— Дядя! — позвал он.
Но Мигель Ривера Гонсалес не отвечал. Он умер во сне, выкурив сигару и выпив полбутылки вина с друзьями. Они растерялись. Они не знали, что делать. Единственное, что пришло в голову Ранхелю, — вызвать доктора Ридуару.
Она приехала, пощупала пульс, поводила зеркальцем под носом Риверы, но помочь ничем не смогла.
— Вот почему гипертонию называют тихим убийцей, — сказала она. — Сегодня ты бодрячок, а завтра — бум! — у тебя инфаркт или инсульт. Очень жаль, сеньор Ривера был прекрасным человеком.
Похоронили его в пятницу. Были сеньор Торсван, мэр города, полиция в полном составе — от ночного сторожа до шефа, и две дюжины жителей района Коралилло, которые держались несколько особняком.
Три дня спустя Ранхель пришел в дядину берлогу, чтобы забрать его пожитки. Деньги достались его бывшей жене и детям, а Ранхелю — все остальное. Большую часть составляла старая хрупкая мебель и одежда, которую он выбросил. Себе взял только кольт 38-го калибра с кобурой, фотографию, запечатлевшую Риверу в компании Торсвана и еще кого-то, и несколько пластинок — «Лос Панчос» «15 хитов», Рей Конифф «Суперсоник», «Времена года» Вивальди и Фрэнк Синатра «Что-то глупое». Дядя любил самую разнообразную музыку.
Что до фотографии, то будь Ранхель более образован, он непременно узнал бы на ней Хамфри Богарта, Джона Хьюстона и Габриэля Фигуэру, прибывших на съемки фильма «Сокровища Сьерра-Мадре» в Тампико. Но Ранхель об этом не догадывался.
Глава 10
Полиция в Паракуане, которую уже четверть века возглавлял шеф Гарсиа, появилась за сто лет до дела Шакала. Тогда случилось громкое преступление — в собственном доме был зарезан местный фермер, и для розысков убийцы мэр решил нанять пару частых детективов — сеньора Мариано Велу и сеньора Аурелио Сантоса, известных как Вела и Сантос. С них все и началось. А в тридцатых им на смену пришел Мигель Ривера. Многие годы он являлся мозговым центром полиции.
Шеф Гарсиа был не детектив, а скорее политик. Не обладая сыщицким чутьем, он был прирожденный лидер, умеющий отстаивать свои интересы. Удерживаться на посту ему удавалось благодаря способности поладить с любым губернатором, а также подбирать в команду нужных людей, на которых и ложился весь груз работы. Так в полицию пришли Мигель Ривера, Вонг, Евангелист, Табоада, он же Траволта, в тандеме с Весельчаком, и, конечно, Винсенте Ранхель.
Последний сидел, рисуя черные спирали на листе бумаги, когда на стол ему шлепнулась пачка «Ферос».
— Извините, что задержался, но пришлось идти до самой авеню. Вам не нужно чего-нибудь еще?
Прежде чем ответить, Ранхель огляделся. Вокруг никого — коллеги разошлись на обед. Он разрешил Ромеро оставить себе сдачу, дал ему одну сигарету и спросил:
— А вы не знаете, где сейчас Табоада?
— Как же, знаю. Он в ресторане «Роуз-гарден», беседует с профессором Эдельмиро.
— Эдельмиро Моралес, профсоюзный босс?
— Да.
— Вы уверены.
— Абсолютно.
— Кто там еще? Круз, наверное?
— Нет, я видел Чавеза и еще каких-то людей. Я их не знаю.
— Понятно. Принесите мне кофе.
Странно… Какие дела у Траволты с профессором Эдельмиро? Подумав над этим пару минут, Ранхель переключился на текущее расследование и снова стал перечитывать свои записи из бара «Леон». Хм, ничего нового. В голове вертелась мысль о том, что нужно искать улики, но ведь это всякому ясно. Ранхель взял зажигалку и тут же бросил ее на стол. Черт! Если и дальше так пойдет, то кровотечение ему обеспечено.
