— Ответ неверный. Вы, Люся, видимо, никогда не были руководителем. Никакой ударный труд нашу клиентку уже не спасет. У нее остается последний шанс — обеспечить себе самую отстойную конкуренцию. Необходимо, чтобы на ее место пришли устраиваться такие соискатели, по сравнению с которыми она казалась бы просто идеалом.
— Такие глупые?
— Глупые, самодовольные, поучающие, ковыряющиеся в носу, с нервным тиком и трясущимися от долгого запоя руками. Все, что угодно, лишь бы по контрасту выставить нашу клиентку в самом благоприятном свете. Начальник посмотрит на эту вереницу идиотов — и махнет рукой: пусть все остается как есть. По крайней мере, в течение ближайших месяцев нашу клиентку не уволят.
— И я буду такой соискательницей?
— Ну да. Вы что предпочитаете: образ скандальной бабы или, наоборот, заикающейся недотепы?
— Второе мне ближе, — рассеянно ответила я.
Я была разочарована. То, что творится в фирме «Радость жизни», — это, конечно, авантюризм чистой воды, но на мошенничество не тянет. Да и сомневаюсь я, чтобы эту жалкую контору осаждал поток клиентов. По всей видимости, Алексей — такой же неудачник, как и я, пытающийся вырваться из замкнутого круга тотального невезения. Его идеи оригинальны, но мне кажется, что претворить их в жизнь будет весьма проблематично.
Мои размышления прервал настойчивый голос собеседника:
— Ну так как, Люсь? Пойдете ко мне на работу?
— У меня такое ощущение, что сотрудников у вас немного… — увильнула я от прямого ответа.
Директор обиделся:
— Двери открыты не для всех кандидатов, я тщательно отбираю персонал. Первого встречного я не возьму, мне нужны умные и надежные люди.
— А давно существует фирма? Сколько клиентов в месяц делают заказ? — невинно поинтересовалась я.
Алексей принялся долго и натужно кашлять. Наконец он собрался с силами для ответа:
— Вообще-то клиентов пока не очень много. Но фирма динамично развивается, идет реклама, работает «сарафанное радио», я использую личные связи, так что совсем скоро будет много заказов. У нас есть потрясающе интересные проекты: «Красавица и чудовища», «Многодетный папаша», «Козел в огороде» и много других вариантов. Я ручаюсь, что вы не пожалеете, если будете сотрудничать с нами!
Я решила больше не мучить человека и призналась:
— Извините, но на самом деле мне работа не нужна. Я журналист, состою в штате газеты по трудоустройству. Думала, что «Радость жизни» занимается мошенничеством, вот и решила вывести вас на чистую воду. Но я ошиблась. Наверное, мне лучше уйти. Еще раз извините за беспокойство.
Я поднялась и двинулась к дверям. Со стороны директора я ожидала какую угодно реакцию, но только не такое. Мужчина вскочил и бросился мне наперерез, радостно улыбаясь.
— То-то я смотрю, что лицо знакомое! — воскликнул он. — Да я сам бывший журналист! Алексей Невский — может, читала? Мне кажется, что мы с тобой даже где-то пересекались в очереди около кассы, в ожидании гонорара.
Перебрав все издания, с которыми я внештатно сотрудничала, мы убедились: Алексей прав. Несколько лет назад мы с ним писали для одного и того же журнала. Назывался он «Мания величия» и был ориентирован на публику, одержимую подобным недугом. В свет вышло всего пять номеров, потом журнал благополучно развалился, но успел дать средства к существованию горстке борзописцев. Даже не помню, каким образом мне удалось попасть в их число, обычно я не отличаюсь подобной шустростью.
— Надо выпить за знакомство, — внес предложение Невский, сбегал на кухню и вернулся с бутылкой вина, двумя стаканами и нехитрой закуской.
Следующий час мы выпивали и неторопливо беседовали «за жизнь». У нас нашлись общие знакомые в издательском бизнесе, и мы беззлобно о них посплетничали.
— Люсь, переходи ко мне на фирму, — опять стал уговаривать Алексей. — Я тебе скажу правду: я пока один и за руководство, и за менеджеров. Но дело сдвинулось с мертвой точки, уже есть заказы, некоторые — постоянные. Вот, например, послезавтра для одного мероприятия мне позарез нужны три девушки и трое мужчин. Мужчин я уже нашел, а вот с дамами проблема. Ты понимаешь, мне нужны свои люди, на которых можно положиться. Плачу хорошие деньги — 50 баксов за три часа работы. Всего-то и надо, что посидеть в ресторане, покушать, потрепаться… Ну, где твоя журналистская солидарность?
— Нет, Леш, и не проси, — отмахнулась я, уже с трудом фокусируя взгляд. — Я для этого дела никак не гожусь. Зачем тебе вообще связываться с дилетантами? Найми профессиональных актеров. Они, наверное, пачками без работы ходят.
— Не хочу актеров, они дорого стоят, — отозвался Невский. — Да и не сумеют они натурально сыграть. У меня уже был опыт общения с актером. Он так кривлялся, так переигрывал, что в результате только отпугнул клиента. Нужен натурализм, нужны люди, не испорченные системой Станиславского. Ты отлично подойдешь. Помоги, а? Всего-то на один раз.
Но я была непреклонна. Единственное, в чем меня пока еще нельзя упрекнуть, — в провале на театральных подмостках. Это последний бастион, на котором держится мое самоуважение. И я его так легко не сдам.
Глава 3
Мне стыдно за вчерашнее, но я не помню перед кем.
Боже, как раскалывается голова! С трудом продрав глаза, я обнаружила себя в собственной постели. Почему-то в джинсах и водолазке. Так я была одета вчера, когда отправилась в фирму «Радость жизни»…
А-а-а, кажется, теперь что-то начинает проясняться. Не успела я отказаться от заманчивого предложения Алексея, как в его квартиру ввалилась шумная компания коллег-журналистов. Они пришли с выпивкой и едой, чтобы отметить то ли повышение зарплаты, то ли разорение конкурентов, не помню. И уж тем более не могу припомнить их имена. Всплывают только лица: одно мужское и два женских. Одна из этих дам и подбросила меня домой на своей машине, когда далеко за полночь вечеринка закончилась.
Причем все присутствующие, кроме меня, держались отлично. А я пить не умею, меня сразу начинает клонить в сон. Так что я никогда не впишусь в большую журналистику, где способность много и красиво выпивать является почти профессиональной необходимостью.
Говорят, огуречный рассол помогает от похмелья. Но где его взять? Знала бы, что так надерусь, загодя припасла бы. А теперь одна мысль о том, чтобы тащиться в магазин, вызывает отчаянный протест всего организма. Нет, лучше поглубже зарыться в подушки и попытаться опять заснуть.
И тут затрещал телефон. Неужели у него всегда был такой омерзительно громкий звонок?
Ужас. Не буду отвечать, просто не в состоянии. Я накрыла аппарат подушкой и повернулась на другой бок.
Но неведомый абонент не сдавался. Прошла уже, наверное, минута, а он все продолжал названивать. Такое может быть только в двух случаях, случилось что-то либо очень хорошее, либо очень плохое. Снимая трубку, я, естественно, надеялась на первый вариант. Но ждала второй.
