Песок плохо спасал от пуль и тем более от снарядов. Стрелков выбивали один за другим. Неподалеку от капитана взорвался снаряд, раскидав пулеметчиков. Майкова завалило песком, он с трудом выбрался. Капитан увидел, как частые артиллерийские разрывы буквально перепахивают узкую косу. Песок быстро впитывал кровь погибших и раненых десантников.
Роту бы наверняка добили, но помог Орлов. На уступ полетели мины одного из трофейных минометов, открыл огонь отбитый ночью станковый пулемет МГ-08. «Гадюку» повредило взрывом, немецкие пулеметчики укрылись в траншее и прекратили стрельбу.
Однако, несмотря на помощь батальона Орлова, переправа быстро уничтожалась другими огневыми точками. Затонул понтон, получив несколько гаубичных попаданий. Два оставшихся плота прошили пулеметные трассы. На одном из них уже не осталось живых бойцов. Тяжелое неуклюжее сооружение, качаясь на волнах, несло по течению.
Несколько погибших лежали на дощатом настиле рядом с деревянными, оцинкованными ящиками и минометом на тележке. Пули щелкали о доски, снова пробивали мертвые тела. Из разбитого ящика высыпалась горка золотистых винтовочных патронов. Крупнокалиберная очередь зажгла боеприпасы, патроны взрывались пачками, взлетали вверх мелкими дымными ракетами.
Еще один плот упрямо тянул к берегу. Там тоже лежали погибшие. Расчет «максима» вел огонь, а человек восемь, наваливаясь на самодельные весла, толкали плот вперед.
Молодой десантник, лежавший рядом с замполитом Майковым, застонал от бессилия:
– Что же это творится, товарищ комиссар?
Мина взорвалась рядом с плотом, сбросив в воду сразу двоих бойцов. Следующая взорвалась между бревнами. Плот расползался, затонул «максим», кто-то из расчета цеплялся за бревно.
Десантник, вскочив, грозил кулаком непонятно кому. Пулеметная очередь взбила фонтанчики песка у него под ногами. Майков повалил парня:
– Прекрати истерику!
Переправа была полностью уничтожена. В берег ткнулась единственная уцелевшая лодка с пятью-шестью бойцами. Еще двое бойцов плыли к косе. Они выбрались на отмель и без сил растянулись на мокром песке. Подбежавшие десантники помогли им подняться и дойти до песчаных окопов.
Иван Евсеевич Майков, продолжавший осматривать в бинокль водную гладь, увидел, как наискось, с севера на юг, движется множество понтонов и плотов. Их тоже нещадно обстреливали, но первый переправившийся отряд и огонь батальона Орлова в какой-то степени отвлекли внимание немцев. Они азартно вели огонь по переправе и десантникам, дав возможность другому подразделению преодолеть половину водного пространства.
Эта группа плотов, понтонов, лодок тоже несла потери, но часть ее приближалась к большому плацдарму южнее участка, который удерживал батальон майора Орлова.
– Приманка, – бормотал Иван Майков. – Дорогие у нас приманки. С полтысячи жизней угробили… не меньше.
Замполит не имел права так говорить. Его обязанностью было поддерживать любые действия командования и поднимать боевой дух личного состава. Но капитан столько насмотрелся на войне, что его нередко прорывало.
– Днем на плотах. Да им час потребуется, чтобы реку пересечь. Живые мишени…
К замполиту подвели одного из уцелевших красноармейцев. Перед ним стоял светловолосый сержант, босой, в насквозь промокшей гимнастерке и брюках. Десантники дали ему бушлат, чтобы согреться. Поверх бушлата на плече висела винтовка. Ремня, подсумков и другой амуниции у сержанта не было. Видимо, едва выплыл, но оружие сохранил.
– Представьтесь, – хриплым простуженным голосом сказал Майков.
– Сержант Антон Пичугин, – так же хрипло ответил застывший в холодной воде светловолосый парень. – Командир отделения 618-го стрелкового полка.
Сквозь распахнутый ватник на гимнастерке виднелась ленточка за ранение и медаль «За боевые заслуги».
– Тяжко вам пришлось, – не зная, что сказать еще, проговорил Майков.
– Тяжко, – подтвердил сержант.
– Налейте ему спирту, что ли. Может, сухая одежка найдется.
– Найдем, – ответил кто-то из десантников. – Пошли, Антоха. Согреешься, перекусишь вместе с товарищем.
Он кивнул в сторону другого выплывшего красноармейца. Тот сидел на песке, накрытый шинелью, и мелко дрожал, всхлипывая от напряжения. Он, как и сержант, выжил чудом и все еще не мог поверить в свое спасение.
По откосу карабкались вверх еще пятеро красноармейцев. Им помогали десантники Орлова. В лодке находились также ящики с патронами, гранаты, мешок сухарей, консервы.
– Ну, вы молодцы! – хлопнул одного из них по плечу Костя Левчук. – И сами прорвались, и припасы доставили.
– Может, и молодцы, – угрюмо отозвался старший сержант лет сорока. – А два батальона, бронебойная рота и батарея «сорокапяток» накрылись. Людей, как березовые чурки, в огонь кидают.
Обстрел наверху усилился. Чей-то командирский голос отдавал команды. А другой голос воскликнул:
– Танки… Ну вот и дождались.
– Поторапливайтесь, ребята, – сказал лейтенант Левчук вновь прибывшим. – Занимайте места в окопах.
– Ясно, что не чай пить прибыли, – отозвался старший сержант и, махнув рукой своему отделению, побежал к траншее.
Глава 3. В тылу врага
даже в полдень здесь, в глубине леса, среди высоких сосен, березняка, сплетения жестких непроходимых зарослей вяза, было сумрачно и неуютно. Бойцы без сил валились на хвою, некоторые мгновенно засыпали. Другие, несмотря на усталость, не могли отойти от событий бесконечно долгой ночи.
Собравшись кучками, возбужденно вспоминали прыжки в пронизанную ветром и светящимися трассами ночь. Высокий черноволосый десантник, сняв шапку, напряженно прислушивался к лесной тишине. Автомат он держал наготове, а в расширенных глазах отчетливо проглядывалась тревога, готовность немедленно стрелять, куда-то бежать.
– Ложись, отдыхай, Тельпугов, – негромко окликнул его Илья Якушев.
Боец посмотрел на младшего лейтенанта и показал рукой направление:
– Шум какой-то… Кажись, ветки трещат.
– Ветер наверху, листья падают.
– А может, фрицы? Они ведь здесь кругом.
– Посты расставлены, отдыхай.
Якушев никак не мог вспомнить имени десантника и слегка похлопал его по плечу. Тот дернулся, лицо судорожно перекосилось, палец лежал на спусковом крючке ППШ.
– Э, смотри, не стрельни. Забыл, как тебя зовут.
– Николай. Из шестой роты я… а других из нашей роты что-то не вижу.
– Спят они. Дай автомат, гляну.
Десантник послушно отдал автомат. Илья отомкнул наполовину пустой диск, осторожно вытащил патрон из казенника.
– Я тоже пойду в караул, – протянул руку за своим оружием Николай Тельпугов. – Не могу спать, вспышки перед глазами, и земля вертится.
