Часть третья
Глава 12
Вначале доктор Ридуара приняла его звонок за розыгрыш.
— Вы в курсе, который теперь час?
Ранхель объяснил, что он не шутит и что анализ необходимо произвести срочно.
— Что ж, только ради вас. Перезвоните часа через полтора.
Но она сама позвонила спустя час с небольшим:
— Похоже, вы правы. Но скажите, как вы до этого додумались?
— Долго рассказывать, а сейчас нет времени.
— Да, верно. А я, признаться, забыла принцип Эдгара По: если хочешь спрятать что-то понадежнее, оставь это на видном месте. Они так и лежали на виду, но поскольку у меня аллергия, я их и убрала. Если вы помните, меня неожиданно сразила простуда при осмотре места преступления.
— И что же вы нашли?
— Секундочку. Не знаю, как мне сразу не пришло в голову, но, в общем, я исследовала материал, полученный из-под ногтей, и действительно обнаружила там два образца животного происхождения.
— Белого цвета? — спросил Ранхель.
— Откуда вы знаете? — изумилась доктор Ридуара. — Да, серовато-белого. И еще — такие же присутствуют под ногтями Карлы Севаллос. Только в одном вы оказались не правы: это не собачья шерсть, а овечья. Скорее, шерсть молодого ягненка.
— Вы уверены?
— Это совершенно точно, не будь я доктор Ридуара. Убийца приманивает детей, показывая им ягненка.
— Огромное вам спасибо, доктор. Но только никому не говорите, это очень важно.
— Хорошо. Поздравляю вас, Ранхель. Вы совершили настоящее открытие.
Положив трубку, Ранхель нервно оглянулся — не подслушивает ли кто? Но напрасно он беспокоился, ибо все давно разбежались. Проф и Бедуино спали в машинах на парковке, Чикоте храпел на первом этаже. Ранхель спустился, чтобы выпить кофе, и разбудил его.
— Там ничего нет, — сообщил Чикоте. — Погоди, сейчас я приготовлю.
— Ты, как всегда, вовремя, приятель.
— Я быстро. А потом можешь спать, и если что, я тебя заменю.
«Шустрый какой, — подумал Ранхель, — ты и свои-то дела забросил». В ожидании кофе он стал листать свежий выпуск «Меркурио». На первой полосе писали про засуху и пожары, но их тоже не обошли вниманием. «Шакал остается на свободе, полиция препятствует работе журналистов», — кричал заголовок поверх портрета шефа, грозившего облавами и арестами. А дальше была помешена статья Джонни Гурреро: «Новые ошибки полиции: спецслужбы не знают, где искать убийцу». Ну-ка, ну-ка, что еще накропал этот идиот? Ранхель стал читать.
Похоже, статья была написана со слов Профа. Вначале шли жалобы на неумение полиции примечать детали, хорошо еще, что без фамилий. «Согласно нашим источникам, — читал далее Ранхель, — способного детектива отстранили от дел, и он готов подать в отставку по причине оказываемого на него давления». Он побледнел. Каков подлец! Все, теперь его и впрямь попрут с работы. Скажут, что он подсиживает начальство. А что до Траволты — лучше даже не думать, что этот с ним сделает. Так или иначе, неприятности ему обеспечены.
Где-то за окном прокукарекал первый петух. Может быть, и правда податься к оппозиционеру Агустину Барбосе? Это будет расценено как предательство. Но где работать, когда его вышвырнут из криминальной полиции Паракуана? Остается дорожная полиция, где он закончит на каком-нибудь КПП, как Колдун. Федеральная полиция? При тамошних мизерных зарплатах он неминуемо станет взяточником. Образования у него нет, поскольку он бросил колледж, не доучившись. В самые тяжелые моменты Ранхель представлял, что ему приходится просить работу у Джека Уильямса. Нет, такого унижения он не перенесет.
Сумасшедшая ночь отняла у Ранхеля последние силы. В окне забрезжил рассвет. Голова распухла от тяжести и боли, но ехать домой было поздно, и он, расчистив место среди бумаг, попытался уснуть прямо на столе.
Ему не то пригрезилось, не то вспомнилось детство и его скоротечная музыкальная карьера. Как он учился играть на бас-гитаре. «Битлз», «Пинк Флойд», Эрик Клэптон. Первые выступления, поездки с Риго. Но поскольку воспоминания о группе бывали неизбежно связаны с воспоминаниями о предательстве, в какой-то момент игла его памяти, проигрывающая его жизненный альбом, соскочила с трека, и он снова оказался полицейским, который ищет преступника. Он не любил свою работу, но оставить ее не мог, потому что ничего другого не умел.
Так обстояли дела в среду 19 апреля, в шесть часов утра, когда прибыл шеф Гарсиа, в костюме с галстуком. Ранхель едва успел вскочить.
— Какие новости?
Ранхель доложил о своих находках. Шеф выслушал, одобрительно кивая.
— Ты кому-нибудь говорил?
— Пока нет.
— Отлично. Мне бы не хотелось, чтобы эта информация попала в газеты.
Ранхель ожидал от него упреков, но шеф был на редкость любезен. Явно не успел с утра прочитать «Меркурио».
— Где Табоада?
— Пока не появлялся.
Ранхель объяснил, что он единственный дежурный, остальные спят в машинах. Он не думал доносить, просто хотелось, чтобы шеф в кои веки узнал правду. Гарсиа с презрением покачал головой и сказал, подумав:
— Ранхель, мне нужна твоя помощь. Бери блокнот для записей. Через десять минут мы выезжаем.
— Есть, сеньор. А куда мы едем?
— На совещание. Машину поведешь ты. — Шеф бросил ему ключи.
Из нижнего ящика стола Ранхель достал зубную пасту, щетку и бритву. Порывшись с минуту, вытащил и дезодорант «Одороно», что лежал в самом низу. А пять минут спустя он уже выходил из ванной, причесанный и свежевыбритый.
Водить новую патрульную машину было одно удовольствие.
— Куда мы едем, сеньор?
— Во дворец.
Дворцом он именовал мэрию. Выходит, они едут на совещание к сеньору Торресу Сабинасу.
Проезжая парк «Идальго», Ранхель отметил, что туман заметно редеет. В кипарисах свистели птицы, оранжевый солнечный шар придвинулся ближе к городу. В какой-то момент туман и вовсе рассеялся. Когда они остановились на светофоре у собора, чтобы пропустить мусоросборник, шеф сказал:
— Мне опять звонил Чуррука. На закрытие деладают два дня.
Бедняга, его, похоже, собрались снимать. Никогда еще положение Гарсиа не было таким шатким. Ранхель по-дружески предложил:
— Хотите, я помогу вам допросить Джека Уильямса, сеньор?
Красноречивый взгляд шефа говорил лучше любых слов.
— Не гони, Ранхель, не гони.
Уже от поворота на Авениду дель Пуэрто Ранхель увидел, что привратник ждет их, готовясь открыть дверь. Во дворе стояли шесть машин, включая минивэн мэра Сабинаса. Они вышли и по широкой лестнице поднялись на второй этаж, где их встречали шесть охранников, и один был гринго, который требовал у Ранхеля документы возле особняка Уильямса. «Черт, что тут происходит?» — недоумевал Винсенте.
