На следующий день, поднявшись в комнату Лорел, она отвела Бонни в сторону и спросила:
— Скажи, у Синтии был какой-нибудь сейф или запирающаяся шкатулка с драгоценностями? Какое-нибудь секретное место, известное тебе?
Бонни с удивлением посмотрела на нее:
— Что вы, мисс, ничего такого не припомню.
— Подумай хорошенько, — настаивала Каролин. — Это очень важно. Я ищу письмо, записку или дневник Синтии, которые могли бы дать мне ключ к разгадке.
— Ключ? О чем вы говорите?
— Бонни, кто-то пытался отравить меня. Я хорошо помню, что не принимала мышьяк сама. Но, поскольку все думают, что я Синтия, следовательно, этот кто-то покушался на жизнь Синтии. Тебе так не кажется?
— Но кому могла понадобиться смерть мисс Синтии? Это же какая-то бессмыслица.
— Нет, не бессмыслица! Возможно, Синтия и применяла мышьяк для хорошего цвета лица, я же никогда этого не делала. А недавно на охоте вдруг соскользнуло мое седло, а Серая Леди, самая смирная лошадь на свете, вдруг ни с того ни с сего понесла. Ты же знаешь, что Синтия едва держится в седле. И, если бы на лошади сидела она, то серьезно пострадала бы или даже погибла.
Бонни нахмурилась:
— Я поняла, к чему вы клоните, мисс Каро, разве это не могло быть несчастным случаем?
— Лошадь могла, но только не добавление в мою еду мышьяка изо дня в день.
— Я видела, как за день до побега мисс Синди бросила в огонь пачку писем. Я думаю, что она сожгла все личные бумаги, чтобы его светлость не мог их отыскать. Каролин вздохнула:
— Ты никогда не слышала, чтобы Синтия говорила о ком-нибудь, у кого была причина не любить ее? У кого мог быть на нее зуб?
— На мисс Синтию? Не похоже. Скорее, все любили ее… кроме него. Если вы ищете убийцу, то это мог быть только его светлость. Он был бы рад избавиться от нее, но только так, чтобы его имя не было запятнано. Кроме того, он тот человек, который ни перед чем не остановится, чтобы добиться желаемого, — глубокомысленно заключила Бонни и встряхнула головой. — Вот какой он.
— Признаться, я думала на него. — Каролин отвела от Бонни взгляд. — Но теперь я считаю, что это не так. Это не похоже на него.
— Что? Не похоже на него? — закричала Бонни. — Этот человек способен на все! Я уже говорила вам, как он обращался с вашей сестрой, с какой грубостью и жестокостью.
— Но, видишь ли, я выяснила, что это не совсем соответствует действительности, — выпалила Каролин. — Я думаю, что Синтия кое-что скрывала от тебя.
— О чем это вы говорите? Что ваша родная сестра была лгуньей? — Она внезапно схватила Каролин за плечи, ее глаза сузились и стали злыми. — Вы наслушались лживых слов этого дьявола! Неужели вы можете отвернуться от своей сестры-двойняшки?
— Нет, Бонни, конечно, нет! — Каролин убрала ее руки. — Это не имеет отношения к тому, что говорил мне Джейсон. И я вовсе не отворачивалась от Синтии. Но во время пребывания у нас гостей меня постоянно преследовал Марк Симмонс, причем он вел себя так, словно мы были любовниками. Сначала я, конечно, не верила его намекам, но в конце концов он мне прямо сказал, что он и Синтия были в интимной связи.
Краска сошла с лица Бонни. Она отступила назад и тяжело опустилась в кресло-качалку.
— Нет, — пробормотала она, — я не верю этому.
— Но с какой стати ему врать? Он думал, что разговаривает с Синтией, которая является единственным человеком, знавшим, говорит он правду или нет. Лгать ей было бессмысленно.
Бонни заморгала.
— Это, должно быть, какое-то недоразумение. Она любила только мистера Бингема. Синтия никогда не могла бы…
Каролин упала на колени рядом с креслом старой женщины.
— Я не знаю, что делала Синтия и почему. Я знаю только, что она была совсем не такой, какой казалась, во всяком случае в одном аспекте жизни. Как и ты, я была уверена, что не может быть никого, кто был бы настроен против нее, кто мог бы желать ей зла. Но теперь такой уверенности у меня нет. А что, если у Марка Симмонса ревнивая невеста? Или Деннис Бингем ради нее бросил кого-то? А что, если, кроме Марка Симмонса, у нее был и другой любовник, который пришел в убийственную ярость, когда она сбежала с Бингемом?
— Нет! Вы превращаете свою сестру в настоящую шлюху. Но это не правда. Я не потерплю этого! Я не стану этого слушать! — Бонни метнула в нее злобный взгляд. — Вы всегда завидовали мисс Синди, всегда. Потому что она всегда была такой милой и прелестной, потому что ее все любили.
— Как ты можешь говорить такое? Это безумие! Это не правда! Да, многие любили Синтию, но я никогда не завидовала ей. Я тоже любила ее! Я всегда оберегала и защищала ее, помогала ей. Ты же это прекрасно знаешь.
— Я знаю, что вы всегда старались полностью завладеть вниманием сэра Невилла, всегда отодвигали маленькую Синтию на задний план.
— Чушь! Иногда казалось, что наш отец в самом деле отдавал предпочтение мне. У нас был общий интерес к лошадям, который не разделяла Синтия. Его злили стеснительность Синтии, страх перед животными. Из-за этого Синтия зачастую чувствовала, что отец не любит ее так, как меня. Но мне всегда казалось, что это не так. Когда мы повзрослели, он переменился и хотел, чтобы я стала больше похожа на Синтию. Синтия всегда предпочитала уединение, я же любила быть на виду. Мне нравилось выезжать с отцом верхом, ей — нет. Все было не так просто, как кажется.
Бонни вздохнула, и Каролин вдруг внезапно осознала, какой она стала старенькой.
— Прошу прощения, мисс. Мне не следовало говорить всего этого, но я не могу поверить, что моя детка совершила что-то плохое.
— Я разве говорю, что Синтия сделала что-то плохое? Несомненно, у ее поступков существовали какие-то причины. Я не стала бы обсуждать с тобой это, если бы не считала, что это крайне необходимо. Ты должна понять, что мне срочно нужно все разузнать о прошлом Синтии. Наверное, существует какой-то человек, который теперь пытается убить ее, а точнее, меня.
— Сэр Невилл отвернулся от нее, так же как и от вас.
— Но отец, несмотря на свое раздражение, никогда бы не причинил ей вреда.
— Конечно, нет.
— Кто были ее друзья?
— Здесь бывали немногие, если не считать друзей его светлости. Иногда они ездили в Лондон, и я подозреваю, что у нее были друзья там. Но меня они с собой никогда не брали. Мы с Лорел оставались здесь. Синтия была очень близка с вашей кузиной Беллой, они часто переписывались. Она получила от нее письмо за неделю или две до отъезда. Еще, как мне кажется, ей писала миссис Уиллингем. Когда она рассказывала мне о своем пребывании в Лондоне, то иногда упоминала леди по имени Мелисса. Хотя она и миссис Уиллингем могли быть одним и тем же лицом, я не знаю точно.
— Она никогда не говорила о ком-нибудь, кто был резок с ней или не любил ее?
