Нелсон, напротив, обрел цель в жизни. Он старался помочь матери. Долгие годы Нелсон страдал, стараясь примирить свою истинную сущность с той ролью в обществе, которую навязывал ему отец.
Никто не сомневался, что Одри погибла. Душевная боль измучила Зака.
Полицейские водолазы и добровольцы исследовали дно реки всюду, где смогли, но тела не нашли и решили, что его унесло в Тихий океан. Зак закрыл глаза и ощутил, как слезы потекли из-под век. Он не плакал с самого детства, но теперь неожиданно почувствовал облегчение. Он постоянно видел ее перед собой, на него смотрели большие голубые глаза, затуманенные желанием. Она умерла, чтобы спасти его. Все должно было быть наоборот. Это он должен был умереть, а она наслаждаться жизнью Ланден Дэнверс.
– Сукин сын, – повторял Зак, – сукин сын.
Он открыл бутылку скотча и налил себе большую порцию. Газеты с воодушевлением приняли новый подарок от знаменитой семьи Дэнверс – свежий скандал. Репортеры продолжали дежурить у отеля, на ранчо, у причала, на лесопилках, у офиса корпорации – словом, повсюду, где только был шанс получить какую-нибудь информацию.
Зак отпил виски и посмотрел на часы. Было почти десять. Резко зазвонил телефон, и Зак нетерпеливо схватил трубку.
– Да?
– Теперь вроде ты всем заправляешь?
– Кто это? – спросил Зак.
– Только не говори, что ты меня не узнал.
– Суини, – равнодушно сказал Зак.
– Твой братец, который сейчас в тюрьме, задолжал мне.
– Не сомневаюсь.
– Я думал, ты заплатишь.
Зак поднял бутылку и отпил прямо из горлышка большой глоток.
– А я не думаю.
– У меня новая информация..
– Пошел ты!
– Это касается Ланден.
Он должен был бросить трубку, но не сделал этого. Зак молча ждал.
– Но сначала ты мне заплатишь.
– Ладно. Я в 714-м номере.
– Я приеду.
Суини отключился. Зак посмотрел на полупустую бутылку и подумал, что следует допить ее, прежде чем общаться с таким типом, как Суини. Несмотря на боль, он вылез из постели, взглянул в зеркало и присвистнул. На него смотрело бледное обросшее лицо. Зак чертыхнулся, сбросил одежду и устроился под душем, стараясь не намочить гипсовую повязку. Затем он побрился и посмотрел на свое отражение в зеркале. Все равно он ужасно выглядел.
Когда приехал Суини, Зак снова общался с бутылкой. Без предисловий он спросил детектива:
– Сколько мы тебе должны? Освальд заколебался.
– Я проверю, когда увижусь с Джейсоном, – сказал Зак, заметив, что Суини собирается приврать. – Выпьешь?
Суини улыбнулся, показав мелкие желтые зубы, но что-то в лице Закари заставило его отказаться.
– Я составил отчет. Он передал Заку папку.
– Рассказывай, что еще ты узнал, – приказал Зак, не заглянув в папку.
– После того, как получу свои деньги.
Зак не сдвинулся с места, он просто смотрел Суини в глаза.
– Газеты дорого заплатят за эту информацию.
– Бульварные газеты? – сказал Зак. – Смотри не сделай себе хуже.
– Ладно, ладно, сдаюсь. – Суини поднял руки вверх. – Понимаешь, я не мог просто так бросить это дело. Вся эта история с Ланден настолько необычная. Думаю, я даже мог бы написать книгу, и она имела бы бешеный успех.
Выражение лица Зака заставило его стать серьезным.
– Словом, я копал дальше, и знаешь, что я выяснил? Твой отец был импотентом.
Он помолчал, оценивая эффект своего открытия, но это не было новостью. По крайней мере, для Зака, К чему он клонит?
– Это правда, – горячился Суини, глядя на равнодушно молчавшего Зака. – У Уитта Дэнверса член не вставал, по крайней мере, не настолько, чтобы он мог сделать женщине ребенка. Он не мог быть отцом Ланден. Я потратил кучу времени, но мне удалось узнать, что, когда все думали, что твоя мачеха уехала к друзьям в Викторию, она была в клинике в Сиэтле, где ей сделали искусственное оплодотворение.
– Что ты говоришь? – Зак был потрясен. Суини ухмыльнулся, довольный результатом.
– Я говорю, что эта Одри Нэш является Ланден Дэнверс, но не является биологической дочерью Уитта Дэнверса.
Стакан выпал из руки Зака, и виски потекло на джинсы.
– Если бы она была жива, я думаю, она бы все равно получила свое наследство. Правда, потребовалась бы целая армия юристов, чтобы разобраться с этим делом, но, поскольку она была любимым ребенком Уитта, а половина твоей семьи сейчас или в могиле, или за решеткой, она бы выиграла дело. Без сомнений.
– Если бы она была жива, – тихо повторил Зак.
– Да, но тут уж я ничего не могу поделать, – с сожалением вздохнул Суини.
– Надеюсь, ты можешь доказать все это.
– Конечно. Все записи сохранились. Их можно представить в суд. Кроме того, я нашел медсестру, которая охотно рассказывает все, что знает. Просто обидно, что Ланден нет в живых.
– Черт! – выругался Зак.
– Слушай, Дэнверс, – заволновался маленький детектив, заметив, что Зак уже забыл о нем. – Как насчет моего чека?
Зак отнес свои вещи вниз, в холл отеля. Он оставался в Портленде намного дольше, чем планировал. Прошло уже больше недели после разговора с Суини, и с фамилии Дэнверс больше не начинался каждый выпуск новостей. Зак все еще был в гипсе, но уже мог ходить и стремился уехать из этого города. Вряд ли он сюда когда-нибудь вернется.
Пришло время отъезда. Неожиданно для себя он оставил вещи у стойки портье и поднялся по лестнице в бальный зал, в котором в первый раз увидел ее. Зак открыл двери, почти надеясь, что она появится, но, когда зажег свет, увидел только огромную пустую и холодную комнату.
Ему остались только воспоминания, сломанная лодыжка и сознание того, что он никогда не будет прежним.
Дверь за ним с шумом захлопнулась. Он помнил, какой была Ланден в ту ночь, когда ее похитили. Озорная, не по годам развитая девочка. И она выросла потрясающей женщиной. Он вспоминал Одри в ее развевающемся черном плаще, в белом бальном платье, ее голубые глаза и нежные губы. Такая милая и такая желанная. Теперь весь мир для него превратился в пустыню.
Что ж, он практичный человек. По крайней мере, был таким раньше. Ему придется смириться с тем, что Одри больше нет, что он любил ее и больше никогда никого не полюбит. Может, это и к лучшему. Он не создан для таких отношений. Но к его глазам снова подступили слезы, и он выругался сквозь зубы. Бессмысленно горевать, это ничему не поможет.
