– Я немедленно выезжаю, – сказала она. – Неужели Кайла что-то натворила?
– Понятия не имею, но голос у директора был расстроенный.
Что могло случиться? Зак был уверен, что дочь бросила все свои проделки после того случая с сигаретой. Дочери еще нужно сильно повзрослеть, прежде чем она выберет верный путь.
Так что же она сделала? Списывала на контрольной? Вряд ли. После этого она не смогла бы участвовать в конкурсе. А Заку было трудно представить, что Кайла может сделать что-то, что помешает ей в нем участвовать.
Они с Оливией подъехали к школе одновременно и вошли в здание.
Кайла сидела перед кабинетом директора. Через окно над дверью было видно директора, Марни и Брианну. Марни была довольно возбуждена, а Брианна плакала.
– Кайла? – позвал ее Зак.
Она подскочила и бросилась к нему в объятия. Слезы катились по ее щекам.
– Я не делала этого! Клянусь, не делала!
– Не делала чего, дорогая?
– Я сообщу директору Сайкс, что вы пришли, – сказала секретарша и нажала кнопки внутренней связи. Через мгновение она сказала: – Вы можете войти.
В кабинете их встретила Марни:
– Я хочу, чтобы ее исключили!
– Миссис Суитсер, пожалуйста, успокойтесь и сядьте, – сказала директор.
– Директор Сайкс, – сказал Зак, – это Оливия Седжуик, мать Кайлы.
Директор пожала руку Оливии, и все сели.
– Несколько таких плакатов были развешаны по залам и туалетам, – сказала директор, передавая Заку с Оливией вещественные доказательства.
«Брианна Суитсер – шлюха!»
«Брианна Суитсер считает, что сможет выиграть конкурс внутренней красоты, хотя успела переспать с семью парнями».
«Брианна Суитсер – законченная шлюха!»
– Я этого не делала! – закричала Кайла.
– Заткнись, врунья, это твоих рук дело! – завопила Брианна.
– Директор Сайке, – сказал Зак, – какое отношение ко всему этому имеет Кайла?
– Возможно, совершенно никакого, а возможно и самое прямое, – ответила та. – Когда Брианна принесла плакаты, она сказала, что считает, что их развесила Кайла, потому что они обе участвуют в конкурсе «Истинная красота» и Кайла хочет выставить ее в неприглядном свете. Когда я позвала Кайлу, она заявила, что не делала этого. Брианна потребовала, чтобы рюкзак и шкафчик Кайлы обыскали и посмотрели, нет ли там оранжевых и розовых фломастеров. Тогда Кайла открыла свой рюкзак и вот что я там нашла. – Она показала им розовый и оранжевый фломастеры.
– Но они не мои! – возмутилась Кайла. – Я понятия не имею, как они оказались в моем рюкзаке.
– Бога ради, – презрительно сказала Марни. – Неужели ты не можешь придумать что-нибудь получше?
– Я говорю правду! – крикнула Кайла.
– Вряд ли бы она сама дала рюкзак для осмотра, если бы знала, что вы найдете там фломастеры, – заметила Оливия.
– Думаю, она считала, что спрятала их в потайном отделении, – заявила Брианна. – Но для этого она слишком тупа.
– Заткнись! – рявкнула Кайла.
– Хватит! – остановила их директор, несколько раз ударив в ладони.
– Папа, я не делала этого! – воскликнула Кайла, заглядывая ему в глаза.
В первое мгновение Зак поверил дочери, но в следующий же миг начал сомневаться. Черт! Ему хотелось ей верить. Но плакаты были выходкой как раз в ее стиле. Да и фломастеры обнаружили в ее рюкзаке.
Но дело в том, что Кайла совсем не умела лгать. Она обычно признавалась во всех своих проделках. Правда, если бы она призналась в этом, ее не допустили бы до участия в конкурсе «Истинная красота».
– Так исключат ее или нет? – поинтересовалась Марни.
– Мистер Арчер, – обратилась к нему директор, – что вы скажете по этому поводу?
Зак глубоко вздохнул.
– Если Кайла говорит, что не делала этого, я ей верю. Моя дочь не лжет.
– Ты что, издеваешься? – возмутилась Марни. – Не успела она вернуться после отстранения от уроков, как вновь попала в неприятности. Она и есть самая большая неприятность!
– Директор Сайкс, я не намерен сидеть здесь и выслушивать оскорбления в адрес моей дочери. Я сожалею о появлении этих плакатов, они отвратительны, но Кайла тут ни при чем. – Зак встал, а за ним поднялась и Оливия. – Так что если у вас нет доказательств виновности Кайлы, я бы хотел закончить эту встречу.
Марни поднялась и схватила дочь за руку:
– Пойдем, Брианна. Я не намерена ни секунды больше оставаться в одной комнате с этими хищниками. – Они пулей вылетели из комнаты. Директор покачала головой.
– Спасибо, что приехали, – устало сказала она.
По дороге на улицу Кайла спросила:
– Папа, ты мне веришь?
– Да, верю.
Она бросилась в его объятия, по ее щекам текли слезы.
– Оливия, а ты мне веришь?
Оливия улыбнулась и сжала ее руку.
– Да. Девочка, с которой я познакомилась, не стала бы такого делать.
Кайла облегченно вздохнула.
– Думаю, я пойду на урок истории. Правда, осталось всего полчаса. – Она наклонилась к Оливии: – Мне нравится один мальчик в нашем классе.
Оливия улыбнулась:
– Увидимся дома.
Кайла побежала по коридору к своему классу.
– Почему эти фломастеры оказались в ее рюкзаке? – спросил Зак.
Оливия пожала плечами:
– Розовый и оранжевый ее любимые цвета.
– Правда?
– Она мне об этом уже три раза сказала. Она хочет надеть розовое платье на чтение эссе и оранжевую юбку на устную презентацию.
– Ты считаешь, что плакаты случайно оказались оранжевыми и розовыми? – спросил Зак.
Оливия положила руку ему на плечо:
– Я знаю, что это звучит глупо, но да. Я говорила с ней абсолютно серьезно. Девочка, с которой я познакомилась, не стала бы этого делать, не опустилась бы до этого. Кайла не скрытная. Она всем прямо в лицо говорит, что она о них думает.
– Это правда, – согласился Зак. – Пассивно-агрессивной ее не назовешь. Она скорее агрессивно-агрессивная.
Оливия засмеялась:
– Возвращайся на работу. Я буду дома, когда Кайла придет из школы.
Зак поцеловал Оливию в губы. Неизвестно, кого это удивило больше: ее или его самого.
Глава 19
Следующие несколько дней прошли без происшествий. Без плохих происшествий. Из школы больше никто не звонил. Джоанна не закатывала сцен. Она отклоняла все приглашения зайти на чашечку кофе, но по крайней мере болтала о погоде. Нападения на Оливию тоже прекратились.
