— У них двери не автоматические, представляешь? Надо самому нажимать на кнопку. Вот на эту! А в вагонах старой конструкции вместо кнопки рычаг, и нужно дергать. То есть еще и не знаешь заранее, чтоискать, а делать это надо быстро — поезд ждать не станет. Ужас какой-то! Ну да ладно. Зато я узнала про «Красное колесо». Выходим на следующей станции, подымаемся и сворачиваем налево. Этот мужчина живет неподалеку.
Настя захихикала.
— Ты что? — удивилась я.
— Похоже, это жутко непристойное заведение. По крайней мере мой вопрос его шокировал. Интересно, твой Максим часом не стриптизер?
— А теперь ищет себе сменщика специально для русского контингента? Я думала, в этой профессии национальность роли не играет. Кстати, кто тебе в качестве стриптизера кажется перспективнее — Вовчик, Сергей или Мишаня?
И мы принялись за сравнительную анатомию, пытаясь понять, что способно привлечь больше клиентов — брюшко Мишани, торчащие кости Сергея или гориллообразное сложение Вовчика. За увлекательной беседой (кстати, обе дружно поставили на Вовчика) мы быстро добрели до «Красного колеса». Добрели и рухнули на скамью, ибо ноги уже болели не только у Насти, но и у меня. Еще болели руки, в которых приходилось тащить сумку и пакет с подносом — дернул же черт его купить!
Скамья располагалась в некотором отдалении от клуба, однако это было к лучшему. У дверей злачного заведения снова толпились подозрительного вида негры (или теперь, в век толерантности, так выражаться не стоит? Ладно, пусть будут темнокожие мужчины яркой индивидуальности… очень яркой. Встретишь — вовек не забудешь). Освещенный вход был нам прекрасно виден, и в то же время мы сами сидели в тени. Рядом примостился какой-то старичок с газетой, но он вел себя смирно.
Была половина десятого. Полчасика подождем и узнаем, с кем из нашей группы якшается коварный Максим. Честно говоря, я надеялась, этим мы и ограничимся, а фраза подруги «отобрать корону и испортить мерзавцу карьеру» была произнесена сгоряча. Действительно, как она себе представляет конкретные действия? Набросимся и побьем? Мужчины сильнее. Ворвемся в клуб, чтобы закатить скандал? Еще вопрос, пустят ли туда. По мне, лучше б не пустили…
Я искоса глянула на подругу.
— Осталось двадцать минут, — тут же произнесла она. — Надо обсудить план действий. Задерживать и отбирать будем на выходе или на входе?
— За…задерживать и отбирать? — горестно пролепетала я.
— У тебя есть более интересные предложения?
Я задумалась. Настя казалась настроенной весьма решительно, а значит, отговаривать ее бесполезно — эффект будет противоположный. Однако остатки здравого смысла в моей голове громко вопили, что задержание и отбирание вряд ли хорошо для нас кончатся.
— Помнишь, — осторожно начала я, — мы с тобой обсуждали узкую квалификацию преступного мира?
— Нет, не помню.
— В отеле между Амстердамом и Антверпеном. Ну, там, где ты пела Сергею Земфиру! Вспомнила?
— Где ты пугала его «Кыш-мышью»? — поправила Настя.
— Неважно. Помнишь, я жаловалась на геном? Он у меня не для налетчика и даже не для карманника. Я гожусь только в мозговые центры… придумывать, а не реализовывать. А против генома не попрешь, понимаешь?
— Я за двоих отдуваться не намерена! — вскинулась подруга. — Думаешь, раз я удачно сходила на панель, то теперь ты вечно будешь на мне ездить? Нет уж. Одна я на дело не пойду.
Я, рассчитывавшая именно на подобную реакцию, мысленно улыбнулась. Однако насладиться триумфом мне не дали. Старичок рядом уронил газету. Я наклонилась ее подобрать, он тоже, мы почти столкнулись головами, и в нос вдруг ударил знакомый запах. Я принюхалась… быть того не может! От французского старичка (между прочим, в усах и с лысиной) определенно разило Сергеем! Что за безобразие? Может, мои рецепторы обезумели? То для них Максим пахнет Вовчиком, а теперь того хуже!
— Сергей! — ошеломленно воскликнула я. — О боже! Настя, ты слышишь? Сергей!
Старичок вскочил.
— Достали вы меня, достали! — завопил он по-русски, потрясая кулаками. — Не могу я больше! Прибил бы, прибил на месте!
Честно говоря, я так и не поняла, было последнее фигурой речи или декларацией о намерениях. Я действовала инстинктивно и молниеносно. Поскольку рядом машут руками, грозясь прибить, я автоматически подняла, словно щит, свой громоздкий пакет. Раздался металлический грохот, напоминающий удар в набат. Примерно так, наверное, собирали новгородское ополчение при приближении тевтонцев. «Профи», — простонал старичок дурным голосом, с ужасом на меня глядя. Хотя глядеть ему следовало совсем в другую сторону, ибо Настя встала и молча ударила его ногой в солнечное сплетение. Странный тип упал как подкошенный.
Все произошло в считаные секунды. Раз — и незнакомец лежит на асфальте, а подруга стоит рядом и смотрит на него так изумленно, словно и не она все это натворила.
— Ты зачем? — с трудом шевеля языком, выдавила я.
— О господи! — вдруг громко и радостно возгласила Настя, обратив очи к небу. — Спасибо тебе, что сегодня не среда!
Вздрогнув, я вышла из прострации. Чувство долга, черт его побери… Рядом со мной один раненый и одна помешанная — кому теперь их опекать, если не мне? Не стриптизеров же из клуба звать на помощь?
Решив, что психические травмы подождут, я поспешила заняться физическими, то есть нагнулась к недвижному телу. Оно дышало — значит, было живым.
— Давай положим его на скамейку, — предложила я. — Хоть и лето, но на земле холодно. Заболеет еще!
Я взяла старичка за плечи, Настя за ноги, однако сил у нас не хватало. Тогда я села на корточки, чтобы подсунуть бедняге под голову свою сумку — пусть ему будет хоть немного удобнее. Признаюсь, добрых намерений у меня было больше, чем умения. Елозя по асфальту в отчаянных попытках, я неожиданно почувствовала, что волосы старичка остались у меня в руках. У меня перехватило дыхание. У человека и так с шевелюрой негусто, а я лишила последних остатков. Ведь хотела как лучше, а вышло — как всегда…
— Ты это зачем? — неодобрительно осведомилась Настя.
— Э? Ууу… — горько, но честно ответила я, рассматривая неожиданно доставшийся мне трофей. Потом перевела взгляд на пострадавшего. Без парика сомнений не оставалось — это был Сергей!
— Ловко ты его пронюхала, — заметно успокоившись, похвалила меня подруга. — Значит, преступник все-таки он?
— Мы же не договаривались бить, — напомнила я. — Только задержать и отобрать. Мне кажется, ты переборщила.
— По-твоему, лучше, если б он убил тебя? — взвилась Настя. — Впредь буду знать.
— Почему убил? Он ничего мне не сделал.
— Ничего себе, не сделал! Так ударил… у тебя аж все загудело. Это чудо, что ты жива!
— А я ничего особенного не почувствовала, — призналась я. — Хотя гудело, да. Это я пакетом прикрылась. О боже, там ведь…
