелый полицейский «кольт». Его голова была запрокинута назад, бледное лицо напоминало гипсовую маску с двумя черными дырками вместо глаз. Локти он упирал в колени, целясь из обоих стволов в крышку люка.
– Привет, – сказал Хромов.
– Ты кто?
– Твой партнер по пейнтболу.
– А-а, – протянул Ян Чжоу. – Надо было тебя добить.
– Еще не поздно.
На середине фразы Хромов отпрянул от люка. Шестое чувство его не подвело. Китаец открыл огонь из обоих пистолетов одновременно, выпустив не менее семи пуль. Во все стороны полетели деревянные щепки.
Стало тихо. Выждав полминуты, Хромов подкрался к люку, приподнял его и заглянул в щель. Там было пусто. Ян Чжоу исчез.
Хромов обернулся:
– Белла? Какие еще есть выходы из трюма?
Едва эти слова сорвались с его губ, как окно рубки с грохотом разбилось, и на палубу полетели осколки. Ян Чжоу был готов выстрелить Хромову в спину, но его заставила пригнуться автоматная очередь. Стреляла Белла, успевшая вооружиться автоматом одного из охранников. При этом она вопила, как ведьма, да так, что кровь стыла в жилах.
Чжоу палил в ответ, но вслепую, не решаясь подставить голову под пули. Пригибаясь, Хромов бросился вперед, стреляя на ходу. Белла прекратила огонь, чтобы не задеть его. Услышав, что автоматные очереди прекратились, Чжоу, наконец, выглянул, но лишь для того, чтобы увидеть дуло направленного ему в лоб «люгера».
– Все, все, – проговорил он, выпуская из рук оба пистолета.
Схватив китайца за шевелюру, Хромов выволок его сквозь разбитое окно и повалил на пол.
– Лежи, сука.
Внутри рубки хрустнуло стекло. Белла отскочила в укрытие, держа автомат на изготовку. Хромов присел, выставив перед собой «люгер».
– Кто там? – рявкнул он, забыв, что надо изъясняться на английском языке.
– Кто там? – эхом откликнулась Белла.
– Не стреляйте, не стреляйте! – донеслось из рубки. – Я выхожу, я выхожу!
Человек так боялся быть неправильно понятым, что все повторял дважды.
– Покажись, – приказал Хромов, не забывая прижимать голову Чжоу к доскам палубы.
Дверь отворилась, и из рубки вышел капитан Сведенборг, держа руки за головой. Его лицо было изрезано осколками и кровоточило.
– Стой на месте, – сказал Хромов, а потом быстро сменил обойму и тряхнул Чжоу. – Вставай.
Китаец подчинился, усмехаясь:
– Я вижу, ты обожаешь маскарад.
Он был спокойный и наглый. Его масленистые глазки смотрели бесстрашно и вызывающе.
