— Бог с ней, со свадьбой, я о наезде ее родственников.
Успокоившись, Толя поставил очередную галочку в накладной.
— А, да, помню. Они скоро приедут на денек.
— Очень скоро, Толя, буквально завтра. И не на денек, а на три дня, и я совсем не удивлюсь, если задержатся на неделю.
Секунду поразмыслив, Толя захлопнул папку.
— Не кинет она мне такую подляну.
Но я-то была уверена в своей правоте.
— Спорим на семьсот евро?
Махнув грузчикам, прерывая погрузку, Толик наклонился к моему уху:
— Охренела? С чего такие ставки?
Я хмыкнула, ожидая реакции брата.
— По стольнику за каждого члена семьи. И учти, стольник ты уже сэкономил, прабабушку они с собой не берут, она писается в штаны.
Толик начал нервно постукивать папкой по ноге.
— Манька, чего ты к Нинке привязалась, вроде бы у вас нормальные отношения?
— Нормальные, только я забираю Даника и сматываюсь в кемпинг ровно на то время, пока семь человек предполагаемых родственников заедут погостить в наш дом. И не забывай, мама с отчимом тоже приедут.
Папка выпала из рук Толика на доски пола.
— Твою мать, это ж сколько народу на мою голову. — Подобрав папку, Толя заискивающе посмотрел на меня. — Машка, ты меня не бросай.
Мне было жалко брата, но родственники не мои, его, пусть сам с ними разбирается.
— Завтра поговорим, за обедом.
— Маня! Подожди!
— И не надейся.
Зная упорство брата, я решила не рисковать и не идти сегодня на работу. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я отправилась домой. Уходя, краем глаза заметила в больших окнах магазина счастливые лица трех продавцов. Еще бы. В присутствии Толика продавцы ходят по струнке, а в моем присутствии они летают перед покупателями.
Даник от идеи съездить в кемпинг был в восторге. Пока мы собирали наши вещи, он засунул в чемодан дракончика, мини-компьютер и складную удочку Толика.
Ниночка, обидевшись на меня, не выходила из кухни.
Кемпинг «Золотые сосны» стоит на три километра ближе к Селигеру, чем наш дом и магазин. Здесь останавливались по двум причинам — гульнуть налево и напиться или гульнуть налево, напиться и наловить рыбы.
В этом кемпинге я знаю всех. То они у нас стройматериалы покупают, то я хочу войти в их долю прибыли.
Пока я парковалась, у моей машины уже стоял Макс, директор кемпинга. Круглый, лысоватый тридцатилетний любимец своего рабочего коллектива.
— О-о, ты сегодня одна, без мужчин?
— Я с самым моим любимым мужчиной, ты его пока не видишь из-за чемодана, он на заднем сиденье. Какой номер ты мне оставил?
— Двухместный люкс. — Открыв заднюю дверцу и отодвинув чемодан, Макс глубокомысленно сказал: — Оф кос, прикол понял.
Спрятавшийся по моей просьбе Данила с визгом выскочил на свободу.
— Макс! У меня есть удочка! Мы завтра берем лодку и едем на остров!
Пятилетний Данила чуть выше колена взрослого мужчины, но его бешеная энергия, его подвижность и настойчивость заставляют с ним считаться.
В гостинице было прохладно. Даник скакал передо мной вприпрыжку, Макс нес чемодан и сумку. Поставив поклажу у двери моего номера, он достал из кармана ключи и очень серьезно сказал:
— Маша, мне необходимо с тобой поговорить.
— Нет проблем, проходи в номер, посидим.
Макс огляделся в узком коридоре.
— Не сейчас. Перед Пасхой большой заезд, работы полно. Давай вечером в ресторане?
— Давай вечером. — Я отперла дверь и запустила в номер Данилу.
Ужинали в восемь часов вечера. Я хотела поесть в номере, но Данила потребовал общества. Пришлось тащиться в ресторан.
Праздники благотворно сказываются на гостинично-ресторанном бизнесе. Все столики были заняты. Данила не растерялся и поскакал на кухню. Мне пришлось подпирать стену под маслеными взглядами подвыпивших мужчин всего минут пять. Несмотря на спортивный костюм и отсутствие макияжа, я удостоилась предложения с соседнего столика «хлопнуть по маленькой», двух матерных фраз от пьяной тетки с другого стола и барственного поманивания пальцем с дальнего столика двух вальяжных мужчин. Видимо, забыли привести с собой «телок» и теперь, после второй бутылки, были готовы даже на меня.
Макс лично притащил маленький стол и поставил передо мной. Метрдотель принес стулья. Данька тут же занял свое место и, поставив локти на стол, подпер руками голову.
— Я буду рыбу. Там ее много.
Макс и метрдотель переглянулись, я поняла, в чем дело, но все равно спросила:
— Где «там»?
— На кухне.
Даника балуют все, и он привык к моментальному исполнению своих пожеланий. Сейчас, когда появилось несколько часов свободного времени, я решила заняться педагогикой.
— На кухне чужая рыба. Люди ее поймали для себя и попросили зажарить.
— А мы ее купим, задорого. — Даник смотрел ясным взглядом ребенка на метрдотеля. Даник не сомневался, что и этого дядю мама тоже сможет купить.
По-особому крякнув, Макс обратился напрямик к ребенку:
— Могу предложить тебе семгу или сома…
Сынуля скривил рот, не соглашаясь на надоевшую семгу. Ему хотелось костистой озерной дешевой рыбы. Я, уставшая от его капризов, не выдержала:
— Макс, не лезь. Данька, мы сегодня вообще не будем рыбу. Мы закажем грибы в сметане и жареную картошку. А маленькому мальчику объясним, что не всем нравится, когда у них что-то покупают без их желания.
— Я не маленький, — обиделся Данила.
Сделав «ласковый» голос, который мой сын терпеть не может, я спросила у Даника:
— Хочешь, пойдем ужинать в номер?
Настороженный взгляд ребенка, просчитывающего выгодные варианты.
— Нет, мамочка, я буду кушать тут. Грибочки.
Обида забылась, когда начали сервировать стол. Сын с удовольствием съел и салат, и картошку с грибами. Выпив бутылку кваса, Данила смотрел по сторонам и, сидя на стуле, подтанцовывал в такт звучащей музыке.
Если бы не пласты сизого табачного дыма и слишком громкая музыка, я бы посчитала ужин вполне сносным. А Данику нравилось. Как только из-за столов на танцплощадку вылезли первые парочки, Даник тоже пошел танцевать.
На его место сел запыхавшийся Макс.
— Маша, есть серьезный разговор. Нас продают.
Хорошо, что я этот момент допила минеральную воду и поставила бокал, а то бы захлебнулась.
— Кто, кого, почем?
