Я выдержала небольшую паузу и осмотрелась по сторонам. Впрочем, на улице уже было так темно, что можно было не беспокоиться, что меня заметят соседи. Ну, а фонарь? Кому вообще есть дело до фонаря?
Через пару минут я преодолела высокий забор и двинулась к дому.
Перво-наперво я решила обойти с фонариком коттедж, осмотреть карнизы и высокие окна зимнего сада. Ведь именно в зимнем саду обнаружили тело Кирилла, и, как ни странно, ни госпожа Ветрова, ни ее преданный донкихот Петя Авдеев не слышали, как муж вернулся домой. Хотя, по логике вещей, Кирилл непременно должен был натолкнуться на спящего в большом зале Петра, но этого не произошло, а стало быть, попал хозяин в дом каким-то другим путем.
Я медленно брела вокруг коттеджа, шаря фонариком по темным окнам и стенам, пока, наконец, не добралась до той части дома, где, по моим расчетам, должен был находиться зимний сад. Направив поток света вверх, я принялась тщательно изучать каждый сантиметр стены и... Вот это удача! Рама одного из окон оказалась прикрыта неплотно. Я поняла, что окно не заперто. Да оно и понятно – с внешней стороны окна ручек нет. Вот она – лазейка! Ну что ж, тем же путем проникну в дом и я. Ухватившись за карниз, я запрыгнула на цоколь и изо всех сил надавила на раму. Она поддалась с трудом, но все-таки после некоторых усилий окно распахнулось. Я подтянулась и залезла внутрь помещения. Мне довольно быстро удалось найти выключатель, и, наплевав на все условности, я включила свет. Как я и предполагала, оказалась в зимнем саду.
С тех пор как я побывала в этой комнате с Маргаритой, здесь ничего не изменилось. Все так же журчали фонтанчики, благоухали цветы и ровной гладью блестела в бассейне вода. Ничего постороннего, ничего подозрительного, чистота и порядок. Хотя нет, кажется, с чистотой я все же слегка поторопилась. На полу, рядом с окном, через которое мне удалось проникнуть в помещение, я увидела несколько комочков земли.
Сама я с подоконника спрыгнула очень аккуратно, не задев ни одной кадки, ни единого горшка с растениями. Стало быть, просыпала землю не я.
Комочки оказались сухими, но хорошо прилипли к полу, а это значит, что в момент осыпания земля была влажной. Мокрую почву еще надо умудриться просыпать, если только чем-нибудь подковырнуть. Я склонилась над горшком с лимоном и обнаружила на поверхности почвы канавку. Кто-то сгреб землю в кучу к краю горшка, стало быть, поэтому она и посыпалась на пол. А вот и сломанная ветка. На самом ее конце засохшее темное пятнышко. Неужели кровь?
Соединив в одно целое эти улики, я пришла к выводу, что Кирилл попал в зимний сад через окно, причем не просто влез, а его втащили. Деревья здесь расположены на значительном расстоянии от окна, и один человек, спускаясь с подоконника, их вряд ли заденет. Тут же вырисовывалась иная картина... Преступник наверняка не пользовался светом, потому не заметил, как рука Кирилла задела горшок с лимоном. Бросив тело Ветрова в бассейн, убийца осторожно, чтобы не оставить отпечатков пальцев, поставил на столик украденные в ресторане фужеры и удалился из зимнего сада.
Я выключила свет, залезла на подоконник и спрыгнула во двор. Все, что я хотела узнать, узнала. Эх, господин Загуляйко, похоже, долго тебе еще придется ходить в капитанах!
Луч фонарика высветил под ногами узкую дорожку, ведущую от окна к запасной калитке. И даже не дорожку, а одинокие следы на снегу, заботливо кем-то заметенные. Похоже, преступник пытался уничтожить улики. И все же этот кто-то оказался не настолько внимательным. След остался. Нет, не от ботинок или сапог. Это была узкая, не слишком четкая бороздка, оставленная от широкого каблука, как если бы человека, не способного передвигаться самостоятельно, тащили волоком, подхватив под мышки, а ноги волочились бы по снегу. И это еще раз доказывало правоту моей версии – Ветрова втащили в дом через окно.
Я подошла к калитке. Здесь не было замка, и не надо было перелезать через забор. Зато до машины пришлось идти довольно долго по скользкой разухабистой дороге. А ведь на автомобиле и впрямь к калитке не подъехать! Это каким надо быть Гераклом, чтобы тащить на себе тело здорового мужика чуть ли не вокруг всего забора?
Я села в машину и опустила стекло. Противной назойливой мухой в моем сознании металась и стучала одна навязчивая мысль, кто все это устроил.
И тут я увидела, как к дому Ветровых движется какая-то фигура. Человек уверенной походкой шел прямо к воротам коттеджа. Вот он остановился, подергал железную дверь и что-то проворчал. Потоптавшись какое-то время около ворот, мужчина попытался перелезть через забор, но длинное пальто мешало ему перекинуть ногу, цеплялось за острые наконечники металлических прутьев. Наконец он оставил попытку проникнуть на чужую территорию таким способом, отряхнул пальто, засунул руки в карманы и побрел вдоль ограды по той самой тропинке, по которой недавно возвратилась из зимнего сада я. На мою «девятку» мужчина не обратил никакого внимания. Казалось, человек так погружен в свои мысли, что не замечает ничего вокруг.
Во все глаза я следила за передвигающейся фигурой, пытаясь понять, что это за тип в длинном пальто. Но было слишком темно, и разглядеть лица мне не удавалось.
И тут я заметила, что он движется к калитке! Видно, знает, что она не заперта. Кто же это может быть? А что, если в коттедж решил вернуться убийца? Из своего детективного опыта и бесед на эту тему с психологом я знала, что убийцы действительно довольно часто возвращаются на место преступления. Такова их звериная натура. Они просто ничего не могут с собой поделать, ноги сами ведут их к страшному месту.
Времени на раздумье просто не оставалось, мужчина уже прошел через калитку во двор. Если сейчас он полезет в окно, то это точно убийца! И что же мне предпринять?
Я достала из сумочки пистолет, в левую руку взяла фонарь, наручники и бросилась к забору.
В этот момент мужчина остановился под окном, поднял голову вверх и о чем-то задумался. Словно воланчик, подброшенный умелой рукой спортсмена-теннисиста, я перелетела через забор, в три прыжка достигла стены коттеджа и набросилась на типа в пальто. Заломив ему руку за спину, я пригнула его к земле и нацепила наручники. Включив фонарь, я посветила в лицо мужчине.
На меня, жмурясь от бьющего в глаза света, недоуменно уставился Петр.
– Татьяна, вы?
– Как видите.
– Почему вы тут? Зачем заковали меня в наручники?
– Вот только не надо играть со мной в кошки-мышки. Подымайтесь и пройдемте в машину, там и поговорим.
Мы вернулись в «девятку», уселись на заднее сиденье. Я предполагала, что Петр начнет оправдываться, придумывать небылицы, нервничать и психовать, но он молчал.
– Где это вы ободрались? – указывая на его запястье, спросила я.
– Вчера порезался осколком чашки по неосторожности.
– Бывает...
Все это выглядело по меньшей мере странно. Его ночное появление у дома Ветровых, желание проникнуть во двор через калитку и царапина на руке. Может, это он поранился о ветку лимона?
