– Ты ведь знаешь, я не могу. Тамара...
– Ш-ш-ш... – тихонько прервала Анна. – Не
продолжай. Это я так просто... Соскучилась, понимаешь?
– Конечно, понимаю. Я сам едва дождался этой чертовой
командировки.
Лев был высок и довольно худ, но солидная осанка и светские
манеры скрадывали некоторую дряблость его мышц и узкие плечи.
– Я думала, ты как-нибудь вырвешься на выходные.
– Было слишком много поездок.
Анна пригубила вино и, глядя на Льва поверх бокала, с тоской
размышляла о том, что он скоро опять исчезнет с горизонта и она останется одна.
«Старею я, что ли? – подумала она. – Никогда прежде с первой встречи
меня не одолевали столь мрачные мысли».
– Ты чем-то удручена, – заявил Лев, вглядываясь в ее лицо.
– О-о, да! У нас с девочками неприятности.
Ей ужасно захотелось вдруг выложить ему все как на духу. И
про Иваницкую, и про Сашку с ее дурацкой слежкой за клиентами, и про убийство,
из-за которого к ним в салон приходили из милиции.
– Могу себе представить! – усмехнулся Лев. – Пудра
кончилась? Или вас обсчитали на сотню баксов?
Анна едва заметно поморщилась:
– Ну, что-то вроде того.
Она сама удивилась, что ей так быстро расхотелось делиться
своими переживаниями. Пожалуй, еще в прошлое свидание – а оно было чертовски
давно! – она бы прервала его шуточки и заставила выслушать себя. Но
сегодня почему-то все складывалось по-другому. Назойливо крутилась мысль:
«Женька права. Он уже немолод и никогда не женится на мне. Так я и буду
срываться на каждое свидание по телефонному звонку. Как дорогая шлюха».
Анна заметила вдруг, что незнакомец за соседним столиком не
сводит с нее глаз. Довольно привычная ситуация. Она мельком глянула в том
направлении. Совсем молодой, тридцати уж точно нет. Щурит глаза. И морда ужасно
серьезная. Пришел, кстати, не один. Его спутница сидит к Анне спиной: стрижка
каре, голая спина, золотая цепочка на шее. «Господи, да я могу завлечь
практически любого мужчину, находящегося в поле зрения, – подумалось
удовлетворенно, – с дамой он или нет. Но никогда не помышляла ни о чем
подобном. И все из-за Льва».
– Ты не притронулась к ужину, – пробормотал между тем
Басов. – Не голодная? Кстати, куда мы поедем – ко мне или к тебе?
– В отель не хочу, – хмурясь, сказала Анна. –
Вообще никуда не хочу.
Она не сразу поняла, что сказала. Зато Лев понял очень
хорошо. Он медленно промокнул губы салфеткой и так же медленно положил ее возле
тарелки.
– Не хочешь, говоришь? – в его голосе проскользнуло
недоумение. – Ты не заболела?
– Со мной все в порядке.
На Анну неожиданно напала какая-то отчаянная бесшабашность.
Она смело поглядела в глаза своему визави и легко произнесла:
– Я не хочу с тобой спать.
– Сегодня или всегда? – спокойно уточнил Лев.
– Никогда. Все превратилось в рутину! – Анна взмахнула
рукой, и мягкая змейка браслета скользнула по ее руке. – Ты звонишь, я
приезжаю. Мы ужинаем, потом уединяемся, чтобы заняться любовью...
– Все мужчины и женщины поступают именно так, –
напомнил Лев, с которого внезапно будто слезла позолота, его шарм. – Скажи
правду: ты нашла кого-то другого?
– Еще не нашла, но полна решимости это сделать.
Лев моргнул:
– До меня только сейчас начинает доходить. Ты что, меня
бросаешь?
– Кажется, да, – пробормотала Анна.
– Кажется?
– Поверь, что я к этому не готовилась заранее. Просто вошла,
увидела тебя...
– Черт побери! – Лицо Льва исказилось гримасой
злости. – Так не делают, дорогуша. Могла бы сначала переспать со мной, а
потом уже отваливать. Испортила мне целых четыре дня свободы. Мне теперь что,
проститутку искать?
Анна непроизвольно отшатнулась, но тут же взяла себя в руки
и с усмешкой ответила:
– Зачем же искать? В Москве предложение намного превышает
спрос. А если ты совсем уж неопытный, я дам тебе бесплатную газету с
объявлениями. Украинские девки тебя задешево утешат. Или тебя возбуждает только
бесплатный секс?
Пока она все это говорила, Лев смотрел на нее, кривя губы,
но в конце концов справился с собой, взял себя в руки.
– Извини, – сказал он примирительно. – Я повел
себя грубо. Это просто шок.
Анна кивнула:
– Понимаю.
За столиком напротив царило оживление. Теперь вместо одной
пары там появилась целая компания. Незнакомец, все это время сверливший Анну
глазами, жал всем руки. То ли здоровался, то ли прощался. Снова бросил взгляд в
ее сторону и столкнулся с ее насмешливыми глазами. Совершенно неожиданно
улыбнулся ей. «Ну совсем молодой», – подумала она и, подхватив сумочку,
легко поднялась. Лев тоже поднялся.
– Подожди-подожди! – нахмурился он. – Ты в самом
деле собираешься вот так вот просто взять и уйти?
– Разумеется.
– Может быть, все-таки повременишь? И передумаешь?
– Если я когда-нибудь и передумаю, то мне все равно некуда
тебе позвонить.
Анна пошевелила пальцами в знак шутливого прощания и, решительно
отвернувшись, направилась к выходу. Чувствовала она себя по меньшей мере
странно. Сердце ее будто устало, а голова стала легкой, как никогда. Тело же
просто парило над полом, и ей казалось, что она плывет по воздуху – медленно,
как это бывает во сне, когда хочешь побежать изо всех сил и ничего не
получается.
Господи, да она только что отшила Басова! Ни с того, ни с
сего. И что это на нее нашло? Какой-то вихрь внутри, странный порыв – она
произнесла несколько фраз... и все. Конец. Это так удивительно! До чего же
непрочны отношения между людьми, если их можно разорвать вот так, произнеся
всего несколько слов. Или это только так кажется в самом начале? А потом придет
оглушительная боль, душевные муки, бессонные ночи?
На улице Анна остановилась, глубоко втянула носом воздух,
неосознанно стараясь освободиться от скрутившего ее нервы напряжения. Еще
только начинало смеркаться, а витрины уже сияли огнями, красочные рекламы
корчились на фасадах причудливыми геометрическими узорами. Стало прохладно,
гораздо прохладнее, чем можно было ожидать после теплого дня. Анна решила
прогуляться, чтобы немного прийти в себя. Но не успела она отойти и сотни шагов
от ресторана, как кто-то тронул ее за плечо.
– Можно я составлю вам компанию?
Она обернулась и увидела того самого парня из-за столика
напротив, который улыбнулся ей перед уходом из ресторана.
– Приготовьтесь к потрясению, – сказала Анна, на
которую сегодня явно напал стих. – Мне тридцать четыре года.
