— Ну что же, и на том спасибо. Через час я улетаю обратно в Атланту. Мне пора в аэропорт. Ты сделаешь то, что я сказал. Мы с твоей матерью не для того платили такие деньги за твое обучение в Университете Вандербилта, чтобы тебя затянула на дно какая-то потаскушка.
Дверь за отцом закрылась, и Сэм тяжело опустился в кресло.
— Дерьмо.
Глава 16
Шарлотта держала в зубах пакет с чипсами, еще один пакет с едой был у нее в левой руке, а правой она открыла застекленную дверь — на себя, потом вторую дверь — от себя и проникла в дом. Эти навыки были отработаны ею до автоматизма — еще бы, ведь она всю жизнь прожила в дешевом типовом домике, обшитом серой вагонкой. Экран телевизора не горит, на журнальном столике недоеденная жареная рыба.
— Эр-Эл!
Нет ответа.
— Папа! — Шарлотта похолодела от ужаса. Где он? Что случилось? Может, он впал в ступор из-за депрессии? — Папа! Эр-Эл! Ты где? Ответь мне немедленно, слышишь!
— Господи, неужели человек не может спокойно отлить в собственном доме? — Эр-Эл развернул кресло-каталку. У него удивленно расширились глаза. — Шарлотта?
У Шарлотты сердце готово было выпрыгнуть из груди.
— Кто еще, черт возьми, называет тебя папой? Ты меня чуть до смерти не напугал.
В глазах отца стояли слезы. Он с усилием сглотнул ком в горле.
— Никто больше не называет меня «папа». Но я услышал только «Эр-Эл», остальное заглушил шум сливного бачка.
Он смотрел на нее, а она на него.
— Прости, — выпалили оба одновременно.
— И ты меня, — снова одновременно сказали оба. Затем Шарлотта прикусила нижнюю губу:
— Я виновата, правда. Я не должна была уходить из дома. Ты столькому меня научил. Ты научил меня всему.
— Ты имела право уйти. Нельзя было держать тебя так долго в неведении. — Шарлотта поцеловала отца в голову и положила пакеты на стол. — Пришла покормить старика?
— Какого старика? Не вижу тут никаких стариков. Эр-Эл засмеялся, и его смех прозвучал для Шарлотты музыкой. Этот звук словно растворил темное пятно боли у нее на сердце, которое, как она боялась, теперь уже никогда не удастся вывести. Только теперь она поняла, что избавиться от этого пятна могла лишь она сама.
— Я чуть от всего этого инфаркт не получил, знаешь? — Эр-Эл подъехал к столу и заглянул в пакет. — Видит Бог, пахнет вкусно.
— Это взятка, папа. Похоже, сейчас без взяток никуда. Мне надо с тобой поговорить. И я хочу, чтобы ты меня выслушал. И пожалуйста, сделай то, о чем я тебя прошу. Сделай это для меня.
— Слишком много просьб, моя девочка. О, неужели жареная окра? Ты знаешь, как я люблю жареную окру.
— Из «Магнолия-Хаус». Повар специально для тебя сегодня утром ее приготовил. А вот еще жареные устрицы и гамбо, пальчики оближешь, и еще лимонад, не такой, как в магазине продают в бутылках, а настоящий. — Шарлотта села на диван, взяла отца за руку и посмотрела в его голубые глаза, те самые, которым она верила всю свою жизнь. Теперь она так хотела, чтобы и он ей поверил. — Ты мой папа. Я так и сказала Рейбернам, этим мерзким грязным крысам, хотя ты об этом уже наверняка знаешь. Поверь, я буду благодарна тебе до конца своих дней за то, что ты не оставил меня у этой бостонской ведьмы и ее дружка.
Эр-Эл кивнул и отломил кусочек окры.
— Я тоже так рассудил, и не за что меня благодарить. А то, что ты так прямо и заявила им, что ты была Дешон, Дешон и останешься, я уже знаю. У меня свои источники. — Он подмигнул. — Умница, дочка. А за что ты предлагаешь мне взятку? — Эр-Эл попробовал жареную устрицу и одобрительно поднял бровь. — Классная штука.
— Я договорилась, чтобы ты поехал в Атланту, в реабилитационный центр для больных с травмами конечностей. — Шарлотта подняла руку, заранее отметая все возражения. — Большой Эл приедет сегодня сюда, чтобы тебя забрать, и он будет навещать тебя. Я тоже буду тебя навещать. Ты и глазом моргнуть не успеешь, как начнешь ходить. Там хорошие врачи и самое современное оборудование. А ты заслужил все самое лучшее.
Эр-Эл отложил жареную устрицу. Плохой знак, поняла Шарлотта.
— Не бывать этому, девочка. Я не возьму твоих денег.
«Магнолия-Хаус» — твое наследство.
Черт. Что теперь? План «Б»? Да только не было у нее никакого плана «Б» наготове. План «А» казался ей вполне убедительным и работоспособным.
— Я… я нашла колье, — вымолвила Шарлотта.
Эр-Эл не донес устрицу до рта. Вот это было уже хорошим знаком.
— И это не наследство. Это кровавые деньги. — По крайней мере тут ей лгать не пришлось. — Деньги, которые и Уильяму стоили жизни. Деньги, к которым я не хочу прикасаться. Колье будет продано, и деньги пойдут тебе на лечение, а то, что останется, я отдам на благотворительность.
— Ты на самом деле нашла колье? Шарлотта скрестила пальцы за спиной:
— Честное скаутское. Эр-Эл почесал подбородок:
— Впервые об этом слышу.
— А я никому и не говорила. Так безопаснее. Отправила его в Нью-Йорк для оценки и чтобы найти покупателя. Пусть оно хоть кому-то принесет пользу, сделает что-то хорошее для Эйди с Уильямом и для меня. — Шарлотта повела плечами. — Конечно, я могла бы вернуть его Рейбернам.
— Черта с два. Твои мать и отец… твой второй отец, — Эр-Эл усмехнулся, — в гробу бы перевернулись. Но где ты нашла колье? Все эти годы его искали, но так ничего и не нашли.
О Господи!
— В старой кушетке, которую я видела в ту ночь, когда была гроза и я забрела в комнату с гробами. Оно было там, под старой обивкой. Тринадцать белых бриллиантов, тринадцать желтых, оправлены в платину. Я на следующий день за ним вернулась.
— И ты мне не сказала?
— Я хотела тебя удивить, когда придет официальная справка из Нью-Йорка. — Шарлотта улыбнулась. — Вот видишь, я обо всем позаботилась. — Она поцеловала отца в щеку и поспешила в спальню. Вытаскивая из кладовки чемоданы, Шарлотта старалась производить как можно больше шума. Она не хотела, чтобы Эр-Эл задавал ей вопросы, на которые у нее еще не было готовых ответов. — Я уложу твои вещи, — крикнула она из спальни. — А ты поешь, слышишь? Большой Эл скоро должен подъехать.
— Что ты ему сказала? — Грифф смотрел на Шарлотту во все глаза, а она тем временем развешивала вещи в шкафу у себя в номере отеля «Магнолия-Хаус». Черт, ему нравилось, что она будет жить тут, рядом с ним. Пусть пока не у него в квартире, но уже близко к этому. Грифф поселил Шарлотту подальше от Шипа и Эд, чтобы они ее не беспокоили. А вон та розовая блузка, которую она только что убрала в шкаф, очень даже ничего. А это что? Желтый топ на завязочках? Гриффу нравились женщины в топах на завязках. Ну, не все, а одна конкретная женщина… Шарлотта.
