Проверка завершилась. Запрещенных к провозу предметов в автобусе не нашли. Пока сержант, производивший досмотр, нехотя рылся среди их вещей, молодой человек достал два йогурта и протянул один соседу. А тот поделился с ним пемолес — печеньем из кукурузы, которое готовят в регионе Ла-Хуастека, и поинтересовался, не студент ли он. Вчерашний, ответил журналист, поясняя, что уже успел поработать репортером в газете «Сан-Антонио геральд», а когда надоело, решил съездить и пожить с годик в порту, а там, возможно, вернется в Техас. И вынул фотографию длинноволосой блондинки. Красивая, одобрил сосед и добавил, не стоило бросать работу. Журналист буркнул, что на то имелись причины, и огляделся вокруг. Все пассажиры показались ему дикими, невоспитанными типами. У соседа, например, под клетчатой рубашкой топорщился пистолет. Человек через проход всю дорогу не переставая курил, держа на коленях мачете, обернутый в газету. Но самый отвратительный тип сидел сзади — огромный усатый здоровяк, пожирающий апельсины прямо в кожуре.
Журналист все еще озирался по сторонам, когда началась вторая проверка. Увидав на шоссе несколько военных пикапов, он отчего-то сразу понял, что эти не будут церемониться, но реальность намного превзошла его ожидания. Их остановил офицер-усач, похожий на моржа, который отделился от толпы коллег и поднял руку с зажатым в ней служебным жетоном и пистолетом. Все они были в черных очках, хотя еще не рассвело, и черной форме, несмотря на жару, и вскоре стало ясно, что за исключением двух белых букв на рубашках, означающих ведомство генерального прокурора, все остальное у этих людей черное — как снаружи, так и внутри. Они стояли, привалившись к машинам, и тянули пиво. Их позы очень не понравились молодому человеку.
В автобус влезли двое сыскарей. Толстый офицер в сопровождении тощего солдата с автоматом Калашникова. С виду они были не старше его, второй, кажется, еще не начал бриться. Оба, похоже, новички на границе. Наверное, это их первый автобус. Толстяк простер вперед руку с жетоном, будто благословляя их, и велел всем оставаться на своих местах, как обычно во время таможенного досмотра. Тут он соврал — досмотр был не совсем обычный.
Сначала пограничник прошел между двумя рядами кресел, с удивлением оглядывая пассажиров, будто увидел среди них много разыскиваемых преступников. И если бы не врожденная трусость, он арестовал бы всех разом. Затем в салон запустили немецкую овчарку, которая принялась обнюхивать пассажиров по одному. При ее появлении на задних сиденьях завозились. Курильщик наверняка прятал мачете, и усатый великан швырнул что-то в окно. Напрасный труд — обмануть такую умную собаку им бы все равно не удалось. И вот, добравшись до конца автобуса, овчарка как вкопанная остановилась перед молодым человеком, читавшим «Духовные упражнения».
— Выходи! — тут же рявкнул толстяк, беря его на мушку.
Его вытолкали из автобуса и подвергли унизительному обыску, осыпая при этом отборными ругательствами, будто он главарь наркокартеля — ни больше ни меньше. Когда молодой человек сказал, что он журналист, его заставили снять пиджак — ишь ты цаца! — и снова обшарили с ног до головы, ища наркотики. Они вывернули на стол его чемодан, и толстяк принялся копаться в его пожитках. Ему явно понравился диктофон и кое-что из одежды, но больше прочего — очки от солнца. И хотя молодой человек уверял, что у него болезнь глаз и носить очки ему прописано врачом, офицер молча сунул очки в карман. Сопляк с автоматом выругался:
— Модник, мать твою, — и плюнул ему на туфли. Остальные заржали.
— Ага, — воскликнул пузатый офицер, — вот оно!
И потряс в воздухе сигаретой с марихуаной, якобы найденной в чемодане. Сосед наблюдал за происходящим из автобуса, качая головой.
