И не раз ей снилось, что он ожил. Как правило, все очень прозаично. Они садятся ужинать, Джоди говорит: «Я думала, ты умер», а Тодд отвечает: «Я действительно был мертв, но теперь уже нет». Или же она едет в лифте с кем-то незнакомым, а это оказывается он. Всякий раз она испытывает от этого облегчение. Произошло что-то ужасное и неправильное, но теперь все хорошо, жизнь может вернуться в привычную колею. Именно эти повторяющиеся галлюцинации влияют на ее решение насчет похорон. Хотя Джоди и не хочется появляться на людях в роли брошенной жены, и она предпочла бы сохранить свою гордость, но все же надо закрыть этот гештальт. Чтобы до нее как-то дошло, что Тодд умер.
Возможно, его смерть было бы проще принять, не будь она столь ужасной. Джоди очень шокировало то, как именно это произошло. Когда звонят друзья, она, как помешанная, говорит только об этом – что походит на непристойную прилюдную казнь, – и с течением времени ее озабоченность подробностями случившегося не только не уменьшается, а, наоборот, растет. Она склонна обсасывать все самые ужасные мелкие детали, без устали тыча пальцем в уже разваливающийся труп. Джоди все кажется, что во всем этом должно быть что-то еще, чего она не видит. Какой-то смысл, порочный грааль, отрицательная сила, которую она сможет использовать для своей защиты, но значимость этих ужасающих фактов остается все так же ничтожна, особенно по сравнению с давящей реальностью его отсутствия. Поскольку она не может никому рассказать правду, Джоди вынуждена прибегать к пустым фразам вроде: «Не могу в это поверить» и «Это просто невозможно».
Семейный человек посетил ее родителей, которых тоже засыпал вопросами. К радости Джоди, они оказались крайне недовольны его вторжением, разозлились на то, что он сомневается в ее честности и приличии, запретили ему копаться в ее личной жизни. Как и раньше, родители с ней самой говорят одновременно, отец – из спальни на верхнем этаже, мать – из кухонной пристройки. Разумеется, они знали, какой образ жизни вел Тодд, они не говорят, что он это заслужил, но, очевидно, так думают. Джоди тронута тем, что они всецело встали на ее сторону и настолько ополчились против него.
Детектив сходил и к ее подругам, которые тоже всецело ее поддержали.
Корин: «Почти все убийства совершаются кем-то, кого человек знал, в девяноста процентах случаев это супруга или бывшая женщина, так что они просто обязаны тебя проверять. Не беспокойся, это просто предусмотрено стандартами».
Элен: «Я не сомневаюсь, что ты хотела его убить, и, видит бог, ты должна была это сделать. Смотри на это так: кто-то другой сделал это за тебя».
Джун: «Я сказала детективу, что ты его не убивала».
Ей самой больше всего хотелось бы поговорить с Элисон, но та на звонки не отвечает. Джоди не особо понимает, как это трактовать. Она не может представить, почему Элисон могла на нее обидеться. Вряд ли из-за денег: их она получила. Джоди сомневалась, разумно ли отдавать всю сумму вперед, но Элисон пообещала, что сама рассчитается с Ренни по частям. «Не беспокойся, – сказала она, – я дам авансом половину, или даже меньше, чтобы мог нанять, кого нужно, а остальное – когда работа будет сделана». Может, Элисон просто осторожничает. Не хочет выходить на связь, пока все не успокоится. Но об этом можно было предупредить заранее.
За день до похорон она едет на Оук-стрит, где самые лучшие магазины и машину за тебя паркует швейцар. Джоди ищет черный юбочный костюм, черное пальто, черную шляпу. Она знает, что одеваться на похороны в черный не обязательно, но все же предпочитает это сделать, чтобы показать всем, что она за человек, что несмотря на его ужасное поведение в последнее время она достаточно хорошо воспитана, чтобы с должным уважением с ним попрощаться. Когда она разворачивает дома покупки, звонит Клифф Йорк.
– Ты как? – спрашивает он.
Джоди не ожидала этого звонка. Хотя Клифф был важным человеком в жизни Тодда, она с ним редко виделась или даже общалась по телефону. Она вдруг понимает, что, наверное, и для Клиффа смерть Тодда оказалась большим ударом.
– Нормально, – отвечает она. – Тебе, наверное, тоже нелегко.
– Я поверить не могу, – говорит Клифф. – Да мы все очень переживаем.
Джоди понимает, что подо «всеми» понимается строительная бригада, люди, много лет работавшие с Тоддом и Клиффом.
– Представляю, – соглашается она. – Это совершенно невероятно.
– Мы все в шоке, – повторяет он. – Слушай, я хотел поговорить с тобой по поводу похорон. Надеюсь, ты собираешься, некоторые тут думают о тебе, и, ну… ты могла бы что-нибудь сказать в память о Тодде. Да, он делал ошибки и всякие глупости, впутался в такие проблемы, я оправдывать его не хочу, но то, что произошло… это просто за пределами разумного. Он по уши влип, а тут еще и такое. Позволь сказать, что он до самого конца отзывался о тебе очень хорошо. Правда. Я думаю, Тодд просто запутался, у него все вышло из-под контроля. И что если бы у него появилась возможность вернуться к тебе и все наладить, он бы ухватился за нее мертвой хваткой.
Слушая все это, Джоди вспоминает об ордере на выселение. Клиффу, наверное, об этом неизвестно. Зачем Тодду рассказывать все как есть, если полуправда обеспечит ему сочувствие? Но все равно приятно, что Клифф позвонил. Он же просто хочет сказать, что он на ее стороне, это понятно, и она благодарна ему за то, что он сделал этот шаг.
– Клифф, я рада тебя слышать. Я собираюсь на похороны, так что, наверное, там и увидимся.
Но у него на уме есть и кое-что еще. Клифф хочет поговорить о деле.
– Я, конечно, не хочу создавать тебе дополнительные проблемы, но должен сказать, что все это случилось в крайне неподходящее время. Жилой дом был бы готов через пару недель. Мы уже прямо на финише. А теперь работа встала, и я не знаю, сколько мы сможем продержать это дело на паузе. Придется принимать меры, и я подумал… может, после похорон… поговорим, если ты не против. Обсудим, я объясню подробности, разберемся с неоплаченными счетами, может, удастся закончить.
Джоди понимает, что это – настоящая причина звонка Клиффа. Не в том смысле, что он все предыдущее сказал просто так, но важнее для него все же то, что Тодд должен ему денег, а проект встал.
– Я бы рада помочь, но не могу. Я примерно в таком же положении, что и ты. Тебе, наверное, лучше поговорить с Наташей.
Пару секунд он молчит, потом настойчиво продолжает:
– Тодд не поменял завещание. Он, конечно, хотел обеспечить Наташу и ребенка, но собирался сделать это после свадьбы. Ему казалось, что с учетом наших законов так разумнее. Но нет. Ты тут не пострадала. В этом вопросе Наташа осталась не у дел.
Похороны проходят на северо-западном кладбище-крематории Монтроуз. Джун и Корин собрались ее сопровождать. Когда они позвонили из холла, Джоди стояла в прихожей перед зеркалом, оценивая, как на ней смотрится черная шляпа-таблетка. Она очень строгая, без каких-либо украшений, лишь черная сеточка, очень подходит для похорон, Джоди в ней как настоящая вдова, как Джеки Кеннеди
[18]
. Она практически не накрашена, и ее бескровное белое лицо в кои-то веки оказывается вполне подходящим ситуации.
