Хантер сразу же узнал бвук и, инстинктивно схватив Линетт за руку, повалил на землю как раз в тот момент, когда пуля просвистела рядом с его виском. Они упали прямо в грязь, и Хантер прикрыл Линетт собой. Затем, потянувшись, он хотел взять ружье. Проклятье, Линетт им тоже пробовала молоть зерна, поэтому оно лежало поодаль, возле камня. Хантер пополз туда, волоча женщину за собой.
Линетт начала сопротивляться и крикнула:
— Хантер! Что ты делаешь?
— Тихо, черт побери. Ползи за мной. Хантер обхватил ее за талию, и они вместе перекатились за большой булыжник. Послышался свист, и пуля подняла фантанчик грязи как раз на том месте, где они только что находились.
У Линетт вырвался крик, но она тут же зажала рот рукой.
— Хантер? В нас кто-то стреляет?
— Естественно, — ответил он. — Ты думаешь, что я катаюсь в грязи ради смеха?
Он прислонился спиной к камню. Наконец пальцы нащупали курок револьвера. Он притаился. Конечно, сейчас было бы предпочтительнее ружье, но оно валялось по ту сторону костра. Ружье находилось недалеко, но чтобы его достать, нужно было пробежать по открытому месту, которое отлично освещалось светом костра. Но Хантер не желал намеренно стать великолепной мишенью для стреляющего.
Опустившись на локоть рядом с Линетт, Хантер огляделся. Спрятаться было негде, он даже не имел понятия, откуда стрелял их враг, поэтому решил заставить стрелявшего как-то обнаружитысебя. Вдруг абсолютно отчетливо за пламенем костра, среди деревьев, он заметил вспышку, и пуля со свистом ударилась о защищающий их камень. Хантер точно отметил точку, где блеснула вспышка, и выстрелил туда.
Потом выстрелил в ту же точку еще раз. После этого наступила тишина. Неужели их враг ушел? Или притаился, решив переждать, надеясь, что они подумают, что опасность миновала и выйдут из убежища? Еще хуже, если стрелок сменил свою позицию и теперь, в темноте, подбирается к ним с другой стороны.
Хантер закрыл глаза, сосредоточенно вслушиваясь в темноту, надеясь различить хруст ветки под ногой или удар ботинка о камень, или хлюпнувшую под ботинком грязь. Но ночь была абсолютно безмолвной. Потом вдалеке послышался топот удаляющихся копыт.
Кто бы это ни был, но нет сомнения, что он уехал, потому что бессмысленно перестреливаться в полной темноте. Хантер расслабился, облегчение теплой волной разлилось по всему телу. Сердце еще бешено стучало, а нервы были напряжены после пережитой опасности. Он всегда так чувствовал себя в подобных ситуациях. Какая-то слабость и одновременно дикое ощущение жизни. В данный момент все его чувства обострились до предела и реагировали на малейший шорох, запах или движение.
Он ощущал мягкое тело Линетт, слышал ее тихое дыхание, видел, как часто подымается и опускается грудь под рубашкой. Ее сердце сейчас билось в одном ритме с его. Он вдыхал тонкий аромат лаванды, исходящий от женских волос. Их положение было очень интимным, почти такое же, как во время занятий любовью. Эта мысль разожгла в нем желание. Он слегка пошевелился, почти бессознательно, немного изменив расположение своего тела. От этого легкого движения внутри у него все сжалось, внезапно стало жарко и неудобно. Его готовность встретить опасность вдруг обернулась страстью.
Лицо Линетт было рядом. Ее глаза казались огромными и глубокими, как озера, в которых можно утонуть. Взгляд Хантера задержался на мягких, зовущих, слегка приоткрытых губах. Им нестерпимо овладело желание почувствовать их вкус, захотелось накрыть ладонью грудь, ощутить ее призывную податливость. Хантер непроизвольно стал наклонять голову, будто магнитом влекомый этими зовущими гулами. Глаза Линетт расширились и она всхлипнула.
Это движение вывело Хантера из оцепенения. Наконец до него дошло, что он начал делать именно то, чего обещал себе никогда не делать. Он подавил в себе возбуждение, и его натренированное тело само собой отскочило от соблазнительного источника.
Выругавшись сквозь зубы, Хантер резко вскочил на ноги. Не обращая внимания на опасность возвращения стрелявшего в них человека, становясь хорошей мишенью, он встал во весь рост.
— Хантер! — предостерегающе крикнула Линетт. — Что ты делаешь? Что, если они снова начнут стрелять?
— Я слышал, как они уехали.
Повернувшись спиной к Линетт, он направился к костру. Зная, что желание не отпустит его, пока он будет смотреть на эту женщину, присел на корточки возле костра, пытаясь настроиться на другое.
— Черт возьми!
— Что?
Линетт села, отряхивая одежду, затем взглянула на него.
— Им удалось пррстрелить наш шашлык. Теперь половина мяса в огне.
— О-о. Ну, ничего страшного. Похоже, я больше не испытываю чувства голода. Ты можешь съесть оставшееся мясо.
— Не говори чепухи. Мы поделимся. Ты скоро почувствуешь, как возвращается аппетит. Сейчас организм таким образом реагирует на перенесенную опасность. — Он повернул шашлык. — Мясо немного подгорело, но, кажется, есть можно.
Линетт подошла ближе и присела рядом с Хантером.
— Хантер, кто в нас стрелял? Зачем кому-то надо убить нас?
Хантер искоса бросил на нее взгляд.
— Я знаю только одного человека, который может желать моей смерти, а может, и твоей тоже.
— Бентон?
Хантер кивнул. Глядя на языки пламени, он продолжал:
— Он ненавидит меня за то, что у нас было с тобой до войны. Он и от ребенка избавился, потому что это именно мой ребенок. Я не сомневаюсь, что он решил остановить меня, чего бы это ни стоило.
— Бентон плохо стреляет. А с такого расстояния он не стал бы палить, так как не имело бы никакого смысла.
— Да. Вряд ли он сам поскачет за нами. Скорее всего нанял человека. Наемника.
— Ты хочешь сказать, что он заплатил кому-то за наше убийство? Но почему? Я имею в виду, почему он не избавился от тебя раньше?
Хантер пожал плечами.
— Ты никогда раньше не убегала от него со мной.
— Я и так не убежала с тобой! — горячо возразила Линетт.
— Бентон этого не знает. — Хантер хмуро посмотрел на нее. — Ему известно только, что ты и я куда-то уехали. Должно быть, он понял, что мы отправились на поиски нашего ребенка. И будет логично, что потом… — он отвернулся, — что мы втроем обоснуемся где-нибудь к западу отсюда и будем жить семьей.
— Он действительно ревнует к тебе — согласилась Линетт. — Не понимает, как я тебе отвратительна.
Хантер быстро взглянул на нее из-подо лба но ничего не сказал.
— Или, может быть, просто боится, что найдя Джулию, — так я назвала нашу девочку, — я вернусь с ней в Пайн-Крик. Он испуган, что его друзья узнают о том, что он сделал. Бентон не вынесет, если потеряет положение в обществе.
Хантер хмыкнул.
— Не знаю, что это меняет. Все в городе и так знают, что он сукин сын.
