Ранхель рассмеялся:
— Послушайте, дон Агустин, во-первых, я не расследую убийства. Я расследую случаи контрабанды и похищения, а не убийства. Во-вторых, почему я должен отдавать преступника вам в Мадеру?
— Чтобы судить его здесь! Потому что ваш босс защищает интересы одного большого человека — об этом все говорят. — Дон Агустин указал на запотевшую бутылку колы. — Девочка, которую нашли в баре «Леон», жила в Мадере, а убили ее в Паракуане. Вчера я был у ее родителей, и они просили меня вмешаться, потому что ваш босс не стал их слушать, когда они обратились к нему. Я просил у него копию дела, но он и мне отказал — якобы для того, чтобы не допустить утечки информации. Нет, вы представляете? Старик захлопнул дверь у меня перед носом! Он действует по указке губернатора, это ясно. Вам надо увольняться оттуда. Переходите к нам, и вы сразу получите и вознаграждение, и повышение по службе. Нам нужен заместитель шефа полиции. А убийцу ждет у нас открытый суд, и это будет большой победой оппозиционных сил.
Ранхель задумался. Конечно, дон Агустин Барбоса очень заинтересован в его переходе. И пусть он не предатель, но Траволта надоел ему до смерти. Интересно, что сказал бы его дядя?
Он заметил, что Натали, сидевшая за кассой в баре, с любопытством на него поглядывает. Вот бы зажить в Мадере с такой девушкой, имея в банке двадцать пять тысяч. Он на минутку представил, как он сидит в новой белой рубашке, расстегнутой до пупа, пьет пиво под Элтона Джона и обнимает Натали… Но тут почему-то в голову полезли неприятные мысли о коллегах, которые обязательно захотят из зависти отомстить, и мечта испарилась. Ах, если бы только дядя был жив. Он подсказал бы ему, как поступить.
Глава 9
«Запомни одну вещь: пока ты в этом деле, друзей у тебя не будет. Нет, ты не ослышался: ни одного друга. Всякий, кто ищет твоей дружбы, хочет тебя явно или тайно использовать. Никому не доверяй. У полицейского нет друзей, у полицейского есть враги. Но умный полицейский знает, как держать их на расстоянии.
Никому не говори, где ты живешь, и не открывай дверь, не посмотрев в глазок. В кафе или в ресторане садись так, чтобы тебя не могли застать врасплох. Следи за теми, кто входит и выходит. Если сидишь у окна, задерни штору или выключи свет, чтобы тебя не подстрелили с улицы. Не напивайся, не принимай наркотики, не ходи в темноте без оружия, не заключай сделок с бандитами, да и с коллегами тоже, потому что однажды им надоест и они тебя сдадут. И как учат богомольцы, ставь на ночь стакан с водой у кровати и читай молитву, ибо душа твоя, взалкав ночью пития, пойдет искать его в потемках и не вернется».
Это произошло несколько лет назад. Как-то раз Ранхель с дядей вернулись в отдел после одного из задержаний, и их позвала Лолита.
— Лейтенант, вас спрашивал какой-то человек, — сказал она, — пожилой, лет восьмидесяти. Он оставил вам книгу.
— Ах, хорошие новости, — улыбнулся дон Мигель, беря книгу в руки.
«Сокровища Сьерра-Мадре», — прочитал на обложке Ранхель. Внутри было посвящение: «Моему доброму другу дону Мигелю Ривере. Т.». Буква «Т» напоминала крест.
— Значит, старик лет восьмидесяти, в кожаной куртке и соломенной шляпе?
— Да. Он сказал, что будет ждать в условленном месте.
Ривера кивнул и направился к телефону. Поговорив минут двадцать, он вернулся:
— Ты очень занят, Винсенте?
— Как обычно.
— Бросай все дела и поезжай к двум часам в бар отеля «Инглатерра».
Ровно в два часа они с дядей уже сидели за столиком в баре напротив седого старика, чья соломенная шляпа лежала на соседнем стуле.
— Винсенте, — сказал дядя, — я хочу представить тебя сеньору Травену Торсвану. Сеньор Торсван — писатель.
Они заказали креветки, устрицы, осьминога и севиче, маленькие тортильи с сыром и фирменное блюдо: крабы а-ла Франк (салат из крабового мяса и сыра с оливковым маслом). Пока ждали официанта, сеньор Торсван вынул экземпляр «Корабля мертвых» и подписал его для Ранхеля.
— Где вы живете? — спросил он.
— На том берегу, возле дока.
— Рядом с асьендой Уильямсов?
— Да, в небольшом домике у самой реки.
— А вы знаете историю, связанную с этим местом? Я вам расскажу. Имейте в виду, что это не быль, а скорее легенда. Так вот, Уильямсы приехали из Германии во время Первой мировой и поселились здесь, в Паракуане. Им принадлежали большие территории вдоль реки, до самого Сьерро-дель-Нагваль. Старший сын — бездельник, игрок и пьяница — отправился жить на Гаити, а через месяц умер его отец, и ему пришлось вернуться на ранчо. А вскоре тут начали происходить странные вещи. Ягуар повадился убивать батраков — особенно тех, кто работал на дальних плантациях среди джунглей. Зверь был очень хитер и силен — он втаскивал человека на дерево, где никто не мог помешать ему, и съедал. Пули его не брали, даже если стреляли из освященного ружья. Один служащий, которому повезло ускользнуть живым из когтей ягуара, утверждал, что зверь поразительно похож на молодого сеньора Уильямса, и даже глаза у него точь-в-точь такие. После этого заявления люди стали сторониться асьенды, но батракам некуда было деваться, к тому же многие задолжали хозяину и обязаны были отработать долг. Ходили слухи, что в ягуара-людоеда вселилась душа покойного сеньора Уильямса, а иные верили, что ягуар — это вовсе не зверь, а молодой сеньор Уильямс.
Убийства между тем продолжались. Раз в месяц ягуар похищал очередную жертву. И вот однажды настала очередь самой бедной семьи на ранчо. Сам сеньор Уильямс пришел к ним в дом и велел назавтра отправляться сторожить лесную плантацию. В семье было четверо братьев, и трое старших, испугавшись, отказались и решили, что пойдет младший, пятнадцатилетний Ясинто. Хозяин согласился.
И вот на следующий день Ясинто отправился в джунгли, не взяв с собой даже ружья, а только суму со съестным, которую дала ему подруга — племянница сеньора Уильямса. «Не бойся, — сказала она ему, — ты вернешься цел и невредим, зверь не тронет тебя». И хоть юный Ясинто верил подруге, но сомнения не оставляли его: а вдруг она всем так говорит? Вечером он развел костер и стал готовить ужин из своих припасов. И вдруг — темная тень двинулась на него из джунглей, затрещали ветки. И показался ягуар. Ясинто вскочил, сжимая в руке икону с изображением Девы Марии. Зверь был ужасен — огромный, белый в черных пятнах, с острыми и длинными, как ножи, когтями и хвостом толщиной со слоновий хобот. Он посмотрел на Ясинто пронзительным взглядом своих ярко-зеленых глаз и проговорил:
— Добрый вечер. Можно мне посидеть у твоего огонька?
— Пожалуйста, сеньор, — ответил Ясинто, — присаживайтесь.
— М-м-м… Как вкусно пахнет. Что ты готовишь?
— Цыпленка с тушеной капустой.
— Ах, sauerkraut
[11]
. А что в тех бутылках?
