— Чаю хочу попить, устала, пойдемте на кухню.
Тетя Лиля заворчала себе под нос:
— Ишь, устала она в ресторане гульбанить.
Обернувшись, я долго посмотрела на Сашу. У него тут же изменилось настроение со снисходительного на агрессивное.
— Мама, помолчи ты! — громко прошипел он в лицо матери. — Она первый раз в жизни так оделась…
— Лиха беда начало.
— Слушайте, тетя Лиля, — мое терпение заканчивалось, и я невольно перешла на тон, более мне привычный, — нам, конечно, нужна помощница по хозяйству… Но молчаливая! Иначе завтра же вы соберете свои манатки и поедете в деревню к мужу, невестке и свекрови! А насчет того, как я деньги зарабатываю, объясняю. Я с четырнадцати лет работаю у мамы в магазине. И за прилавком по двенадцать часов, и за кассой, и на складе.
Ковыляя на непривычно высоких каблуках модельных туфель, я шла по асфальтированной дорожке к дому, и все невольно спешили за мной.
— Мне принадлежат восемьдесят процентов магазина и семьдесят пять этого дома, потому что деньги на первоначальное развитие были мои и моей мамы. Я люблю Толю как брата и даже после его женитьбы не собираюсь делить капитал. И не доставайте меня больше! Понятно?
Высказавшись, я села за стол на кухне, и Ниночка, не обращая внимания на мой монолог, поставила передо мной чашку горячего крепкого чая, сладкого, с лимоном, как я люблю.
Тетя Лиля стояла у входной двери столбом, глупо моргая глазами. Но, как все прирожденные стервы, она отличный психолог с прекрасной реакцией. Повернувшись к нам, Лиля сделала обиженное лицо и начала обвинять всех подряд:
— Сын родной, называтся. Ничего не объяснил! Со мной никто не разговаривает. Ни Толик, ни ты, Ниночка. Словом не с кем перекинуться. Маша, прости ты меня, дуру, я ж не знала. Ты такая уверенная, красивая, я думала, ты у Толика на шее сидишь, а оно вона как… Прости.
И тетя Лиля всхлипнула, достав из фартука носовой платок. Менеджеры тренингов отдыхают! Я искренне восхитилась.
— Вот, ребята, кого надо на переговоры брать. Тетя Лиля, вы остаетесь в доме, буду у вас брать уроки актерского мастерства.
— Не понимаю, о чем ты, Машенька. Пошедши я к себе в комнату, прилягу. Так устала за день, так устала…
И тетя Лиля походкой оскорбленной девственницы пошла к себе в комнату.
— Высший пилотаж, — оценила я.
— Вот она всегда так, — пожаловалась Нина. — И все мы оказываемся виноватыми.
— Она умная, — вступился за мать Александр.
— Не сомневаюсь. — Я допила чай. — Спокойной ночи, ребята.
Под утро меня разбудило желание немедленно пообщаться с унитазом, не в смысле присесть попой, а в смысле, как с тазиком… И так четыре раза.
К шести часам утра мой организм выдал весь вчерашний ужин, а заодно и обезвожился до головокружения. Вода из-под крана у меня как-то не очень пошла, и я решила подкрепиться разбавленным соком или чаем с лимоном и сахаром.
Выйдя из ванной, я еле надела на себя халат и вышла в холл перед лестницей. Впервые лестница мне показалась несколько крутоватой. Я никогда не задумывалась, как это Даня сигает по ней через три ступеньки и не разбивает ни коленок, ни головы.
Пройдя первый пролет, я остановилась, вцепившись в перила, дыша сто двадцать раз в минуту.
Снизу на меня смотрела тетя Лиля.
— Машенька, плоховат?
— Очень. Не помню такого состояния несколько лет.
— Помочь?
— Нет… Да. Я вернусь к себе в комнату, а вы принесите мне разбавленного апельсинового сока со льдом и горячего чая с лимоном…
— И очень сладкий, я знаю.
Развернувшись, я поплелась наверх и рухнула в кровать.
Сок и чай мне принес серьезный Саша, в дверях стояли Толик и Ниночка, оба зевали.
Поставив поднос на кровать, Саша сел рядом.
— Чего-то не то съела вчера?
— Не помню. Морепродукты.
Толик впихнул в комнату Нину, закрыл дверь.
— Пить нужно меньше.
— Но я не пила! — Жадно захлебываясь, я пила сок. — Ни капли спиртного, Толя! Ты же знаешь, для меня бизнес — святое дело!
— Плохо. — Ниночка особенно сладко зевнула, прихлопывая ладошкой рот. — Если не похмелье, то, значится, авария аукнулась. Ты за неделю переутомилась, а организьм, того, сбился.
В понедельник я решительно села в машину и поехала в город. По дороге позвонила в свою поликлинику, дабы не просиживать драгоценных часов в бестолковых очередях.
В дверях поликлиники меня встречала старшая медсестра и сразу же отвела в лабораторию, где пришлось сдать анализ крови и мочи.
Главврач ждала в своем белом кабинете за большим столом. В свои шестьдесят она выглядела лет на сорок и просила близких знакомых называть ее Валентиной. При виде меня она привычно заулыбалась, но сразу сделала обеспокоенное лицо.
— Выглядишь ты, Маша, не очень…
— Вот именно. Третий день маюсь здоровьем, а почему — не пойму.
Через пятнадцать минут осмотра Валентина позвонила в лабораторию и попросила сделать мне дополнительные анализы. Их принесли через пять минут.
Главврач, убравшая в ящик стола мое «приношение» в виде дорогущего коньяка и упаковки французской краски для волос, задала мне исключительно бабский вопрос:
— Когда у тебя была последняя менструация?
Терпеть не могу, когда в моем организме копаются металлическими предметами. Особенно стоматологи и гинекологи.
Ощущая под коленями холод железных подставок, я с легкой внутренней дрожью пережила тщательный гинекологический осмотр и услышала диагноз от лучшего гинеколога города.
— Да вы, Машенька, беременны. Шесть недель, не меньше, а может, и все семь.
Я лежала в кресле с ногами «в растопырку», и, если бы стояла, то упала бы от неожиданности.
— Но у меня же была авария! Я тогда потеряла ребенка.
— Дурное дело нехитрое. — Армен Григорович снял с рук резиновые перчатки и бросил их в корзину. — Сам в недоумении. Будешь делать аборт?
— Да вы что, Армен Григорович? — Я слезала с кресла, улыбаясь, слезы щекотали глаза и сжимали горло… — Я счастлива.
Домой я ехала не с обычной скоростью в сто километров, а с осторожной, в шестьдесят. Везла себя, как хрустальную вазу. Я бы позвонила в Топь Ане и Гене немедленно, но личная записная книжка лежала в спальне. А так не терпелось сообщить радостную новость.
Наверняка в ближайшие два-три месяца я Гену не увижу, но к родам он обязательно должен приехать. Ему, как будущему отцу и гениальному врачу, должно быть интересно формирование и рождение собственного ребенка. И мы будем счастливы вместе! И на моей свадьбе подружкой со стороны невесты станет моя любимая Анна.
