Я снова и снова твердил себе: «Я воин, я не игрушка собственных страстей. Мной руководит разум, а не член». Потом она сделала такое, чего я никак не ожидал. Она отвернулась и начала раздеваться, стоя у кровати. То есть она повернулась спиной и ушла — по крайней мере, я уговаривал себя расценивать ее действия именно так. Но потом обернулась — о, что за груди! — и с улыбкой посмотрела на меня. Это было выше моих сил. Я прикрыл плотнее дверь, опустил шторы и тоже стал раздеваться, понимая, что мне не светит раскрыть это дело, потому что мое сознание погружается в нирвану и сам я растворяюсь в бесконечности. Таков был конец секретного агента.
Глава 19
Отчет доктора Альфонсо Куроза Куарона, детектива
Мы пили кофе, когда зазвонил телефон. Моя сестра Консуэло, едва подняв трубку, положила ее обратно. «Это тебя, — сказал она, — они снова хотят запрячь тебя в какое-то расследование. Но тебе нужно отдохнуть. Помни о том, что сказал врач».
Она была права: кардиолог рекомендовал мне отдых и предпочтительно на морском побережье. Когда Консуэло ушла, я подумал, не пора ли мне на пенсию, и сумеречный свет в гостиной, казалось, подтверждает мои опасения. И если бы не книга, которую я планировал написать, я бы, несомненно, удалился на покой. Но я считал, что собранного материала недостаточно, и мне требуется еще несколько дел.
Так я размышлял, глядя в окно, — и вдруг: какой сюрприз! Я увидел там черного человека, как я их всех называю. Этот неизвестный тип был послан мне в соглядатаи. Кто только меня не преследовал! Китайская мафия, русские, немцы, чехи, полиция Батисты, ЦРУ, некий французский террорист с ножом и три дюжины детективов. Что ж, таковы издержки моей специальности. Кто, интересно, послал этого парня? Я мысленно перебрал все дела, которые вел на тот момент: банковские махинации, подделка печатей, похищение бизнесмена. Ни одно, казалось, не оправдывает нахождения посторонних у меня под окнами.
Возможно, это правительство. С тех пор как я ушел со службы, они меня не оставляют. Порой я встречаю у своего дома агентов, которых сам и обучал, когда работал в СБП. Один из них отличался особой бесцеремонностью: мало того что он даже не пытался спрятаться, он заглядывал в окна, поджидая, когда я выйду из дому. Но сейчас ему меня не дождаться — начинается дождь, и я долго не высуну носа на улицу.
Пока я рассматривал шпиона, гадая, что ему от меня надо, зазвонил другой телефон. «Винсенте Ранхель, полиция города Паракуан», — представился звонивший. «Паракуан, штат Тамаулипас? — спросил я. — А Мигель Ривера до сих пор работает у вас?» — «Нет, он умер, я, кстати, его племянник». — «Ах, как жаль! Когда же это произошло? Мы с ним были большими друзьями». — «Три года назад. Да, он мне рассказывал о вас». — Этот молодой голос имел несомненное сходство с голосом моего покойного друга: та же уверенность, твердость и дружелюбие. «Поверьте, я очень вам соболезную, — сказал я. — Итак, чем я могу помочь?»
Я был приятно удивлен, почувствовав, что молодой человек унаследовал от дяди не только голос, но и талант и что он знаком с моими книгами. Он звонил по поручению мэра Паракуана, желавшего, чтобы я помог его агентам провести расследование. Ранхель вкратце описал обстоятельства дела: похищены и зверски убиты две девочки, ни свидетелей, ни улик не осталось. «К сожалению, не могу вас обнадежить, — сказал я ему. — Когда имеешь дело с идеальным преступлением, остается уповать лишь на случайность, которая, возможно, наведет на след. Наверное, вам придется поискать другого консультанта, потому что я уже отошел от дел». — «Это очень важно, — сказал он. — Я понимаю, что важно, но в моем возрасте непросто найти силы». — Ранхель настаивал, и я ответил, что подумаю и велел перезвонить через час.
