Рид погладил ее волосы, потом шею.
– Ты хорошо подумала, прежде чем заявить, что собираешься использовать меня?
– М-м-м… – Тейлор прикрыла глаза и прижалась головой к его руке. – Я не использую тебя. Я теряю голову.
– Значит ли это, что я должен помочь тебе в этом? – Притянув к себе, Рид обнял ее.
– Да, – едва выдохнула Тейлор, поскольку его губы уже накрыли ее рот. Рид прижал ее к себе, и Тейлор ощутила прокатившийся по всему телу трепет возбуждения. Прерывисто дыша, она прильнула грудью к его мускулистому торсу. Язык Рида проскользнул в приоткрытый рот Тейлор и сплелся с ее языком.
Она словно со стороны услышала свой стон. Сердце неистово колотилось о ребра. Тело охватил всепоглощающий жар.
Она потеряла счет времени. Не знала, как долго они неистово целовались. Помнила только, что это было прекрасно. Рука Рида блуждала под ее свитером, ласкала голую спину, но хотя его пальцы неоднократно касались замка бюстгальтера, он не предпринимал попыток расстегнуть его. Но и губ от ее лица он тоже долго не отрывал.
У Тейлор кружилась голова. Разжав обхватившие шею Рида руки, она удобнее устроилась у него на коленях и, открыв глаза, устремила на него затуманенный взор. Он выглядел таким же ошалелым, как и она, на лбу у него выступили мелкие капельки пота.
Рид смотрел на нее из-под опущенных век.
– Ты в порядке?
Тейлор кивнула и облизнула опухшие губы.
– Да. Ты не должен был…
– Должен, – прервал он ее. – Больше ничего не будет. Не сегодня. Я же сказал, что не стану торопиться.
Тейлор следила за выражением его лица.
– Странный ты человек, Рид Уэстон.
– Не сказал бы. Мне очень хочется заняться с тобой сексом. Но я все же потерплю. Хочу, чтобы ты доверяла мне, а доверие не приходит сразу. Так что я буду действовать постепенно, шаг за шагом сближаясь с тобой и физически, и эмоционально. – Он нежно поглаживал ее плечо. – Поговори со мной. Меня устроит то, что ты называешь общими чертами. Чем ты так обеспокоена?
Тейлор разочарованно вздохнула. Ей не хотелось спускаться с высот, в которых она витала в течение последних нескольких минут, на землю. Но, как она сама часто говорила студентам и радиослушателям, уход от реальности – это не выход. Куда бы ты ни попытался уйти, твоя проблема либо останется с тобой, либо вонзит в тебя когти, едва ты вернешься.
Настало время проверить этот постулат на практике.
Тейлор рассказала Риду о субботнем происшествии на кладбище и о звонке, испугавшем ее ночью в понедельник.
– Здравый смысл подсказывает мне, что эти два происшествия не связаны между собой, что это случайное совпадение, но… – Она запнулась, затем встала и отошла к окну.
– Но?.. – подстегнул ее Рид.
– Но это выбило меня из колеи. Я вдруг начала всех подозревать. Понимаешь, я дрожу от страха, когда мужчины заигрывают со мной на улице, когда на передачу звонят мои постоянные воздыхатели. А это абсолютно не похоже на меня.
Рид тоже поднялся и, подойдя к ней сзади, повернул к себе.
– Тейлор, ты думаешь, тебя преследуют?
От того, как посуровело его лицо, у нее по спине пробежал озноб.
– Не преследуют, – ответила Тейлор, подбирая подходящее выражение. – За мной следят. По крайней мере у меня такое ощущение. Но я не уверена, что в данном случае могу доверять своим ощущениям.
– Почему?
Тейлор ответила не сразу.
– Скажем, я обостренно воспринимаю такие вещи.
– Обостренно. Значит, это связано с нападением Гордона. Она кивнула.
– Поясни.
– Ладно. Тогда, перед своим уходом, Гордон пообещал, что вернется. Он сказал, что закончит то, что начал. И предостерег, чтобы я вела себя хорошо и помнила об этом. А напоследок предупредил, что будет следить за мной. Те его слова никак не выходят у меня из головы.
На скулах Рида заиграли желваки.
– Можно догадаться почему.
– Есть еще кое-что. – Тейлор заглянула ему в глаза. – Я получила две электронные поздравительные открытки.
Стараясь сдержать дрожь в голосе, она пересказала Риду содержание этих мрачных посланий.
– Даже несмотря на то что после этого я закрыла свой электронный почтовый ящик, перед каждым праздником меня охватывает страх при мысли о том, что где-то в киберпространстве перемещается очередная зловещая поздравительная открытка. Похоже, испытание насилием никогда не проходит бесследно.
Рид скрипнул зубами.
– А в период между тем нападением и поздравительными открытками он не предпринимал ничего, что позволило бы предположить, будто он зациклился на тебе?
Тейлор опустила глаза и безрадостно усмехнулась:
– Нет, но в последние дни я совсем запуталась. Учитывая все, что происходит, я молюсь, чтобы те открытки были действительно отправлены Гордоном. Ожидание предстоящего насилия даже хуже последующего ощущения страха и уязвимости. А если те открытки посылал не Гордон? Возможно, он домогался меня не из-за навязчивой идеи, а под влиянием момента, а эти открытки посылал некто другой, кто продолжает следить за мной? Такое и раньше случалось с работниками эфира. Что, если на этот раз мишенью стала я? Что, если все это делает один и тот же человек? Может, это он был на кладбище и он же звонил мне прошлой ночью?
– Эй! – Рид оборвал перераставшую в истерику череду вопросов, решительно притянув Тейлор в свои успокаивающие объятия. Он потерся подбородком о ее макушку и нахмурился, ощутив, как она дрожит. Затем посмотрел в окно, и ему в голову пришла неожиданная и пренеприятная мысль, которую ему тут же захотелось выкинуть из головы. Однако игнорировать ее было нельзя. Все укладывалось в схему.
Одержимость. Игра воображения. Эгоцентрические жизненные установки. Уверенность в собственной непогрешимости.
Рид ничего не мог сказать об этом Тейлор. Сначала самому нужно все проверить. Ему хотелось надеяться, что его опасения надуманны.
Если же нет, то он влип. Он окажется между молотом и наковальней.
Рид снова подумал о Тейлор и о своем желании помочь ей.
– Нет ничего странного в том, что ты вся на нервах, – пробормотал он. – На тебя столько всего навалилось, а ты пытаешься справиться с этим в одиночку.
Тейлор не ответила. Закрыв глаза, она делала глубокие вдохи и выдохи. Она чувствовала облегчение от того, что поделилась своими опасениями, и в то же время беспокоилась, что рассказала все человеку, с которым знакома меньше месяца. Человеку, которого связывают более длительные и прочные отношения с самыми близкими Гордону Мэллори людьми.
Ладно, поздно жалеть об этом.
– Извини, я совсем не собиралась выплескивать на тебя свои эмоции, – проговорила она, уткнувшись в его рубашку.