— Это не моя сигарета, — возмутился журналист, — вы мне ее подбросили!
— Как бы не так, — фыркнул толстяк.
Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не рабочий. Видя, что дело плохо, он решил вмешаться. Выйдя из автобуса, он направился прямо к старшему офицеру, который пил пиво, лениво облокотившись на капот своей машины.
— Макетон, что ты тут забыл, сукин сын? — спросил тот, выпрямляясь.
— Круз, дался тебе этот молокосос. Чего ты к нему прикопался?
— Что? Где ты видишь молокососа? Он уже достаточно взрослый, чтобы голосовать.
— Он едет со мной.
Недоверчиво пробурчав что-то себе под нос, офицер крикнул, обращаясь к молодому человеку:
— Эй, ты зачем едешь в Паракуан?!
— А? Что?
— Зачем тебе в Паракуан, говорю.
— Хочу там поселиться.
— Дуй отсюда!
Все его вещи, кроме пиджака и очков, сунули обратно в чемодан. Он потянулся было за очками, но солдат с автоматом оттолкнул его:
— Иди-иди, не задерживайся, а то на автобус опоздаешь.
Автобус тронулся, и они увидели, как толстяк надевает его очки, а другой офицер примеряет пиджак. К тому же из бумажника исчезла тысяча песо.
— Это вы еще дешево отделались, — заметил рабочий. — Сегодня явно ваш день. Хорошо, что тут был Круз Тревино из судебной полиции, я давно его знаю.
Журналист кивнул, сжимая челюсти.
У реки перед въездом в город их приветствовали два гигантских рекламных щита. Один от «Рефрескос де Кола», а на втором был изображен президент, радушно распростерший объятия. Он сам и слоганы его избирательной кампании были в нескольких местах прострелены, особенно пострадали слова «Лучшая жизнь для вашей семьи». Автобус въехал на мост, и журналист стал с таким интересом рассматривать воду, маленькие лодки и катера, шеи кранов в грузовом порту, будто раньше ничего подобного не видел.
Вскоре они прибыли на автостанцию и купили билеты на такси. Пока ждали своей очереди, рабочий поучал молодого человека:
— Имейте в виду: травку лучше перевозить в бутылках из-под шампуня. В кофейные банки не кладите, их вскрывают прежде всего.
Молодой человек повторил, что наркотики подбросили ему полицейские, а сам он не курит даже табак, и добавил, что хотел бы отблагодарить попутчика за свое спасение. В ответ тот, помешкав, неловко протянул ему визитную карточку. «Агент Рамон Кабрера», — с изумлением прочел на визитке журналист. Тут как раз подъехало такси, Рамон Кабрера настоял, чтобы его новый знакомый ехал первым. Когда машина скрылась из вида, он заметил лежащую на земле фотографию блондинки. Похоже, мальчишка обронил ее, когда покупал билет. Кабрера подобрал фотографию и, сам не зная зачем, сунул в бумажник. Он был уверен, что видит парня в первый и последний раз в жизни. И снова ошибся.
Глава 2
Для агента Кабреры все началось в понедельник пятнадцатого. С утра у шефа Табоады состоялся разговор с его заместителем — агентом Чавезом. По словам секретаря, они поспорили, и Чавез даже вспылил. Потом, раздвинув темные шторы, шеф посмотрел сквозь стекло в общий зал. Среди присутствующих он увидел единственного, на его взгляд, из подчиненных, кому еще можно было доверять, — Рамона Кабреру Макетона. Кабрера болтал с девчонками из социальной службы, когда ему сообщили, что его срочно вызывает шеф. В дверях он столкнулся с Чавезом, который больно двинул его плечом, подлец. Кабрере, однако, хватило выдержки сделать вид, что ничего не произошло. Он вообще отличался спокойным нравом. Доложив боссу о своем прибытии, он услышал:
