— Ну да, каменки — я ее сам смастерил. Конструкция, можно сказать, достаточно примитивна, но проверена не одним поколением сибирских мужиков. Железная бочка — это вроде как печь, сверху плоские камни, которые, разумеется, нагреваются до красноты. Печку протопил, баню проветрил от угара там всякого — и шуруй париться. Ковш плеснул, второй… Такой кайф!
— Мне и душа вполне достаточно. — Принцесса грациозным движением поправила на голове корон… то есть скрученное тюрбаном полотенце. — Вполне.
— Да ты пойми, ни душ, ни ванна, ни даже джакузи не сравнятся с русской баней.
— Конечно, в джакузи с березовым веником делать нечего.
— Я серьезно. Баня любую хворь снимет. А тебе тем более будет полезно.
— Посмотрим, Стью, — тихо сказала Принцесса и аккуратно зевнула. — Посмотрим.
— Извини, опять я чего-то разболтался. В общем, всем спать!
Студент потрепал лайке загривок.
— Как ты думаешь, Алиса, утро вечера мудренее?
Собака довольно взвизгнула — хозяин никогда не ласкал ее так много, как в этот веселый день.
— Утро вечера… — Принцесса, не убирая полотенца с влажных волос, легла на медвежью шкуру. — Так и моя бабушка любила говорить. Утро вечера мудренее. Бабушка у меня была русская, танцевала в Большом театре, а потом переехала в Америку и там осталась, в кордебалете танцевала, пока за моего дедушку-миллиардера замуж не вышла…
— У каждого своя судьба, — обратился студент к лайке. — Кому-то — танцевать в кордебалете, кому-то — быть подопытной крысой, а кому-то — выслеживать соболей и гонять белок.
Алиса не любила, когда хозяин ударялся в длинные размышления, и, как всегда, направилась к миске, в которой ждала ее шершавого языка вода из проруби — холодная, чистая, свежая.
Студент замолчал и проводил досадливым взглядом собаку, не понимающую мудрость жизни.
— А ты веришь в неизбежность судьбы? — спросил егерь, поворачиваясь к субъекту, лично подтверждающему эту тривиальную аксиому. — Веришь?
Но ответа не последовало.
Принцесса медленно, но верно засыпала, освобождаясь от тяжкого груза стрессовых впечатлений.
Егерь снял с вешалки запасной длиннополый тулуп и накрыл, овчиной вниз, настрадавшуюся, но везучую американку.
Вскоре Принцесса задышала ровно и спокойно.
А за окном подвывала метель и постанывали сухостоины под напором пурги.
Собака жадно лакала воду из миски.
— Ну что же, пора и нам подкрепиться, — шепнул егерь то ли сам себе, то ли Алисе, то ли засыпающей Принцессе. — Давно пора.
Студент наскоро перекусил копченой тетеревиной ножкой и пресными галетами, посыпанными тмином.
Лайка тоже получила свою наградную порцию мяса и галет — за своевременный лай, за разрытый сугроб, за спасенную американку.
Несмотря на опухшее лицо Принцессы, хозяин охотничьей хижины был уверен, что Алиса откопала из снега настоящую красавицу.
Студент поправил нагретый абажур настольной лампы так, чтобы свет падал на лежбище с чемпионкой по выживанию, но не бил в спящий лик.
Принцесса, судя по всем признакам, наконец-то погрузилась в нормальную спячку, до утра.
А не как барсук, медведь и бурундук — до весны.
Студент, вернув абажур лампы в нейтральное положение, устроился на грубо сколоченной кровати, предназначенной для гостей.
За восемь лет на этой кровати так никто и не переночевал.
Студент лег не раздеваясь.
Лайка, выполняя сторожевой долг, пристроилась у порога рыжим пышным калачом, уткнув нос в роскошный хвост.
А спасенной американке снились куклы.
Принцесса в охотничьем костюме версальской фаворитки.
Принцесса в бальном платье эпохи вальса.
Принцесса в купальнике, но с непременной короной в белокурых локонах.
Принцесса на лыжах из горного хрусталя.
Принцессы из волшебных сказок, из кино и мультфильмов.
А также сводный отряд модниц в натуральных шубках от бобра до шиншиллы.
И невесты, невесты, невесты, жаждущие любви, чистой и настоящей…
Но вот в роскошное дефиле коронованных особ ворвался, без какого-либо предупреждения и без обязательного приглашения, волк из сказок русской бабушки, волк, напоминающий обликом лайку по имени Алиса.
Принцессы хором взвизгнули хорошо поставленными меццо-сопрано.
А рыжий волк огромными прыжками упорно преодолевал залитый софитами подиум.
На спине отважного волка спокойно восседал то ли князь, то ли царевич, то ли принц.
Удалец походил на егеря, занимающегося учетом соболей, и в крепких объятиях этого бравого охотника млела красавица-принцесса в белом свадебном скафандре…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ЖЕРТВА ЛЮБВИ
1
Вольные упражнения
Фотографии Принцессы, готовившейся к посещению Международной орбитальной станции, заняли достойное место в потоке никогда не кончающихся новостей.
Как и сообщение о странном летающем объекте.
Впрочем, зря начальник Центра по подготовке космических туристов запретил помощнику по связям с общественностью развивать инопланетную тему.
Уфологи всех мастей и рангов бросились зарабатывать дивиденды на сгинувшей Принцессе.
В данный момент нелетная погода в районе катастрофы работала на их самые неправдоподобные измышления.
Специалисты по неопознанным летающим объектам заполонили экраны и страницы газет.
Чуть позже специалисты по аномальным явлениям начали теснить легионы уфологов.
Начались дискуссии о «мертвых точках», разломах земной кары, выбросах усыпляющих газов.
Соболиный заповедник был мгновенно включен в ряд особо опасных для общественного транспорта мест.
К знатокам губительных секторов присоединились ботаники и палеонтологи.
Ботаники уверяли, что высокая концентрация хвойных фитонцидов, свойственная заповедным кедрачам, вполне могла вызвать тяжелую аллергическую реакцию у экипажа и пассажиров.
Палеонтологи же, демонстрируя останки мамонтов, убеждали непросвещенные умы, что именно с отрогов Соболиного заповедника началось вымирание мамонтов и шерстистых носорогов.
Не остались в стороне и этнографы с оккультистами.
Тут все строилось на предположении о месте погребения Великого шамана. Нечаянно потревоженный дух, спавший не одно тысячелетие, отомстил нарушителям покоя.
Но кое-кто грешил и на современных адептов шаманизма, уверяя зрителей, слушателей и читателей в эффекте непреднамеренного резонанса. Камлал шаман, камлал на скале. Бил колотушкой в бубен, как всегда. А тут винтокрылая машина на низкой высоте пролетает. И совпала частота колебания шаманского бубна с амплитудой вращения лопастей, и рассыпались лопасти, и упал вертолет, как подстреленная птица…
