— Понятно. — Морель, наклонившись, коснулась губами его щеки. — Значит, именно этим объясняется поспешность, с которой был доставлен груз, и то, что ты сам его сопровождал?
— Отчасти. Но в основном я приехал потому, что соскучился по тебе. — Протянув здоровую руку, он откинул волосы с ее лица. — Я слишком давно тебя не видел. И не собираюсь позволить тебе снова исчезнуть.
Морель улыбнулась:
— Я никуда не собираюсь исчезать. — И, заметив, что он нахмурился, поспешно прибавила: — Я же объяснила тебе, дорогой, почему бросила тебя в прошлый раз. Мне казалось, что я тебя недостойна. Сейчас все изменилось, и я никуда от тебя не денусь.
— Скоро я вернусь, чтобы остаться с тобой навсегда, — пообещал он, и его лицо в мгновение ока прояснилось. — Зимы мы будем проводить там, где тепло, а лето — где захочешь: в Париже, на Дальнем Востоке — в общем, где угодно.
Она провела пальцем по его груди.
— А что, если я тебе надоем?
— Я мог бы задать тебе такой же вопрос.
— Ты мне никогда не надоешь, — нежно улыбнулась Морель. — Мы с тобой прекрасно подходим друг другу. И в делах, и в постели. — Она задумалась, размышляя над перспективой совместной жизни. — Пока тот день, когда ты останешься со мной навсегда, не наступил, я должна уладить кое-какие дела. Сколько ты пробудешь в Париже на этот раз?
Рука его застыла на полпути.
— Всего один день. Мне тоже нужно кое-что уладить. — Лицо его стало задумчивым. — Интересно, к каким выводам пришел во время моего отсутствия защитник леди Бреанны? Если он хотя бы вполовину так умен, как я полагаю, он уже наверняка сидит на Боу-стрит с полицейским Марксом и рассказывает ему, что убийца Глиннис Мартин и преследователь Бреанны Колби — одно лицо.
Морель бросила на него изумленный взгляд:
— Не поможет ли это полицейским быстрее напасть на твой след?
— Отнюдь. То, что вместо двух преступников у них появится один, ничего им не даст. Чтобы до меня добраться, Чадуику нужно будет для начала докопаться до причины моих действий. Думаю, это вскоре перестанет быть для него загадкой. Что же касается моего плана, ему никогда не удастся его раскрыть.
— Иными словами…
— Иными словами, никакая опасность, любовь моя, тебе не угрожает. Чадуик, конечно же, сообразит, что я собираюсь обойтись с леди Бреанной так же, как с джентльменами. Это видно уже по тем вещицам, которые я ей посылал. Раскрыть же, кто я такой и почему решил убить именно этих людей, — об этом ему никогда не догадаться. Как не узнать и о наших с тобой отношениях. Если бы я считал его способным на это, я бы либо закончил свои дела в Англии и навсегда перебрался к тебе, либо заставил Чадуика замолчать навеки. Но согласись, чем выше ставки, тем увлекательнее игра.
— Ты прав. — Склонив голову набок, Морель скорее с любопытством, чем с беспокойством взглянула на него. Ансель слишком умен, чтобы оставлять улики, и ни за что не станет подвергать ее опасности. — А как насчет господ с Боу-стрит?
— Полицейских? — фыркнул он. — Да их бояться еще смешнее, чем Чадуика. К тому времени, когда они обмозгуют все сведения, которые он им предоставит, и решат, что делать, мы с тобой успеем объехать вокруг земного шара.
— М-м-м… Звучит заманчиво. — Она вопросительно взглянула на него. — Значит, этого благородного рыцаря леди Бреанны зовут Чадуик?
— Да. Лорд Ройс Чадуик. Славящийся непревзойденным умением отыскивать без вести пропавших людей. — В голосе Анселя послышались суровые нотки.