В 16.30 вернулся с обеда шеф Гарсиа и прошел к себе в кабинет. Вслед ему зацокали каблуки Лолиты.
— Сеньор, звонили из мэрии… — Она захлопнула дверь.
Ранхель встал и посмотрел в окно. Подъехала патрульная машина. Вышел Траволта и вытащил человека в наручниках. Ого, знакомый! Профета, продавец мороженого, торгующий возле школы. В этом не было ничего особенного, ведь дети — их основные клиенты. «Проклятый жирдяй, — подумал Ранхель, — я знаю, что ты хочешь сделать». И почувствовал, как ненависть к Траволте проходит точку невозврата.
«Облачность увеличивается, к вечеру возможен дождь, — бубнил диджей в радиоприемнике Чикоте. — Ну, вы знаете, каково у нас в городе перед штормом: туман, мрак и адская жара. Без вентилятора дышать просто невозможно. Если у вас еще и машина без кондиционера, захватите в поездку кислородный баллон. Сейчас мы слушаем «Ла Которра», потом на очереди Риго Товар и «Лас Ябас дел Вилле». Ранхель чертыхнулся и переключил программу.
— Ранхель, зайди ко мне на минутку, — крикнул шеф.
Шеф показал ему красноватую листовку с эмблемой «Рефрескос де Кола» и надписью жирным шрифтом: «Убийца среди нас». Ниже были помещены фотографии тела Карлы Севалло из «Меркурио» и улыбающегося Джона Уильямса-младшего, с бокалом вина в руке, снятого где-то на дружеской вечеринке.
Автор листовки утверждал, что убийца — молодой Уильямс, и не преминул обозвать его Джеком-потрошителем. «В тот день, когда погибла вторая девочка, сеньор Дж. Уильямс-мл. был замечен в баре «Леон». Полицейские позволили ему скрыться, а шеф Гарсиа даже не упомянул его имени на пресс-конференции. Чем это можно объяснить?» У автора был ответ: «Этот человек обладает большим влиянием в городе, и что бы он ни делал, его никогда не станут задерживать. Мы все знаем о его экзотических пристрастиях, но полицию это совершенно не беспокоит. Долго ли они будут покрывать Шакала?» В конце выдвигалось предположение, что Шакал растворяет трупы своих жертв в кока-коле, которую затем разливают на заводе по бутылкам и продают. Многие горожане обратили внимание на изменившийся вкус напитка, а некоторые и вовсе находили в нем странные предметы.
— Эти листовки кто-то разбрасывает по городу, — сказал шеф, мрачно глядя на Ранхеля. — Ты, случайно, не знаешь, кто это может быть? — Его взгляд был подобен рентгену, но Ранхель и бровью не повел. — Я задал тебе вопрос!
— Я не знаю.
Шеф явно сомневался в его искренности, но допытываться не стал, лишь сердито порвал листовку и швырнул клочки в корзину для мусора.
— Не связывайся с этими мерзавцами, Ранхель.
Когда он вернулся к себе, Траволта был уже на месте.
— Эй, как дела? — спросил его Толстый Волк.
— Зашибись.
Все повернулись в его сторону.
— Неужели ты его поймал?
Траволта молча сел за стол, неторопясь закурил и вызвал по телефону Чавеза, веля ему привести арестанта, и вскоре тот приволок Профету — с подбитым глазом и в порванной рубашке.
— Это он? — хрипло спросил Толстый Волк.
— Он, скотина. Уже признался.
Коллеги стали наперебой поздравлять Табоаду. Толстый Волк одобрительно хлопал его по спине, и всем, конечно, не терпелось увидеть деньги, которые обещаны за поимку преступника. Траволта принялся строчить отчет, а Ромеро вызвался принести герою кофе. Один Ранхель не разделял всеобщего возбуждения.
