– Точно не скажу.
– А разве ты не отмечаешь посещаемость в каком-нибудь журнале?
– Отмечаю, но только состав основной группы. А девчонка вроде как сама по себе была. Знаешь, а ведь это можно узнать в регистратуре – тренировки-то платные, а с бухгалтерией у нас полный порядок!
– Как ее звали?
– Инга. Фамилию не знаю, только имя запомнила.
– А выглядит как?
– Такая невысокая, стройная, очень симпатичная. Волосы длинные, темные, как шоколад.
Зал активно заполнялся девушками. Из вестибюля меня прожигали глазами стойкие дамы из группы поддержки. Я наспех попрощалась с Надеждой и спустилась в регистратуру.
Приветливая регистраторша полистала странички журнала и любезно сообщила мне, что Инга Семенова последний раз посетила спортклуб в понедельник, занималась в зале аэробики с девятнадцати и уехала около двадцати часов на своем красном «Пежо».
В регистрационном журнале я успела прочитать адрес Инги и решила обязательно с ней повидаться.
К цирку я подъехала точно в назначенное время.
– Привет, напарница! Хочу сообщить тебе приятную новость! – в приподнятом настроении встретил меня Красавцев.
– Тебе удалось что-то узнать?
– Обижаешь – не только узнать, но и договориться о встрече с хозяином подпольного игорного дома. Короче, по выходным шулеры собираются на «явочной хате» у местного авторитета Грекова. «Явочная хата» – только условное название, на самом деле это огромный особняк с бетонным ограждением и охраной, куда пропускают только приглашенных. Это настоящий подпольный игорный дом, и законы там действуют волчьи. Деньги принято отдавать сразу; редко, но все же принимают расписки. Суммы в игре крутятся бешеные, за один раз можно проиграть больше полумиллиона! Ну что, дальше продолжать?
– Как тебе удалось все это узнать?
– Есть у меня кое-какие каналы. Навел справки о Льве Яковлевиче Мышкине, позвонил, встретился.
– И он так просто согласился прийти?
– Больших трудностей здесь не потребовалось. Можно сказать, что я его слегка заинтриговал.
– Ты его случайно не шантажировал?
– Совсем чуть-чуть. Все мы не безгрешны, и Мышкин в том числе.
– Ладно, пойдем в машину, расскажешь. Что понапрасну ноги морозить?
Мы уселись в «девятку», и Красавцев начал рассказ.
Год назад Лев Яковлевич Мышкин являлся одним из учредителей коммерческого «Тарбанка». Он был женат и имел единственного сына – избалованного тунеядца и шалопая, достигшего к тому времени совершеннолетия.
«Тарбанк» приносил неплохие доходы. Кроме обычных финансовых пятен, которые можно отыграть едва ли не в каждом втором банке – аферы с кредитами, покупка валюты по заниженному курсу, перекачивание денег через офшорные зоны и всевозможные операции, позволяющие банку выйти в десятку лучших, Мышкин с партнерами умудрялся прокручивать бюджетные средства. Отстегивая сильным мира положенную сумму, соучредители банка жили размеренно и спокойно, а их женам и детям всегда хватало на хлеб с маслом и черной икрой в придачу. И жить бы семье Мышкина в сытости и достатке еще долгие годы, если бы шалопая-сынка не угораздило попасть под статью.
Началось все с того, что на свое совершеннолетие Мышкин-младший потребовал от отца снять для себя квартиру и оборудовал ее под шалаш любви. Там он и пропадал ночами в шумной компании друзей и подруг. А поскольку большинство отечественных самцов считают, что некрасивых женщин не существует, а бывает мало водки, то Мышкин стал запасаться водкой.
Потом появились наркотики. И вскоре произошло то, что и должно было произойти. Напившись до поросячьего визга и одурманив головы наркотой, ребята повздорили, а утром обнаружили одну из подруг мертвой с ножом в груди. Начались хождения по судам и прокуратурам. Сына Мышкину удалось отмазать – связи, слава богу, имелись. Но за эти полгода парень приобрел стойкий иммунитет к одурманивающим синтетическим веществам – другими словами, превратился в наркомана.
Лев Яковлевич отправил сына лечиться за границу, в Швейцарию, куда на банковские счета регулярно переводились его легкие деньги. Следом уехала жена. Лечение в лучших швейцарских клиниках оказалось делом дорогостоящим, к тому же Мышкины не привыкли себе ни в чем отказывать. Деньги на швейцарском счету таяли с неимоверной скоростью, и к концу года банкир был вынужден продать часть акций.
Сейчас Мышкин на мели и того и гляди распрощается с занимаемой должностью. Но афишировать Лев Яковлевич свое положение не желает, поэтому продолжает посещать казино. У Грекова не был давно – больше месяца. Ставки в подпольном игровом клубе высокие, а с финансами у него туго. В общем, припугнул я банкира слегка, он и сдался. Хотя думаю, что подпольному обществу и лично господину Грекову давно все известно, – закончил свой рассказ Красавчик.
Интересно, не тот ли это Мышкин, о котором мне рассказала Надежда? Скорее всего – тот, и Красавчик действительно ничего не придумал. Плохо одно – Мышкин давно не был на «явочной хате» у Грекова и не играл последнее время с Прокопьевым-младшим в карточные игры, а значит, мне все-таки придется доводить задуманное мероприятие по внедрению в подпольный клуб до конца.
– Когда вы встречаетесь с Грековым? – спросила я.
– Мышкин будет ждать меня сегодня в «Пиковой даме». К полуночи туда подъедет Греков. Только думаю, тебе пока не стоит светиться, я пойду на встречу один. Если удастся договориться с Грековым об игре на «явочной хате», поедем туда вместе.
Я согласилась. Светиться действительно не стоило, тем более что вчера я там участвовала в боевом турнире. Ну, кто же пригласит в подпольный игровой клуб каратистку?
– С нетерпением буду ждать твоего звонка, – напомнила я и протянула Красавцеву визитку.
– Как только, так сразу! – пообещал мне новый знакомый.
Летящей походкой он скрылся из вида, я же продолжила свой марафон в поисках нужных свидетелей и очевидцев.
Глава 7
Улица, где, по данным регистрационного журнала, проживала Инга Семенова, называлась Затонская. Тарасов я знаю как свои пять пальцев, но про такую улицу слыхом не слыхивала. Достав из бардачка карту города, я принялась досконально изучать каждый район. Наконец нашлось что-то похожее – Затонский переулок. Решив, что регистратор спортивного клуба не совсем точно записала координаты Семеновой, я отправилась в Затонский переулок. Он затерялся в старом районе Тарасова среди частного сектора, где большинство построек расположены ниже уровня дамбы и напоминают дачные домики заброшенного садоводства.
Нужный дом с трудом отыскался в самом конце переулка. По узкой, ведущей к дому дорожке проехать на машине не было никакой возможности, и я в кромешной темноте, вдоль шатающегося забора, поковыляла к строению. Калитка оказалась запертой, звонка я найти не смогла, поэтому принялась что есть сил колотить в дверь ногами. Дружно залаяли собаки. Из соседнего дома выскочил лохматый пес, а за ним взлохмаченная хозяйка в галошах на босу ногу.
