Старушке было около шестидесяти лет, но сохранилась она хорошо, хотя больничная обстановка прибавляла ей еще годков десять сверху. Правая рука ее была в гипсе. Она висела на бинте, опутавшем ее шею. Это мне показалось странным, так как я находилась в кардиологическом отделении, а не в травматологическом. Старенький халатик, в котором больная, видимо, и спала, и гуляла, криво свисал с ее плеч.
— Сейчас сестричка придет, — сообщила она, обращаясь ко мне. — Она это… Отлучилась ненадолго…
— А где тридцать шестая палата? — поинтересовалась я у бабушки.
— На третьем этаже точно, — ответила всезнающая старушка и тут же добавила: — Только ты это… Без халата нельзя, и тапочки нужны.
Я смерила бабульку оценивающим взглядом, а затем, махнув рукой, побежала к лестнице, которая вела на верхние этажи. Мне не терпелось увидеться с Еленой. Но, видимо, я недооценила возможности старушки, и стоило мне только двинуться с места, как откуда-то сзади раздался противный вой. Обернувшись, я заметила, что больная кричит, сигнализируя о том, что на территорию больницы проник посторонний.
— Девушка, вы куда? — послышался возмущенный голос регистратора, и вой старушки стих. — Спасибо вам большое…
Слова благодарности были обращены к больной, которая на время отсутствия медсестры была в дозоре. Улыбнувшись, бабушка поплелась в сторону своей палаты, а медсестра занялась мной.
Она смотрела на меня недовольно и с большим трудом сдерживала эмоции, что было заметно по ее напряженному лицу. Пройдя к своему рабочему месту, она натянула на нос очки и строго посмотрела на меня.
— Извините, пожалуйста, — произнесла я, чтобы хоть немного смягчить работника регистратуры, но мои старания были напрасными.
— Вам куда надо? — строго спросила она.
— Тридцать шестая палата, Золотавина Елена Юрьевна, — сообщила я.
— Вы Золотавина? — с недовольством переспросила регистраторша.
— Нет, Золотавина — это больная, — нетерпеливо отозвалась я, стараясь не терять уверенности.
— Вы — ее родственница? Халат, тапочки есть? — автоматически спросила медсестра, открыв тоненький журнал и посмотрев в сделанные записи. — Так! Всего час назад вашу больную привезли. Сердечный приступ… Так где у вас халат? — поинтересовалась она с той же строгостью.
Я отрицательно мотнула головой, но моей реакции медсестра не видела, так как она с интересом просматривала записи в журнале. Затем она переключилась на изучение записок, которые лежали у нее на столе.
— Меня ждут, — сообщила я нерешительно.
— Так! Вы — Татьяна Александровна Иванова? — вдруг поинтересовалась регистраторша.
На этот раз я кивнула головой, заметив в ее руках небольшой лист бумаги, на котором были записаны мои инициалы, а также номер палаты Елены. Регистраторша с каменным выражением лица вручила мне халат, а также бахилы и указала на лестницу. Я догадалась, что данные обо мне были в регистратуре, поэтому медсестра и пропустила меня.
Поднявшись на третий этаж, я без труда нашла нужную палату по номеру. Скорее всего моя заказчица находилась в палате повышенной комфортности, как я поняла по новенькой двери, которая разительно отличалась от больничной обстановки. Слегка постучавшись, я приоткрыла дверь. В помещении был минимум мебели. На кровати лежала сама Елена, накрывшись пестрым одеялом, а рядом с ней на стуле сидела женщина пенсионного возраста. Это была Клавдия Петровна, как я поняла по обеспокоенному выражению лица.
— Вы — Татьяна? — шепотом спросила она.
Я кивнула головой и демонстративно перевела взгляд на Елену, которая, по всей видимости, спала. Золотавина лежала на спине с закрытыми глазами. Но лицо ее не выглядело умиротворенным. На нем не было ни грамма косметики. Елена была очень бледна, а ее всегда идеально уложенные волосы теперь были разбросаны по подушке в беспорядке.
— Хорошо, что вы приехали. Елена Юрьевна только что уснула. Не стоит ее беспокоить, — зашептала Клавдия Петровна, поднимаясь со стула и направляясь ко мне.
Вдруг Золотавина, как будто бы услышав ее шепот, вздрогнула, медленно открыла глаза, обвела взглядом палату и, заметив меня, еле слышно воскликнула:
— Татьяна Александровна, вы должны… Надо во всем разобраться… Женечка…
— Вам нельзя волноваться. Успокойтесь. Все будет хорошо, — проговорила я растерянно, тогда как Клавдия Петровна метнулась к больной и начала заботливо укрывать ее одеялом.
— Я не верю! Это не Женя! Мой сыночек… — вскрикнула уже громче Золотавина. — Какой кошмар! Этого не может быть…
— Елена Юрьевна, успокойтесь, — проговорила Клавдия Петровна, наклонившись к Золотавиной. — Все будет хорошо. Поспите немного, а мы с Татьяной поговорим.
Елена глубоко вздохнула и хотела было еще что-то сказать. Она открыла рот, но звука не последовало. Золотавина разрыдалась прямо у меня на глазах. Я не смогла ничего разобрать, поэтому, когда она все же наконец уснула, о случившемся с Женей мне поведала Клавдия Петровна.
Оказывается, Золотавиной позвонили из милиции. Сотрудники правоохранительных органов нашли ее сына. Женя Золотавин погиб во вчерашней аварии, причем я чуть ли не стала свидетелем этого несчастья. Один из парней в «Ниве» и был Евгений Золотавин. Установить его личность удалось только после просмотра сохранившихся в машине документов. В одной из барсеток обнаружили его записную книжку, на титульном листе которой были инициалы погибшего. По месту регистрации его телефон не отвечал. Пока сотрудники правоохранительных органов отыскали координаты его родственников, прошло довольно много времени.
Елена, узнав о смерти сына, упала в обморок. Горничная вызвала «Скорую», что было как раз вовремя, так как за обмороком последовал сердечный приступ. Елена трагически восприняла потерю единственного сына и, как мне показалось, отказывалась верить, что в машине был именно Женя.
Я же была обескуражена таким странным стечением обстоятельств. Все сегодняшнее утро я разыскивала человека, свидетельницей смерти которого стала. Получается, время было потеряно совершенно напрасно. Если бы только сотрудники правоохранительных органов сразу же связались с Еленой Золотавиной, она бы не обратилась ко мне за помощью. Зачем нужен частный детектив в расследовании несчастного случая? Каждый день в нашем городе случается несколько автомобильных аварий, и летальный исход, увы, не редкость. Вчерашнее происшествие на мосту было чистой воды несчастным случаем. Водитель не справился с управлением, машина вылетела за ограждение моста…
— Татьяна! Найдите убийцу моего сына, — вдруг пробормотала Елена, словно в бреду, вновь проснувшись. Казалось, что вколотые ей успокоительное и снотворное совершенно не действовали. — Я… Любые деньги… Его убили!
— С чего вы взяли, что это было преступление, а не обыкновенная автомобильная авария? — поинтересовалась я, пытаясь что-то разобрать в бормотании Золотавиной.