— Вот как? — Голос Морель по-прежнему звучал игриво. — Значит, за твою нынешнюю страстность я должна благодарить не только леди Бреанну, но и лорда Ройса Чадуика?
Ансель взглянул на нее.
— За всякое удовольствие, Морель, приходится платить, — задумчиво ответил он. — Если же ты таким образом пытаешься выпытать, распространяется ли моя ярость и на Чадуика, я, пожалуй, избавлю тебя от лишних хлопот и отвечу: да. С этим человеком мне хотелось бы помериться силами, и в то же время он мне сейчас страшно мешает. Так что придется мне либо взять над ним верх, либо убить его — это быстрее. Поняв, что пора менять тему, Морель прижалась к нему еще теснее. Она чувствовала, что он все никак не может успокоиться, и, чтобы помочь ему в этом, обняла его, словно пышным одеялом накрыв своим телом.
— Да, злость еще бурлит в тебе. Дай мне с часок отдохнуть, собраться с силами, и я помогу тебе от нее избавиться.
Он не ответил. Он молча наслаждался ощущением тепла ее тела, шелковистостью ее волос. В наступившей тишине слышно было, как тикают часы, как тихо дышит Морель: после бурных любовных утех сон наконец сморил ее. Именно в такие минуты, как эта, он понимал, насколько она ему нужна. Вообще-то он редко над этим задумывался, Зачем лишний раз напоминать себе о своей слабости? Он просто знал, что это так. Знала и Морель. Она была слишком умна, чтобы выдать его, и слишком умна, чтобы не воспользоваться той властью, которую над ним имела. А она имела над ним огромную власть. Он прямо-таки трясся от ярости, когда приехал в Париж. Эта ярость не оставляла его с того самого момента, когда он увидел, что карета Чадуика выезжает из ворот Медфорда без Хибберта. Они что, принимают его за идиота? Скоро он покажет им, что это не так! Он обыграет их в той игре, которую они затеяли. Так оно и вышло, но ярость его нисколько не уменьшилась. Она по-прежнему клокотала в нем, и ни убийство Глиннис, ни похищения Эммы Мартин и леди Харт не помогли ее усмирить. Он не мешкая отплыл из Лондона и, прибыв в Кале, как безумный помчался в Париж, прихватив с собой похищенных женщин. И только сейчас, после того как провел в постели Морель несколько часов, он почувствовал, что напряжение начинает потихоньку уходить из его тела, как та кровь, которая вскоре засочится из груди леди Бреанны. И никто, кроме Морель, не смог бы ему в этом помочь. Скорее бы уж остаться с ней навсегда! Он лениво подумал, скоро ли Чадуик обратит внимание на то, что все жертвы лишены жизни одним и тем же способом. Каждая получала пулю в сердце. Одна-единственная пуля. Второй ему никогда не требовалось. Чадуику придется немало времени провести на Боу-стрит, пытаясь уговорить полицейских прислушаться к своим доводам. Зачем им лишние сложности? Проблемы Бреанны Колби их не касаются, так же как и смерть Глиннис Мартин, простой служанки. Все их внимание сосредоточено на исчезновении жены Харта и на четырех убийствах. Да, нелегко будет Чадуику заставить их заняться делом леди Бреанны. Ему потребуется надолго задержаться в Лондоне, от которого Медфорд-Мэнор отделяет довольно значительное расстояние. Оставив своего верного слугу, Хибберта, охранять леди Бреанну. При этой мысли губы его тронула усмешка. Этот старикан не сможет его остановить. Как и этот дряхлый дворецкий Уэллс. Как и сам Шелдрейк. Маркиз — талантливый банкир, но противник из него никудышный. Не пройдет и недели, как жена Шелдрейка и их не родившийся ребенок умрут. А потом наступит черед леди Бреанны. Кстати, пока он в Париже, нужно будет не забыть попросить Морель кое-что для нее купить. Этот подарок он заберет с собой в Англию и попросит рассыльного доставить его по адресу.
