— Бэйли?
Он не обернулся, продолжая отмерять корм.
— Ну и дуйся. Не собираюсь обращать внимание на твои перепады настроения, — сказала Мелани, подходя так близко, что он почувствовал запах ее духов.
— Я не дуюсь, — ответил он, по-прежнему не глядя на нее.
Она засмеялась. Он напрягся. Он никогда прежде не замечал, что ее низкий, немного горловой смех звучит настолько соблазнительно.
— Ты должна была сказать мне, — снова повторил он и наконец повернулся к Мелани.
Она явно одевалась второпях — босиком, молния на платье не застегнута, дикие кудри спутаны.
— Ты должна была сказать мне правду. Если бы я знал, я никогда не согласился бы.
— Честно, Бэйли. На самом деле я же не врала тебе.
— Ты говорила, что вы с Ренди были близки.
Она покачала головой, при этом ее необузданные кудри заплясали по плечам.
— Нет, не говорила. Ты сам так решил, потому что мы с Ренди встречались. И вообще, какая разница?
— Теперь уж никакой, — поморщился он, — что сделано, то сделано. Но если бы я заранее знал, я бы не согласился.
— Ты повторяешься. Но почему? — Она подошла к нему и положила руку на плечо.
Он почувствовал тепло его пальцев и сразу вспомнил, как эти пальцы ласкали его. Он дернул плечом и привычным жестом пригладил волосы.
— Мелли... В свой первый раз ты должна была быть с кем-то особенным. Говорят, женщина всю жизнь помнит своего первого любовника.
— То есть ты считаешь, что ты совершенно не особенный и я должна просто забыть тебя?
Бэйли в отчаянии вздохнул. Он понимал — она поддразнивает его, чтобы он не сердился. Бэйли сам не понимал почему, но то, что Мелани не сказала ему правды, он воспринял как предательство.
Смешно, но когда он подумал об этом, то понял — они вообще никогда не говорили о сексе. Они делились друг с другом всем, самыми интимными мыслями, самыми волнующими проблемами, но никогда не касались вопросов секса.
— Бэйли, — она снова положила руку на его плечо,— в моей жизни нет никакого особенного мужчины, кроме тебя, и я знала — все у нас будет хорошо. Кроме того, просто упомянуть в одном из наших разговоров, что у меня еще не было мужчины, не так-то уж и легко. «Послушай, возьми еще кусок пиццы, а знаешь ли, я девица» — что-то вроде этого, да?
Бэйли не смог не засмеяться, ведь она озвучила то, о чем он и сам сейчас подумал, но улыбка быстро исчезла с его лица. Он опять провел рукой по волосам.
— Я очень надеюсь, что между нами не возникнет сложностей, знаешь... ну, всякие глупости, — он отвел глаза.
Мелани рассмеялась.
— Думаешь, из-за того, что ты меня поцеловал и у нас был секс, я безумно в тебя влюблюсь и стану умолять не разводиться со мной? Приди в себя. Я слишком хорошо тебя знаю и хочу совсем не такого мужа.
Прежде чем он смог что-либо сказать, со двора до них донесся звук чьих-то шагов. Глаза Мелани расширились.
— Застегни молнию! — она повернулась к Бэйли спиной.
Выполняя ее просьбу, он глядел на ее красивую веснушчатую спину, пересеченную белой полоской бюстгальтера. Ему ужасно захотелось крепко прижать Мелани к себе и...
Собственное желание рассердило его, он быстро застегнул молнию. Мелани приглаживала волосы, стараясь справиться с непокорными кудрями. Они едва успели отскочить друг от друга, когда в амбар вошла мать Бэйли.
— Они здесь, Генри, — крикнула она, обернувшись, потом улыбнулась: — Как наши счастливые молодожены? У тебя лицо светится. Выглядишь как-то по-новому, — сказала она Мелани и потрепала ее по щеке.
Бэйли вздрогнул. Иногда ему казалось, что его мать немного ведьма.
— Мы привезли ваши свадебные подарки. И вот список, кто и что подарил, — для открыток с благодарностью. И, Бэйли, ты сам отнеси подарки в дом, а то твой отец поднимет что-нибудь тяжелое и сорвет спину, а он такой ужасный пациент...
— Возможно, ты не очень ласковая сестра милосердия, — сказал вошедший в амбар следом за женой Генри.
— Пошел разгружать, — Бэйли явно не улыбалось в очередной раз слушать, как препираются его родители.
— А я в дом, сварю кофе, — заявила Мелани.
— Кофе — это чудесно, — Луэлла направилась вслед за Мелани.
— Это что, все для нас? — воскликнул Бэйли, заглянув в кузов родительского пикапа.
— Ну да, жители нашего города очень хорошо к вам относятся — к тебе и к Мелли, — Генри улыбнулся. — Я горжусь тобой, сын. И тобой, и... тем, как ты тут все обустроил.
Бэйли стало тепло от слов отца. Генри не тот человек, который направо и налево разбрасывает комплименты. Он похлопал отца по спине:
— Пап, давай разгрузим машину. Только, ради бога, не поднимай ничего тяжелого, а то мама мне голову откусит.
— Уж это точно, — усмехнулся Генри.
Они около получаса переносили подарки из машины в свободную комнату, потом присоединились к Мелани и Луэлле.
Бэйли с трудом сдерживал раздражение, слушая, как его родители спорят по всем возможным и невозможным поводам, например, будет ли завтра дождь, или какая порода собак самая лучшая.
Он был потрясен, когда обнаружил, что нечто похожее происходит у них со Стефани. Они спорили, когда им ложиться спать, они спорили, когда садиться есть. Все и всегда приводило к ожесточенному спору. Когда Стефани ушла от Бэйли, он испытал облегчение и поклялся себе никогда больше не жениться. Не станет он жить жизнью своих родителей, которые так очевидно несчастны друг с другом.
Луэлла и Генри провели у них около часа и уехали. Бэйли и Мелани перекусили, а затем Бэйли снова отправился в амбар. Убедившись, что состояние щенков вполне приличное и закончив бумажную работу, Бэйли направился к дому, по дороге проговаривая все то, что он не успел сказать Мелани.
Он хотел... нет, ему было необходимо объяснить ей — пусть он стал ее первым любовником, он вовсе не претендует на то, чтобы быть последним. И еще Бэйли собирался спросить Мелани, почему она не хочет такого мужа, как он. С этими мыслями он вошел в дом и почувствовал аромат итальянского соуса.
— Хм, что это так чудесно пахнет? — спросил он, закрывая за собой входную дверь.
— Ужин — он и пахнет.
Голос Мелани доносился из кухни, и Бэйли направился туда. На пороге кухни его встретил Хитрец, вилявший хвостиком со скоростью сотни миль в час, и Бэйли почесал его за ухом. Мелли с раскрасневшимися щеками возилась у плиты:
— Ты как раз вовремя. Прими душ, а я накрою на стол.
— Отлично, я так голоден.
Через несколько минут они сидели напротив друг друга, с удовольствием поглощая спагетти с фрикадельками и салат.
