— Я так и понял, поэтому сам отправился на встречу с Колби, одним из лучших и смелых адвокатов в Англии. Узнав о том, что мы затеваем, он был в восторге — беспрецедентный случай! — и сразу погрузился в работу. Вот предварительные бумаги, вам надо их просмотреть и подписать.
Пирс стал просматривать документы.
— Вероятно, ваша болезнь была недолгой, вы выглядите неплохо, — сказал Холлингсби.
— Да. — Пирс оторвал взгляд от бумаг. — Я просил вас принести чек на десять тысяч фунтов.
— О да, конечно. — Холлингсби протянул чек. — Неужели вы срочно нуждаетесь в деньгах?
— Видите ли, мы с Дафной решили починить крышу приходской школы, надо заплатить рабочим. Моя нетерпеливая герцогиня желает заняться этим уже на следующей неделе.
— Довольно редкое занятие для герцогов, — улыбнулся Холлингсби.
— Мне нравится помогать тем, кто не в силах помочь себе. Вы знаете о моем прошлом, и вас это не должно удивлять.
— Меня это только радует.
Пирс прочел последний документ, подписал и протянул папку Холлингсби. Лицо его невольно сморщилось от боли в руке.
— У вас что-нибудь болит?
— Ничего, просто немного растянул руку, когда помогал вешать доску в классной комнате.
Холлингсби, заложив руки за спину, нетерпеливо шагал по комнате:
— Мало встретишь в Англии людей, которые проявляли бы столько же благородства, как вы, Торнтон. За исключением разве что Тин Кэпа. Кстати, вы в курсе? Неделю назад он обобрал до нитки графа Бентли и всех его гостей, и это в самый разгар бала, когда дом был полон людей. Ну и, естественно, этот смельчак едва не погиб. Граф Бентли уверяет, что ранил его в плечо.
Пирс сделал вид, что рассматривает что-то в окне.
— Да, я читал об этом в «Тайме», когда пришел в себя.
— Пришли в себя? Ах ну да, после болезни, — с какими-то странными нотками в голосе сказал Холлингсби. Пирс внимательно посмотрел на него:
— Что-то я не пойму, куда вы клоните.
— Я? Да помилуй Бог! Просто я достаточно пожилой человек, сердце мое стало мягким, и мне жаль этого разбойника.
— Мне тоже, — сухо бросил Пирс.
— Если бы я мог дать совет этому смелому парню, то сказал бы, что не стоит постоянно совать голову в пекло для того, чтобы помогать бедным, ему просто надо сделать удачный вклад, а проценты отчислять на благотворительность. В конечном счете он окажет больше помощи, не рискуя собой. Как жаль, что я не знаю этого беднягу. Холлингсби надолго замолчал.
Пирс не поддержал разговора. Через несколько минут Холлингсби прервал свое хождение по комнате и в задумчивости потер виски.
— Проклятая старость! Совсем никудышная память, напрочь забыл, о чем мы говорили. Кажется, о встрече в Лондоне с адвокатом?
— Не думаю, что ваша память стала так плоха. Надеюсь, вы подготовите встречу с адвокатом наследующей неделе? — Пирс усмехнулся.
— Да, конечно, если не забуду. — В глазах Холлингсби мелькнули озорные искорки. — Итак, жду вас на следующей неделе в своем кабинете, Торнтон.
Глава 21
— Лэнгли, ты уверен, что никто не приезжал в Макхэм сегодня утром?
— Никто, ваша светлость.
Дафиа в задумчивости покусывала губы.
— Вот уже четыре дня, как я отправила маме и викарию письма. Сегодня пятый день и почти полдень. Что же случилось? Может быть, ты просто не слышал, как они приехали?
— Это невозможно, миледи. Почти с самого рассвета я наблюдаю за въездными воротами, с того самого момента, как вы предупредили, что должны приехать гости.
— Ax, Лэнгли, извини меня. Ты, чтоже, даже не завтракал?
— Нет, миледи.
— Подожди, я сейчас принесу что-нибудь.
— Ни в коем случае, миледи. Герцог запрещает, вам вмешиваться в дела персонала,
— Ввиду состояния моего здоровья? — удивилась Дафна. — Но, Лэнгли, ведь мое состояние — это не смертельное заболевание.
При одном только упоминании о беременности Лэнгли покраснел.
— Нет, нет, миледи, герцог был очень категоричен.
— О Господи! — Дафна закатила глаза, — Хорошо, я пришлю кого-нибудь с кухни.
— Буду вам очень благодарен, ваша светлость. И не волнуйтесь — я сразу сообщу вам, если кто-нибудь появится.
Дафна отправилась на кухню, но едва она вошла, как
кухарка замахала на нее руками:
— Нет, миледи, герцог строжайше запретил…
— Знаю, знаю. — Дафна вздохнула. — Я просто пришла сказать, чтобы Лэнгли принесли завтрак. Бедняга с рассвета стоит в дверях, как часовой. Жалко смотреть на него.
— Хорошо, миледи. — Увидев, что герцогиня не делает попыток ослушаться супруга, кухарка расслабилась. Она подала Дафне целую тарелку с пирожными: — Вы должны скушать что-нибудь, миледи, ведь вы совсем не притронулись к завтраку.
Несмотря на то что пирожные выглядели очень аппетитно, Дафна сразу почувствовала дурноту.
— Нет, нет» спасибо. — Вам надо обязательно поддерживать силы — свои и ребенка, — категорично заявила кухарка и, вручив Дафне тарелку с пирожными, тут же отвернулась и занялась своими делами.
Дафна вышла с пирожными в холл, но ароматный запах, от которого у любого человека потекли бы слюнки, только усиливал тошноту. Она, беспомощно оглядываясь, размышляла, кому бы отдать пирожные. Случай помог ей. Дверь из классной комнаты резко распахнулась, и из нее выскочила девочка лет двенадцати. С разбегу она налетела на Дафну и, едва не потеряв равновесия, уцепилась за ее юбку. Дафна побледнела еще больше. Неприятные спазмы в желудке усилились.
— Ах, простите, госпожа, я нечаянно, — залепетала девочка, — у нас только что кончились уроки, и я бежала домой…
Не говоря ни слова, Дафна сунула ей в руки тарелку с пирожными и устремилась в туалетную.
Когда мучительные спазмы немного утихли, она обессилено прислонилась к стенке.
— Попробуйте, это должно помочь. — У распахнутой двери туалетной стояла Сара и протягивала ей мокрое полотенце. — Приложите это к голове минуты на две и старайтесь дышать ровно.
Дафна последовала ее совету, и через несколько минут с радостью заметила, что тошнота действительно прошла,
— Спасибо, Сара, слава Богу, все прошло.
— Не волнуйтесь, все еще вернется, во всяком случае, на следующее утро. — Она помогла Дафне встать. — Пойдемте в классную комнату, вам надо немного посидеть. Наверняка вы не завтракали, так ведь?
— Да, совсем не хочется, — призналась Дафна.
— Я так и думала. Если желудок пустой, то тошнит сильнее. Надо обязательно кушать хоть понемножку, даже пересиливая себя, — поучала ее Сара.
