– Молчат, – хмыкнул Аделард Джулс. – Интересно, на что надеются?
– Командир, ввожу данные маршрута.
– Удаление двадцать.
– Ладно, спрошу последний раз, и если не ответят, зайдем справа и дадим предупредительную очередь перед кабиной.
– Командир, данные цели и маршрута в ракету введены. Тест прошел успешно, готовность ракеты к работе подтверждена. Разрешите открыть бомболюки?
– Разрешаю.
– Удаление десять, Александр Евгеньевич, – выдохнул лейтенант Гузафаров. – Выходим в точку пуска.
– Неизвестный самолет! Немедленно назовите свою принадлежность и цель полета! Неизвестный самолет, мы открываем огонь на поражение!
– Наша высота?
– Пятнадцать, командир, – ответил второй пилот.
– Капитан Кимицко, пуск по готовности! Экипаж, приготовиться к маневру.
– Командир, ракета пошла… Есть запуск двигателя!
– Включить систему РЭБ! – рявкнул Горин, толкая ручку управления вперед и вправо. – Изменить стреловидность крыла! Форсаж!
Из брюха стремительного «Белого лебедя» выпала белая шестиметровая сигара и понеслась вниз. По бокам сигары выщелкнулись два крыла, на хвосте раскрылось оперение. Еще мгновение – сзади снизу выдвинулся коротенький двигатель. Напор встречного воздуха быстро раскрутил турбину двухконтурного двигателя с тягой в половину тонны. Крылатая ракета Х-55СМ с радиопоглощающим покрытием и холодным выхлопом начала набирать крейсерскую скорость, одновременно рушась на заложенную в программу полета высоту в двадцать метров над поверхностью земли.
– Они пустили ракету, Джулс! – закричал капитан Пинеро. – Ты видел? Они выпустили крылатую ракету!
В этот момент антенна системы радиоэлектронной борьбы ракетоносца испустила мощный электромагнитный импульс, который практически в упор ударил по локатору истребителя-бомбардировщика, по его микросхемам, каналам управления, бортовым системам – размагничивая платы памяти, наводя индукционные токи в проводниках, снося идущие к органам управления импульсы. Миг – и летчики непобедимой машины смерти внезапно поняли, что оказались в звенящей тишине, невероятной, как бесшумный взрыв. «F-111» все еще мчался вперед, но без тяги в одиннадцать тонн уже начинал клевать носом вперед. Майор ВВС Австралии Аделард Джулс тупо смотрел на погасшие индикаторы и упасшие на край шкалы стрелки чувствую себя так, словно он находится во сне и все вокруг совершенно нереально, на это можно не обращать никакого внимания. Все равно настанет утро, он проснется, откроет глаза и увидит обычный, спокойный и благополучный мир
[40]
…
В себя пилота привел истошный крик штурмана:
– Бортовой компьютер перезагружается! Идет загрузка системы.
Майор Джулс наконец-то с полной ясностью услышал бешенный свист воздуха за прозрачным колпаком кабины, увидел стремительно приближающиеся волны Индийского океана. Он схватился за штурвал, пытаясь вывести самолет из пике, но обычных человеческих сил для управления пятидесятитонной махиной не хватало. Часть стрелок на циферблатах дрогнула. На левом индикаторе замелькали непонятные цифры – похоже, загрузка еще не закончилась, но электропитание машины восстановилось. Пилот подтянул сектора двигателей, нажал кнопку пуска первого двигателя. Раскрученная напором воздуха турбина давала в камеру сгорания такое давление, что топливо полыхнуло мгновенно, подтолкнув истребитель вперед. Рукоять управления ударила по пальцам, давая знать, что в гидросистеме появилось давление. Майор нажал кнопку пуска второго двигателя, рванул рукоять, выводя свой «F-111» из затянувшегося пике, толкнул сектора двигателей вперед и начал набирать высоту.
– У меня все работает! – крикнул сзади Вилли. – Системы в норме!
Джулс попытался включить рацию, и понял, что сделать этого не может – у него так тряслись руки, что пальцы не попадали на тумблер.
– Штурман! Доложите на землю. Мы видели пуск крылатой ракеты в сторону материка. Мы преследуем самолет-нарушитель.
– Майор, земля приказывает уничтожить ракету!
– Как?! Я ее не вижу! Черт! – альтиметр крутился еле-еле, показывая набираемую высоту и пилот с ужасом понимал, как мало отделяло его и машину от смертельного удара о воду. Высота пятнадцать тысяч футов. Майор Джулс огляделся, пытаясь сориентироваться. Темная полоска справа, это берег. Вдалеке два больших сине-бело-красных пятна… И все! Он не видел не только крохотной ракеты метнувшейся к побережью, но и белой остроносой махины, только что ползшей совсем рядом. – Она то куда могла деться? Дьявол, что творится! Штурман, доложите, я не вижу целей! Пусть дадут наведение!
– Левее тридцать. Удаление сто десять.
– Сто десять чего?! – рявкнул майор. – Ярдов, футов, кабельтовых?
– Сто десять миль, сэр…
– Что-о?! Как они туда попали?!
Пилот австралийских ВВС не знал, что прямо сейчас, пока он пытается разобраться в обстановке, пока крутит головой и переговаривается с берегом, ослепительно-белая стальная птица, отведя назад крылья, словно пловец перед прыжком, уносится на северо-восток на скорости, вдвое превышающей скорость звука. Две тысячи двести двадцать три километра в час. Каждая секунда – шестьсот метров. Десять секунд – шесть километров. Минута – тридцать шесть. А только-только выбравшийся на высоту девяти тысяч «F-111» потерял уже целых пять минут!
– Цель прямо по курсу, удаление сто двадцать миль.
– Я сотру этих ублюдков в порошок, убью, пусть даже меня потом отдадут под суд! – майор Джулс толкнул сектора управления вперед до упора, перевел рычаг изменения стреловидности назад, переходя на форсажный режим. – Уничтожу!
Истребитель-бомбардировщик ревел, как стадо взбесившихся бизонов, не скользя по воздуху, а продираясь сквозь него, словно через густой кустарник. Фонарь звенел так, как будто сквозь него пыталась продраться дикая кошка, а вся машина тряслась, как стиральная машина в начале отжима.
– Штурман, удаление!
– Сто десять. Мы их нагоняем, сэр.
– Удаление?
– Сто десять.
– Почему? Мы отклоняемся?
– Нет, сэр… Уже сто пять… Расстояние сокращается… С базы передают, удаление сто.
– Почему так медленно?
– Они тоже идут на сверхзвуке. У них два «маха
[41]
», сэр.
– Этого не может быть! У нас самый быстрый самолет на Земле!
– Поэтому мы их нагоняем. Удаление девяносто пять… Майор… Майор Аделард Джулс, сэр…