Все это время в моей голове звучали два голоса. Один твердил: не делай этого, Альфонсо, тебе нужно отдохнуть. А другой уговаривал: у тебя, черт подери, долг перед Мигелем Риверой, твоим другом, который тебе много помогал.
Итак, неизвестный преступник поочередно убил двух девочек. Это случай напомнил мне о преступнике по имени Грегорио Карденас, который действовал в Мехико, только его жертвами становились женщины, которых он убивал удавкой. Похоже, что случай в порту весьма сложен, однако, если мне удастся его распутать, это будет серьезный шаг вперед в развитии криминалистики. Возможно, мне удастся найти дополнительные аргументы в пользу моей системы, которую я описываю в книге, криминального уравнения. Стоит отметить, что со времени «Трактата о криминологии» это самая значительная из моих работ. Почему бы и нет? Я хорошо знаком с городом, и это будет мне большой подмогой. Консуэло не должна ворчать — ведь я, по совету доктора, еду не куда-нибудь, а на море!
Постепенно эта линия взяла верх, и когда через час Ранхель перезвонил, я объявил ему о своем согласии и стал собираться в дорогу, не забыв, помимо трех чистых рубашек и прочего, перечитать основные тезисы, которые вывел в работе «Криминальное уравнение».
Из дома я выбрался через черный ход, дабы лишний раз не возбуждать любопытства моего шпиона. В пути ничего необычного не происходило, но, когда я прибыл в полицию, Ранхель поручил меня заботам какого-то подозрительного типа, наверняка бывшего преступника. Криминалом от него разило за целую милю.
— Доктор Куроз Куарон? Я читал ваши книги. Для меня большая честь работать с мексиканским Шерлоком Холмсом.
Я сказал, что Шерлок Холмс — это выдумка, литературный вымысел, а не реальный детектив. Никогда не слышал, чтобы кто-то раскрыл преступление, пользуясь исключительно методом дедукции, а не научными сведениями. Улучив минутку, я отозвал Ранхеля в сторону и спросил:
— Это ваш ассистент?
— Да, верно, — вздохнул он.
— От таких людей больше проблем, чем помощи, — сказал я. — У вашего дяди не было помощников. Если он работал в команде, то это были его коллеги-профессионалы.
— Я полностью за! Но ситуация такова, что я не могу доверять коллегам. А этот парень честно работает на меня, хотя бы и за деньги.
Я подумал, что если Винсенте не может доверять коллегам, то дело обстоит гораздо хуже, чем я предполагал. Я не вполне представлял себе, как его поддержать, и боялся, что он пребывает в плену легенд о моем всемогуществе. Нет, я не скромничаю, я говорю о реальном положении в стране, которое начало складываться с приходом к власти президента Мигеля Алемана. При нем бюрократов расплодилось просто немерено, и все эти мошенники заботились только о своей выгоде. Не секрет, что с тех пор ничего не изменилось! Разве что преступники сменили ножи на пистолеты и пулеметы. Я помню, как я уволился из полиции. И не я один: Каррилло, Сеговия, Лобо тоже ушли. Работать стало невозможно.
Вот почему, когда я услышал слова Винсенте, мне захотелось немедленно уехать домой, и я уехал бы, не будь он племянник Мигеля Ранхеля, который обратился ко мне за помощью — идеалист в море коррупции. И я согласился в память о его незабвенном дяде.
Несмотря на усталость, я изучил все вещдоки, прочитал отчет, побывал в местах обоих преступлений и убедился, что зацепок у следствия и впрямь негусто. За обедом мне пришло в голову попробовать применить мое уравнение. Я спросил Винсенте, кто из влиятельных в городе людей имеет, на его взгляд, предрасположенность к совершению преступлений на сексуальной почве? Кто часто посещает заведения определенного толка, был замечен в склонности к излишествам? Кто в прошлом обвинялся в попытках насилия над несовершеннолетними?
