— Можно, — первым ответил Академик, и Гена с ним согласился.
Вертолет поднялся с площадки и полетел в сторону Японии, до которой было ненамного дольше, чем до Москвы.
Академик проследил за полетом вертолета на экране монитора. Другие мониторы показывали полную тишь и благодать на территории Зоны. Чисто убранные площадки перед бараками, выкрашенные белой краской бордюры. Сами бараки с отмытыми окнами без «ресничек». Клумбы с высаженными цветами перед зданием администрации и столовой.
Академику внезапно захотелось на свежий воздух, почувствовать теплое солнце и запахи едва зеленых степных трав… Но работа не должна стоять. Он включил компьютерную «плазму» на стене, пощелкал мышью по параметрам. Нужной информации не было. Щелкнув клавишей, Академик переключился на телефон и набрал номер.
— Не понял, Гена, где анализы по новой партии?
— Не было вчера новой партии, Аристарх Кириллович.
Усталый из-за проведенной операции голос главного врача Академик воспринял по-своему.
— Нас ограничили в поставках?
— Нет, не ограничили. Вышло новое постановление. Перед Пасхой отправка заключенных в зоны смертников переносится на неделю.
Достав из нижнего ящика стола квадратную хрустальную бутылку коньяка, Аристарх поставил ее перед собой на широкий письменный стол.
— Они там что, охренели? Убивать можно, а наказывать нельзя? — Вслед за бутылкой Аристарх выставил три серебряные стопки, потемневшие от времени.
— Именно так, товарищ генерал. — В трубке раздались шипение пьезозажигалки и вдох сигаретного дыма. — Христианская идея всепрощения.
Разлив в три рюмки коньяку, Аристарх выпил первую порцию.
— Всепрощение на неделю? Гуманно. А где Анна?
— В церкви.
— Что? Ты издеваешься?
— Нет, Аристарх Кириллович. Аня поехала с подругами, за компанию.
Выпив вторую стопку, Аристарх еще раз взглянул на клумбу перед столовой.
— Получается, у нас сегодня выходной.
— Работа всегда есть, и я бы…
— Выходной, — решительно перебил Геннадия Академик. — Пусть Александр доложит обстановку с охраной, и поехали все в поселок. Отдохнем, свежим воздухом подышим, вечером, как положено, упьемся до посинения. В общем, сегодня праздник. Как себя чувствует Жора?
— Нормально. — Гена нащупал в кармане сигареты, достал одну. — Но если бы вы не отправили Ленчика в путешествие по Востоку, Жора оправился бы быстрее.
Разлив коньяк по трем стопкам, Аристарх поднял первую и сказал кому-то наверху: «Христос воскресе… Надеюсь». И переключил внимание на сегодняшние проблемы.
— Я разрешаю ввести Жоре кровь из закрытых запасов.
— Уже ввел. — Гена закурил. — Иначе он бы не выжил.
Неожиданно зазвонил спутниковый телефон.
— Что там у тебя?
— Кажется, звонит Аня. Да, это она, а на второй линии Маша… Мне нужно с ней поговорить.
— Передавай ей огромный привет.
— Не обещаю.
Гена отключился, а Аристарх достал сигару из ящика письменного стола и, закурив, смотрел в окно, довольно улыбаясь. С Машей у него были связаны особые, весьма приятные воспоминания.
* * *
Все родственники, включая Данилу и Ривза, ждали нас на крыльце, с лицами, на которых читалась готовность к отъезду. У входной двери стояли чемоданы, корзины, пакеты.
Юлия Ивановна поцеловала дочь и Толика.
— Можете погостить еще, — вяло высказала я вежливое предложение.
— Да с удовольствием, но у нас и коровы, и овцы, и куры. — Юлия Ивановна погладила дочь по голове. — Думаешь, соседка в них душу вложит? Ни в коем случае. И бабушка небось немытая по дому бродит.
— Я лично остаюсь, — напомнила Лиля. — Мне за дитем присмотреть надо, помочь Толику по-родственному. Из Маши разве ж хозяйка?
В очередной раз проглотив незаслуженную обиду, я обратила внимание на «дите». Саша взглядом собственника оглядывал дом, участок, гаражи и, до кучи, меня.
— Как же вы без подарков? — Я переглянулась с Толиком. — Вы можете пойти в магазин и выбрать себе подарок. Не стесняйтесь, берите что хотите.
Первым с крыльца соскочил Сергей Геннадьевич:
— Я там удочку видел, телескопическую, на шесть метров.
Второй заговорила смешливая бабуля:
— Настольная лампа с пультом управления. Моя мечта. Когда спать захотся, не надо до пумпочки тянуться.
Мама с папой переглянулись, и Юлия Ивановна наклонилась к моему уху:
— Пылесос моющий, которай в «Квартирном вопросе» показыват. Можно?
— Нужно!
Мне искренно было стыдно за позавчерашние негативные мысли. Родственники мне понравились. За исключением Лилии, цепляющейся ко мне по пустякам и смотревшей на меня со стойкой ненавистью. С чего это она? Непонятно.
— Я вас отвезу. — Толик достал из кармана ключи от машины.
— До города? — неуверенно спросила Юлия Ивановна.
— До дома. Чего здесь ехать-то — сто километров? За два часа доберемся.
— Спасибо, зятек, — Юлия Ивановна чмокнула Толика в щеку. — Сережа, бежи за пылесосом.
— Я тоже поеду с новой бабушкой! — вставил свое слово Данила.
— То есть ты меня бросишь? — обиделась моя мама.
— Корову хочу посмотреть и овечку, — заканючил Даня.
— Пусть ребенок погуляет на природе! — Толик потянулся и обнял Нину. — А моя жена будет ждать нас дома.
— А там младший дедушка удочку несет! — радостно заорал Данила.
Дед, с длинным чехлом удочки наперевес, заходил в калитку, за ним бабушка с лампой и Сергей Геннадьевич с коробкой пылесоса. Толик подхватил чемоданы с крыльца и понес к своей машине, джипу «Мерседес» типа «тубаретка».
— Пакуемся. Юлия Ивановна, Сергей Геннадьевич! Давайте я ваш пылесос донесу.
Загрузили чемоданы, пылесос, лампу, удочку и три комплекта дверных ручек. Отец Нины пожал всем руки, особо долго тряся кисть моего отчима. Юлия Ивановна перецеловала всех по десять раз и счастливо всплакнула на плече у моей мамы. Даник забрался на колени «младшему» дедушке.
Через полчаса машина выехала с участка, и я вздохнула с облегчением. Хорошие люди, но уж очень их много.
Войдя на кухню, я достала из холодильника виноград. Саша наблюдал за мною.
— Что сейчас делать будешь? — игриво спросил он и как-то особо «вскинул брови».
Я отрывала одну за другой виноградины и раскусывала зубами упругую бордово-черную кожицу.
— Пойду в магазин составлять бизнес-план.
