Квартира бывшей жены Целикова находилась в пятиэтажной «хрущевке» в глубине двора, буквально по соседству с домом Целиковых на Советской. Путь туда лежал мимо «Морского конька». У входа стоял Венин «Ягуар» – значит, он был там.
Ноги мои предательски хотели было завернуть туда, но проснувшаяся сознательность не допустила такого безобразия – во-первых, не завершено еще расследование и я должна во всем убедиться собственными глазами. Во-вторых, девушке как бы неудобно делать шаг первой, особенно после той кухонной сцены. Что он мог обо мне подумать? Только что я легкомысленная искательница приключений. Никак не иначе. Оставил мне свою визитку, чтобы это именно я ему звонила! А он и попытки не предпримет меня самому отыскать!
Ну уж нет! Не буду я ему ни звонить, ни тем более заходить – не дождется! Тот, кому надо, сам меня найдет, любой ценой. А я не выдержу высокомерно-равнодушного голоса в трубке: «Ты знаешь, я сейчас занят, как-нибудь в другой раз!» Бр-р! Меня всю передернуло от такой картины, подкинутой воображением, и от пронзительного порыва ветра, подгоняющего меня к моей цели и уносящего прочь от бередящего душу «Морского конька». Заходя в нужный подъезд, я извлекла и уничтожила из мыслей образ Вениамина. Поважнее есть дела!
В подъезде я вновь надела белый парик. Дверь открыла мне сама хозяйка – вернувшаяся с работы, как всегда бодрая и энергичная, с быстрым говорком:
– Ох, это ты!!! Ну, заходи, заходи, сейчас чай будем пить с кексом! Боренька, ставь чайник, пожалуйста!
Куда-то прошлепал невидимый Борис, а я неловко затопталась в коридоре, ощущая себя не в своей тарелке. Не могу же я сказать ей с порога: «Твой Борис – убийца». Да и вообще, в этом предстоит еще достоверно убедиться. Светины слова – еще не установленный факт.
Моя тезка, щебеча, охая и ахая по поводу несчастья со своим бывшим мужем, провела меня в гостиную и усадила в кресло. Борис, по-видимому, был на кухне. И тут же я увидела то, что отмело всякие сомнения в Светиных словах. На трюмо у зеркала открыто красовалась серебряная статуэтка, изображающая обнаженную нимфу.
– Ой, какая прелестная штучка! – воскликнула я, беря ее в руки.
– Это мне Борис подарил как раз в тот день, когда мы заявление в загс подали! – сообщила радостно Татьяна. – Просил, правда, никому не показывать, но я ее тут поставила. Как можно удержаться от такой красоты, ведь правда?
– Да, вещь необыкновенная, где же он такую нашел? – невинно поинтересовалась я.
– Ох, не знаю, какая мне разница? Это подарок. Он говорит, что это я! – И Татьяна захихикала и прокружилась передо мной, демонстрируя свои пышные формы. Да, пожалуй, лет пятнадцать назад она и была как эта статуэтка.
– Скоро свадьба у нас. Ну кто бы мог подумать – зачем я ему нужна: старше на восемь лет!
Я-то, конечно, хорошо знала – зачем, но не в моих силах было ее разубеждать.
Тут в комнату вошел Борис – чернявый, подтянутый и натянутый как струна, бывший спецназовец с шарообразными трицепсами, выпиравшими из рукавов белой майки.
– Здравствуйте, – сказал он мне, не без подозрений меня оглядывая. – Борис.
– Добрый день. Таня. – Я все еще вертела в руках статуэтку. – Я у вас хотела спросить: где у нас можно купить такую замечательную редкую вещь? По-моему, она из чистого серебра.
– Думаю, нет, – сказал он довольно недоброжелательно, забирая ее у меня из рук. Нервный довольно тип. – Танюш, иди там чай завари, – сказал он жене.
Она послушно отправилась на кухню, а он обратился ко мне, буравя меня черными острыми глазами:
– А ты вообще-то кто?!
Не очень любезный товарищ. Однако в недостатке интуиции ему не откажешь.
– А я подруга бывшего мужа вашей жены – Владимира Целикова, знаете такого?
Борис потемнел лицом.
– Да? Очень интересно. Знаю, знаю.
– Его убили. И я теперь сама узнаю, кто это сделал. Вы, случайно, не знаете?
– Нет, не знаю, – сказал он, просвечивая меня взглядом как рентген.
– Вы не представляете, что послужило причиной его убийства! – понизив голос, делая круглые глаза, конфиденциально сообщила я.
– Да, и что же? – заинтересовался он, обратившись весь во внимание.
– У него была невероятная коллекция – антикварная. Множество серебряных и разных других статуэток! Вот таких же вот! – указала я на трюмо.
– Необыкновенно интересно, – саркастически сказал Борис, закидывая ногу на ногу с видом хозяина положения. – И дальше что?!
– А дальше то, что я старший сотрудник шестого отдела, – сказала я, раскрывая удостоверение. – Где вы приобрели данную статуэтку из коллекции, принадлежащей убитому?
Я машинально дотронулась рукой до «макарова» под курткой, а другую запустила в сумку за наручниками. Я решила в полном смысле слова арестовать лично этого гада и доставить сначала Соне, а затем препроводить в милицию. На нем было два трупа, планировал убрать и женщину с ребенком. Срок в полжизни на зоне был для него соответствующей перспективой.
– Ах вот оно что! Так бы сразу и говорили, – сказал он, беря себя в руки. – Ну, купил я ее действительно жене в подарок у перекупщика на проспекте! Что тут такого!
– Бульканов – перекупщик – убит, что вы можете сказать по этому поводу?
– Да ничего, понятия не имею. Он мне предложил – я купил, что тут такого? У меня в записной книжке, кстати, есть целый список дружков и знакомых этого Бульканова. Хотите, ищите там, сейчас я ее достану!
Не успела я ничего сказать, как Борис одним прыжком оказался в спальне и заперся изнутри. Вот черт! Я задергала дверь.
– А ну открой, скотина, тебе уже ничто не поможет!
На шум прибежала Татьяна и, увидев нечто непонятное, вцепилась мне в волосы.
– А ну, что тебе здесь надо? – и завизжала, так как волосы мои остались у нее в руках. Поняв, что это парик, она завопила: – Ты кто такая?
– Некогда объяснять! – сказала я, твердо, но верно выталкивая ее из гостиной и оставив за дверью, припертой креслом. Тем временем в спальне раздался стук раскрываемых окон, и я с разбегу плечом раскрыла дверь, сорвав шпингалет. Борис выпрыгнул из окна третьего этажа со спортивной сумкой через плечо, где угадывались очертания винтовки, украденной им, видимо, из родного спецназа.
– Стоять! – заорала я в окно, когда он поднялся с земли и побежал в глубины двора. Уйдет! Ведь своим побегом он выдал себя с головой – и я упущу настоящего убийцу!
Я не раздумывая сиганула вниз в тот самый момент, когда в спальню ворвалась разъяренная Татьяна с криком:
– Борис, Борис! Что случилось?
Приземлилась я, отбив свой зад о пенек у дома, успев огорчиться по поводу грядущего обширнейшего синяка на столь нежном месте. Но, вспомнив, что демонстрировать синяк будет особо некому, включилась в погоню. Борис петлял по дорогам, а я за ним следом.
