Но все когда-нибудь кончается.
Он испустил крик, свидетельствующий о неимоверном блаженстве, затмевающем все ранее испытанное.
Она, приняв обильную порцию того, что полагается, и куда полагается, ответила ему продолжительным, сладостным, многозначительным стоном.
Не зря он медлил и не форсировал, не зря.
Он попытался высвободиться от нестерпимо великолепного кайфа, чтобы хотя бы передохнуть чуток, но она резко догнала его отклоняющееся тело и не позволила разъединиться.
Тогда, восстанавливая сбившееся дыхание, медленно приходя в себя после впервые изведанного сверх-кайфа, он расслабился и перестал делать попытки к отступлению.
А она продолжала сладостно постанывать и совершать тихие, но нескончаемые движения.
И он, возвращаясь в исходное состояние, вдруг понял, что она хочет продолжения, и на миг испугался, что вряд ли сможет повторить все от и до.
Но она не унималась.
Без раздражения, без лишних слов, без суеты и отчаяния.
И страх его прошел, и опасение миновало, как только он почувствовал нарастающие симптомы новой готовности к еще более длительному, еще более восхитительному, еще более волшебному, еще более сказочному акту этого таинства.
И таинство повторилось вновь, и длилось оно намного дольше.
Он выложился полностью, обретя второе дыхание и дополнительную страстность.
Она тоже исчерпала все эмоции, отдала все силы.
Но старались, старались, старались они не зря.
А ради полного и безоговорочного удовлетворения, ради слияния в обоюдном порыве, ради обоюдного восторга и персонального счастья, ради обретения любви, ради подтверждения банальной истины, что мужчина без женщины ничто, как и женщина без мужчины.
8
Нежелательные последствия
Угас любовный пыл.
Камни, дающие крутой пар, тоже остыли.
Лишь в застекленном оконце добавилось света от наступающего полдня.
— Так я пойду одеваться. — Студент зашвырнул ненужный исхлестанный веник в дальний угол.
— Иди, — сказала Принцесса. — Я немного еще полежу.
— Правильно. Ты пока отдохни…
Студент начерпал ковшом из бочки полный таз холодной воды.
— Я за тобой вернусь.
Студент окатил себя с головы до пяток.
— Хорошо-то как!
Но утомленная физически, опустошенная духовно, истощенная сексуально Принцесса не разделила энтузиазма воспрянувшего партнера.
— Набирайся сил. — Приоткрыв дверь в тамбур, Студент, испытывающий небывалую вдохновенную усталость, обернулся к той, которая отдала ему все, что могла.
Принцесса лежала по-прежнему, боясь шевельнуться, лежала, широко раздвинув колени.
Студент поймал себя на удивлении, что эта вроде бы вызывающая поза смотрелась в ее исполнении вполне достойно и прилично.
Сквозняк из тамбура лизал пронзающим холодом ноги босого любовника, а тот смотрел и не мог насмотреться на ту, которой совсем недавно обладал без каких-либо оговорок и условий.
В полумраке она казалась дерзкой и откровенной скульптурой, которая запечатлела натурщицу в первый момент после изматывающего сношения.
— Ладно, я побежал!
Она не ответила ни словом, ни жестом.
— Я тебя люблю! — крикнул он.
В ответ вынужденное молчание.
И наконец до него дошло, что ей, наверное, просто больно.
Студент вывалился в тамбур и захлопнул дверь.
Принцесса осталась одна.
Страсть канула.
Оргазм закончился.
А боль от безвозвратно утерянной девственности осталась.
Тупая саднящая боль…
Студент влез в холодную рубаху и принялся натягивать брюки.
И тут его тоже настигли последствия банно-сексуального действа.
В области мошонки заныло противно и нудно.
И каждое движение теперь вызывало легкую боль.
Теперь Студент окончательно понял, что Принцессе гораздо тяжелей восстанавливаться после первого в жизни полового акта.
Вернее двух, совершенных почти без перерыва…
9
Тропа нежности
Студент, прислушиваясь к непривычным и не очень приятным ощущениям, доковылял до избы.
Лайка несла сторожевую вахту на крыльце в положении лежа.
Алиса пропустила хозяина в дом, а сама осталась на крыльце дожидаться куда-то запропастившейся гостьи.
Студент налил полстакана рябиновой настойки, выпил не закусывая.
Вроде полегчало.
Прилег на медвежью шкуру.
Через пару минут совсем отпустило.
Студент вдруг вспомнил о страданиях Принцессы и по-быстрому собрал нужные вещи.
Он вернулся в баню с тонкой свежей простыней, тяжелым овчинным тулупом, лохматой шапкой-ушанкой из лисьего меха и разношенными серыми валенками чудовищного размера.
Студент отворил дверь в остывающую баню.
— Эй, Принси, ты там еще живая?
— Почти, — ослабевшим голосом ответила бывшая девственница, так долго хранившая свое американское целомудрие. — Почти.
Студент внес в баню ворох сибирского барахла.
— Тогда приступаем к операции «Эвакуация»!
— Я не против. — Принцесса стянула с головы намокшее полотенце, впитавшее достаточно влаги с волос. — Я не против.
Студент завернул свою Принцессу в свежую простыню, а сверху набросил тулуп — надежную защиту от любой, самой злобной метели, от любой, самой разгулявшейся пурги, от любого зашкаливающего мороза и прочих атмосферных напастей.
Студент нахлобучил на голову своей законной Принцессе лисью шапку, которая мгновенно превратила цивильную американку то ли в заслуженную эскимоску, то ли в чукчу из анекдотов, так любимых русским народом.
Студент заставил свою ненаглядную и чудную Принцессу засунуть ноги в колючие, шершавые, просторные валенки.
— Я, наверное, сейчас похожа на пугало?
— На чучело, но весьма симпатичное чучело.
— Всего лишь симпатичное?
— Не напрашивайся на комплименты.
— Как гласит древняя японская пословица, «пойманную рыбу не кормят»?
Студент в ответ наградил эрудированное чучело долгим поцелуем.
А потом ловко и умело подхватил затихшую Принцессу на руки и вынес из бани на свежий воздух.
