Наташа снова отвлеклась на выполнение очередного заказа. Алина вздохнула с облегчением: завязавшийся разговор был ей интересен и неприятен одновременно. Ей не хотелось вообще думать об этой странной случайности, которая произошла так некстати именно в тот день, когда она с самого утра безуспешно пыталась справиться с нахлынувшими воспоминаниями. Снова закрутились вихрем в голове картинки из прошлой счастливой жизни: Максим, смущенный, стоит на пороге ванной комнаты в синих спортивных брюках, едва прикрывающих колени. Максим, счастливо улыбающийся, надевает на палец Алине обручальное кольцо. Максим, задумчиво перебирающий гитарные струны. «Тебя любить, обнять и плакать над тобой…» Максим…
«А может, я его до сих пор люблю?» Алина даже вздрогнула от этой мысли. А вдруг — правда? Вздохнула, подумав: нет. Любила бы — давно бы уже попыталась, сто раз попыталась бы вернуть его. По крайней мере теперь, когда он совершенно свободен. Только ведь не возникало ни разу такого желания. И она знала почему: потому что Максима — того Максима, которого знала и любила она, — просто больше нет. Не зря говорят — дважды в одну реку не войдешь… Алина чувствовала: это правда. «А ведь все могло бы быть по-другому, — снова всколыхнулось, обдавая горячей волной, чувство жгучей обиды. — Если бы не она, не эта Снежная королева… И как таких земля носит!»
В этот момент к соседнему окошку подошла женщина и протянула квиток с номером. Алина поднялась, пытаясь стряхнуть с себя оцепенение: в самом деле, не может же Наташка разорваться, пора бы и честь знать. Отыскала на полке нужный конверт с отпечатанными фотографиями, отдала. Тут же подоспел мужчина, которому Алина долго помогала подбирать нужную модель фотоаппарата. Ближе к обеду клиентов всегда становилось больше, поэтому в течение двух часов они с Наташей практически не общались. А если и перекидывались парой слов, то только по делу.
— Кстати, — вспомнила Наташа, когда оба окошка на короткое время оказались пустыми. — Я же тебе обещала показать фотографии.
— Чьи фотографии?
— Да обезьяньи. Я ж тебе говорила, уронила конверт случайно, они рассыпались. Смешная такая обезьяна… Вот они. На, посмотри. Чудо природы!
Алина взяла из ее рук конверт с фотографиями и выложила их на стол. Внушительная стопка — штук сорок, и на каждой изображена на самом деле премилая обезьянка, проживающая, как видно, не в зоопарке. На одном снимке она сидела за столом перед тарелкой, наполненной какой-то светло-желтой массой, с ложкой в руках. «Или — в лапах?» — поправила себя Алина, не в силах сдержать улыбки при виде все той же обезьянки, невинно повисшей на хрустальной люстре под потолком.
Снимки на самом деле были потешными. При других обстоятельствах Алина, наверное, рассмеялась бы от души. Но сейчас мысли все равно возвращались на круги своя. Она отложила фотографии в сторону, и в тот же момент перед глазами возникло безупречно красивое лицо, обрамленное каштановыми волосами…
— Наташ, а знаешь, кто она такая?
— Кто? Кто — она? — не поняла Наташа. — Ты про обезьяну?
— Вот уж обезьяной ее не назовешь. Если только Снежной королевой, как ты правильно сказала… Знаешь, кто она?
— А, ты об этой… Нет, не знаю, а кто?
— Она… В общем, это она, — выдохнула Алина.
— Вразумительно ничего не скажешь, — скептически отозвалась Наташа, и вдруг лицо ее в один миг полностью переменилось. — Да ты что, неужели — она? Та самая, которая…
— Та самая, — подтвердила Алина. — Ты правильно догадалась.
— Бывает же такое… А она тебя тоже узнала?
— Нет, она же никогда меня не видела.
— Бывает же такое, — повторила Наташа. — Знать бы, я бы ее получше рассмотрела. Я бы уж ей сказала все, что о ней думаю…
— Тогда уж точно без работы бы осталась, — улыбнулась Алина.
Наташа еще долго не могла прийти в себя. В промежутках между выполнением заказов она все повторяла: «Ну надо же!», а потом выпалила:
— Жалко, она прийти не сможет. Я бы ей все высказала…
— Муж ее придет. Ему и выскажи, — усмехнулась Алина.
— Ему-то за что? Он и так бедный, судьбой обиженный, настрадался, бедненький, с такой-то женой…
— Да брось ты, Наташка. Тебя послушаешь — вырисовывается портрет калеки, глухого на оба уха и слепого на оба глаза. Еще и хромого на обе ноги.
— Лучше уж без рук, без ног и без глаз на свет родиться, чем такую жену иметь! — не унималась Наташа.
— Скажешь тоже, — усмехнулась Алина.
— Ну не знаю, как внешне, а морально он, можно сказать, калека. Такая любого сожрет…
«Ненасытная», — мелькнула набившая уже оскомину за этот день фраза.
— Посмотрим, — без эмоций возразила Алина. — На самом деле интересно…
Не слишком-то ей было интересно. Она ни минуты не сомневалась, что избранник Ларисы окажется безупречным. Наверняка полная противоположность Максиму. Никаких тебе рваных джинсов и кепок козырьком назад. Никакой робости во взгляде. Ничего такого, что с точки зрения Ларисы и ей подобных можно было бы оценить со знаком «минус». Не зря же она вот так — поиграла и бросила… Потому что не ее поля ягодой оказался Максим. И ведь видно было сразу, зачем же… Зачем же!
Почти весь день этот вопрос тревожил сознание. Алина механически совершала какие-то заученные действия, повторяла заученные фразы. Только ответа все равно не находила.
— Эй, Алинка, хочешь полюбоваться? — позвала Наташа с другого конца витрины.
Алина обернулась и сразу догадалась, в чем дело: только что принесли отпечатанные фотографии. Среди них должны были быть и снимки, заказанные на печать Снежной королевой. Наташа уже перебирала их, аккуратно придерживая пальцами за края.
— Не хочу, — сдержанно ответила Алина, но все-таки подошла и принялась из-за плеча подруги рассматривать глянцевые картинки. На нескольких снимках, которые увидела Алина, Лариса была изображена в купальнике на берегу какого-то моря. Она не успела понять какого, да и не задумывалась об этом. От фотографий ее отвлекла очередная заказчица. Потом, освободившись, досматривать снимки она уже не стала.
Наташа молча сложила их обратно в конверт и положила на полку в соответствии с номером заказа и первой буквой фамилии. Обсуждать увиденное не хотелось. Да и что там обсуждать?
— Сочи, кажется, — выдвинула предположение Наташа, но Алина разговор не поддержала.
Она посмотрела на часы: до конца рабочего дня оставалось еще почти два часа. Ей показалось, что она еще ни разу в жизни так не выматывалась на работе, как в этот день…
— Ты будь повнимательнее. С минуты на минуту должен ее благоверный появиться, время уже — пятый час.
— Ну и черт бы с ним. Господи, как я устала! Хочу домой, хочу кофе и телевизор, спать хочу! На кой черт он мне сдался, ее благоверный… Мне, правда, совсем не интересно…
