– Вас пока никто ни в чем не обвиняет, – холодно сказал
Кусков.
– Вы допрашиваете меня снова и снова! Лучше бы сделали
что-нибудь! Каждую неделю кого-нибудь убивают, а вы...
– И заметьте – убивают кого-нибудь из вашего окружения.
Подумайте, Вадим Сергеевич, вы ничего не упустили? Есть ли у вас враги? Может
быть, экспансивная брошенная женщина? Вам не угрожали? Странные звонки по
телефону?
– Я ничего не знаю!
– Как убитая попала в вашу студию?
– Не знаю!
– Вы не хотите с нами сотрудничать?
– Хочу. Только дайте мне прийти в себя.
– На это нет времени. Когда эксперты закончат, я попрошу,
чтобы вам сделали чашку кофе. Или нет. Лучше вы поедете с нами. Я самолично
заварю для вас кофе в своем кабинете. Согласны?
– Разве у меня есть выбор?
– По крайней мере с нами вы будете в безопасности.
– Не думаю, чтобы опасность угрожала именно мне.
– Да? – Кусков опустился на стул напротив. – А
Глава вы думаете? Вы ведь что-то думаете? Какова ваша версия происходящего?
– Какой-то маньяк... Ему не нравятся красивые женщины.
– Не все красивые женщины. А лишь те, которые имеют к вам
какое-то отношение. И вот еще странное стечение обстоятельств – каждая из них
накануне смерти намеревается стать еще красивее и... идет в салон под названием
«Триада». Будто злой рок ведет ее туда. Как только в сумочке бедняжки
оказывается карточка с назначенным визитом – пах! – и жизнь ее странным
образом обрывается.
Вадим облизал сухие губы и еще сильнее стиснул руки. Потом
быстро взглянул на Кускова и сказал:
– Меня это волнует не меньше, чем вас. А может, даже больше.
В конце концов, убили мою жену.
– Еще сестру и свояченицу, – подсказал Кусков, поддержав
пальцем очки на носу.
– Единственное, в чем я могу себя обвинить, так это в том,
что недавно в дым разругался с этой вздорной девицей... простите, с последней
жертвой. С Настей, короче говоря.
– Ну-ну, рассказывайте, – подбодрил его Кусков,
усаживаясь напротив. – Из-за чего же вышла ссора?
– Она почему-то решила, что я убил Аду.
– Вот как? Интересно... У нее были основания?
– Да не было у нее никаких оснований! – зло воскликнул
Вадим.
Несколько человек, ходивших по комнате, оглянулись и
посмотрели на него. Вадим пошевелился на своем стуле, извлек из заднего кармана
джинсов мятую пачку сигарет и щелкнул зажигалкой.
– В тот последний раз, как мы с ней виделись, девчонка
налетела на меня, как коршун. Вообще-то я не слишком хорошо с ней знаком. Ада
встречалась с ней время от времени, но чаще всего они вдвоем ходили в
какой-нибудь ресторан или бар. Пили вермут и болтали. Ада не распространялась о
своих родственниках, а я не настаивал.
– Почему?
– Ну... Меня они мало интересовали, если уж со всей
прямотой.
– Кто у вас еще остался? Из родственников, я имею в виду.
– Никого!
– А какая-нибудь близкая подруга?
Вадим отрицательно покачал головой.
– Вы ведь понимаете, – не отставал Кусков, – я
интересуюсь не из праздного любопытства. Поэтому если есть женщина, чья судьба
вам небезразлична... – Он сделал многозначительную паузу.
– Черт возьми, да нету у меня никого! – снова взорвался
Вадим. Он вообще с трудом держал себя в руках.
– Ну ладно, ладно... – Кусков примирительно вытянул
перед собой руку. – Оставим пока эту тему и вернемся к Леонтьевой. Когда,
говорите, вы виделись с ней в последний раз?
– Позавчера. Она приходила сюда.
– Как она узнала, где находится студия?
– Они бывали здесь с Адой неоднократно. Года два назад я
даже делал Настин художественный портрет.
– Я хотел бы на него взглянуть.
– Попробую поискать. Но, уверяю вас, ничего интересного. У
нее совершенно пионерский был вид, у Насти. Коса через плечо, кружевной
воротничок. Даже челку не захотела выпустить. Так что я сделал акцент на глаза.
На снимке получилась глазастая девица, вот и все.
– Сколько существует ключей от студии?
– Ключей? – Вадим озадаченно нахмурился. – Один у
меня на общей связке и один запасной. Висит на гвоздике возле стеллажа.
Кусков сходил в другую комнату и тут же вернулся:
– На гвоздике, положим, ничего не висит. Выходит, Леонтьева
открыла эту дверь запасным ключом. И вы, конечно, не видели, когда она его
взяла?
– Нет.
– Ну хорошо. Она явилась к вам в студию. Как все происходило,
можете описать? Только поподробнее. Сколько было времени, чем вы были в это
время заняты, ну... и все такое.
– Так. – Вадим потер лоб и прикурил новую сигарету,
вытянув предыдущую до самого фильтра. – Было около одиннадцати утра...
Глава 19
Саша проснулась с ощущением, будто накануне с ней случилась
какая-то гадость. Минуты две ей потребовалось на то, чтобы вспомнить весь
вчерашний вечер. Во рту мгновенно пересохло от страха. В нее стреляли! И где-то
здесь, в квартире, должен быть Макс. В ту же секунду она услышала звон посуды,
доносившийся с кухни. Саша натянула халат и позвала:
– Макс!
Он тотчас же появился на пороге – абсолютно заспанный, с
всклокоченными волосами и отросшей щетиной. Тем не менее выражение лица у него
было довольно оптимистичным.
– Доброе утро! – сказал он, склонив голову к
плечу. – Ты любишь поваляться в постели?
– В каком это смысле? – подозрительно спросила Саша.
– Просто претендую на то, чтобы первым принять душ.
– А-а-а, в этом смысле. Валяться я не люблю, но ванную тебе
уступлю, так и быть. Чистые полотенца в шкафчике.
Когда зашумела вода, Саша схватила телефон и с невероятной
скоростью принялась тыкать в кнопки. Дома у Анны на звонок ответил какой-то
мужчина. Повинуясь привычке, Саша тут же ляпнула:
– Басов, это ты?
– К счастью, нет, – ответил приятный баритон.
– Извините. Анну можно попросить? – Саша готова была
откусить себе язык.
Анна тут же перехватила трубку:
– Сашка? В такую рань звонишь, наверняка вчера за ужином
случилось что-то ужасное.
– Ты совершенно права.
– Надеюсь, человек из «Офелии» в порядке? Ты его не
кастрировала?
– Анюта, мне сейчас не до шуток. С Тишинским все в порядке.
Представь себе, он до сих пор со мной.
