— Борис, простейший пример. Допустим, я исчезаю (мало ли что может случиться!), вас тут же ставят на мое место, а я неожиданно возвращаюсь. Вам будет приятно?
— Ясно, — понимающе согласился заместитель.
Оба замолчали минут на пять. Я даже решила, что разговор окончен и уставший детектив сможет наконец отправиться домой. Но не тут-то было. Беседа возобновилась.
— Михаил Валерьевич, а что будем решать с командировкой? — прозвучал глухой голос заместителя главного редактора. — Клюжев ведь должен был ехать в Москву…
— А теперь уже ничего не сделаешь, мы опоздали. — Из далекого от меня в данный момент кабинета донесся шумный вздох — похоже, сокрушался заместитель. — Конечно, кое-какого интересного материала мы лишились, но катастрофой нам это не грозит. В принципе командировка больше требовалась самому Валентину, — продолжал главный, — а я всего лишь пошел ему навстречу. В конце концов, если ему так хотелось потратить отпуск на служебные нужды… — в разговоре снова возникла пауза, показавшаяся мне особенно напряженной. Наконец главный заговорил, резко сменив тему: — Информацию кинем электронкой. А насчет номера не переживай — отдадим клюжевское место в газете Ленке. Она девчонка шустрая, у нее всегда имеется в запасе пара-тройка горяченьких вестей.
Я задумалась. Вот уж действительно, странно. В принципе, если сотрудник редакции жаждет отправиться в столицу всея Руси, почему бы ему не посодействовать? Особенно если журналист мечтает о служебной командировке в собственный отпуск… Это частично объясняет ситуацию, ведь удобнее отправить документацию с подходящим человеком, нежели иным путем. Но если этот человек исчез, а бумаги, по всей вероятности, нужно отправить достаточно срочно, то приходится искать выход.
А беседа тем не менее продолжалась. Более того — снова в интересующем меня русле.
— То есть необходимость в командировке отпала? — с завидной логикой осведомился заместитель редактора. Мне он представлялся невысоким и крепеньким, как гриб-боровик, мужчиной с едва заметным брюшком и темно-шоколадными глазами. Может быть, виной такой картинки, созданной моим живым воображением, был достаточно приятный низкий голос зама…
— Вот именно, с исчезновением Клюжева, — веско сказал Михаил Валерьевич.
На этой фразе беседа прервалась. Редакционное начальство зашуршало, видимо, собираясь, после чего хлопнула дверь и наступила тишина.
* * *
Итак, я узнала много нового и интересного. Во-первых, деньги никто не брал. Значит, возможности ограбления и подставы отпадают. Пролетели вы, Татьяна Александровна, с этой версией, как фанера над Парижем.
Теперь — командировка. Валентин Арсеньевич жаждал отправиться в Москву… Зачем ему это было надо?
Итак, следует прежде всего разобраться с Москвой. Что могло привлечь Клюжева в этой странной, за счет отпуска, командировке? Да такое, из-за чего он покинул жену и любовницу? Непонятно. Все больше я склонялась к версии исчезновения из-за командировки.
Но на одной зацикливаться тоже нельзя. Что там еще у нас высвечивается? Конкурент, который в итоге добился своего, — его поставят на место Клюжева. Глеб Ломов, если не ошибаюсь. Пора, однако, проверить Ломова «на вшивость». Как показывает печальный опыт, конкуренция — ужасная вещь. Иной человек из-за мелочи готов порой удавить более удачливого коллегу. А тут — место заведующего отделом политики! Почти босс, если оперировать психологией конкуренции. И если удача не спешит идти в руки — можно подтолкнуть ее. Да, Ломова просто необходимо прощупать.
А еще компромат — надо подумать о компромате. Он его явно собирал. Клюжев, я имею в виду.
Вроде бы больше версий нет, но и это что-то с чем-то.
Поездка по вечернему городу меня несколько развлекла, и, вернувшись домой, я принялась готовить. Иногда очень хочется побаловать себя, лапушку, какой-нибудь вкуснятиной. Тем более что в выходные я совершила паломничество по магазинам и закупила много всякого. А бедный Клюжев как раз в это время куда-то пропал… Тьфу ты, ну хоть теперь, вечером, могу я перестать думать об этом журналисте?!
Вот что я сделаю: приготовлю шницель с миндалем. Интересное блюдо, надо сказать. Шницели отбиваются, обваливаются в муке, яйце и измельченном миндале, после чего обжариваются. Но это не самое главное. Самое вкусное — соус. Он готовится из вишневого сока с капелькой коньяка.
Приготовив все, я решила, что после всех сегодняшних трудов вполне имею право позволить себе отдых. И уселась перед телевизором. Справа от себя поставила на стул пепельницу и чашку горячего свежесваренного кофе. На коленях разместила тарелку со шницелями и приступила к позднему ужину, пытаясь не допустить возвращения в мою голову мыслей о деле. Чудесно поужинав, а затем заставив себя вымыть посуду — терпеть не могу это занятие, — я отправилась спать.
Часы показывали первый час ночи. Завтра предстоит довольно напряженный день, но до завтра еще целая ночь! Будильник я поставила на десять утра — позволю я себе, любимой, выспаться.
Знала бы я, как начнется это самое завтра!
Глава 4
Звонок ворвался в мой сон совершенно неожиданно. А сон был чудесным — в нем не было ни журналистов, ни газет. И вообще, не было никого — только я и мой серебристый «Мерседес». Хотя последнее — явный перебор, свою бежевую «девяточку» я не променяю ни на какую иномарку, из стольких передряг она меня выручала!
— Да? — буркнула я, дотянувшись до трубки.
— Танюш, — голос звонившего звучал на удивление бодро. Я посмотрела на часы и выругалась. Мысленно, зато совершенно непечатно. Стрелки показывали половину шестого. Кто решился на такое святотатство?
— Слушаю! — рявкнула я спросонья.
— Иванова, ты меня не узнала, что ли? — в голосе зазвучало легкое удивление. — Это Кирьянов.
— Киря? — Сон как рукой сняло: по пустяковому поводу ранним утром Кирьянов ни за что бы не позвонил — сам поспать любит, знаю. — Владимир, что случилось?
— Ну, наконец проснулась, — догадливо заметил подполковник Кирьянов, как всегда проявляя чудеса мудрости и такта. — Можешь подъехать к парку, к Соснам?
— Прямо сейчас? — спросила я, автоматически уже расчесывая волосы. — Приеду минут через пятнадцать, хорошо?
— Само собой. Буду ждать, — буркнул Киря и дал отбой.
Вот чумной, мог бы хоть сказать, что произошло. Да и я хороша — не расспросила, с чего такая спешка.
Я стремительно собралась, прихватила сумку и ключи от машины и выскочила на улицу. Это просто свинство — такое раннее утро, а асфальт уже настолько раскален, что кажется, прожигает подошвы.
Плюхнувшись в машину, я едва не задохнулась — воздух в салоне успел нагреться до сумасшедшей температуры. Сразу же раскрыв окна, я завела машину и поехала. Было еще слишком рано для автолюбителей, пробок на дороге не было, поэтому я гнала на предельной скорости, наслаждаясь ветром, обдувавшим мое лицо. И к Соснам приехала буквально за пять минут, благо этот малолюдный парк был не слишком далеко от моего дома.
