— Ты, Танюха, заведешься, тебя не остановишь. Прешь как чума болотная.
Я же считаю, что этой чертой своего характера можно гордиться. Я про ограбление забыла. А что? Принцип: деньги — навоз, нынче — нет, а завтра — воз.
Очень рассчитываю на этот самый воз.
Я включила магнитофон и прослушала то, что записала Юля.
То, что Мартынов решил на «хате» устроить ее день рождения, я вам уже говорила, дорогой читатель.
Но там были и записи куда интереснее.
— Там снабженец Чуркин, — зафиксировала пленка голос Юли.
— Пусть войдет.
— Здравствуйте, Антон Витальевич.
— Ну, наконец-то. Ты куда пропал?
— Как куда? Вы же знаете, чем я занимался — взаимными платежами.
— Ну ты бы мог заскочить на минутку. Или хотя бы позвонить. Ты мне вот что скажи, друг мой любезный, что ты с креслом сделал?
— Антон Витальевич, что я мог с ним сделать? Вывез на свалку, конечно.
— Ты что, охренел совсем? Не понимаешь, насколько это серьезно?
— А вы что же думаете, я его должен был на дрова, что ли, порубить?
— Можно было, к примеру, закопать где-нибудь.
— Вообще-то я замаскировал его, насколько это возможно. Забросал разным-всяким хламом. Только, думаю, вы мне и без этого должны приплатить. Если бы я знал, что в нем и как это на мое влияет здоровье, черта с два я согласился бы кантовать его то в дом, то из дома. Так что о доплате вопрос пока открыт. Может, мне из-за этого кресла еще инвалидность оформлять придется.
— Я тебе и так неплохо отстегнул. Не зарывайся.
— Это вы, Антон Витальевич, напрасно так себя ведете. Я могу ведь…
— Не можешь. Соучастие. К тому же кто из нас это кресло подменил?
Этот их невинный диалог был мне как бальзам в уши, дорогой читатель. Наконец-то появилась ниточка, за которую можно потянуть. А ниточку тянуть я умею. Будьте спокойны.
Коллеги перешли к обсуждению взаимных платежей. Этим я вас, конечно же, утомлять не буду, как и вопросами дисциплины, которые Мартынов обсуждал с очередным посетителем. Был еще звоночек, который интересен и вам, и мне. Да-да, тот самый. От скорбящей вдовы Ирины Анатольевны, когда он в очередной раз послал ее к чертовой бабушке.
Ну, очень интересная парочка, ничего не скажешь. Больше полезного для меня на кассете не было. Осталось подбить бабки, подвести итоги своей бурной деятельности.
Итак, выстраиваем логическую цепочку. Так сказать, метод дедуктивный применяем.
Значит, так. Ирина и Антон в любовной связи. Ирина мечтает стать богатой вдовой. Антон — завладеть акциями предприятия. Они объединяют усилия и убивают Губера. Но не знают, что он, догадываясь о намерениях жены, оставил мне посмертное поручение. А тут появляюсь я…
Нет, не так, не вяжется.
Во-первых, Ирина так просто с акциями бы не рассталась, хотя, может, он ей за них и заплатил. Просто я этого не знаю.
Во-вторых, подменить кресло проще всего было именно Ирине. Тогда не возникло бы необходимости устраивать пожар. А в том, что пожар был не случайным, я не сомневаюсь.
Тогда как же все это произошло? Ведь мало того, что ему подменили кресло, его еще вынудили оставаться в нем как можно дольше, подмешав снотворное. Кто мог подмешать снотворное? Скорее всего жена.
Мое серое вещество задымилось. Я никак не могла разложить всю имеющуюся информацию по полочкам.
Я сварила себе еще одну порцию кофе. Уселась с чашечкой на кухне и закурила, продолжая размышлять. Я нашла очень простое решение этой проблемы: надо потрясти Ирину, предъявив ей кое-что из имеющегося у меня материала. Припереть ее к стенке — и все. Психическая атака. Что может быть проще?
Довольная этим гениальным решением, я допила кофе, затушила сигарету и, вернувшись в зал, обратилась к своим магическим двенадцатигранникам:
— За вами последнее слово, милые косточки. Поможет ли мне дружеская беседа с Ириной Анатольевной?
16+26+5 — «Путешествие, следствием которого будут решительные перемены в жизни».
Косточки со мной согласны.
Глава 6
Было почти семь вечера, когда я села в свою «девятку» и взяла курс на Антоновку.
Мне хотелось попасть туда как можно быстрее.
Но, когда спешишь, все получается шиворот-навыворот. Я никак не могла попасть в зеленую улицу. Светофоры словно сговорились против меня. Приходилось кланяться каждому из них. Это меня бесило, и я пыталась прорваться. Гнала машину, но каждый раз в последний момент передо мной загорался красный.
Я утешала себя тем, что исправлю положение, когда помчусь по пустынной трассе в сторону Трубного района. Не тут-то было. Вырулила с моста и — привет семье, опять красный! Наваждение.
А на узкой дороге между парком и поликлиникой вообще попала в затор.
Тут-то я и совершила роковую ошибку.
Выбравшись из автомобильной пробки, я ломанулась через газон, предварительно изучив местность на предмет наличия гаишников.
Но бог шельму метит, как известно. Влетая на газон, я долбанулась днищем о бордюр.
Удар был основательным. И я, выбравшись на проезжую часть, остановилась и вышла.
Да-а! Я пробила днище. Масло струйками стекало на асфальт.
— Приехали, Татьяна Александровна. Вот уж истину народ глаголет, что «поспешишь — людей насмешишь».
Я достала сотовый и позвонила в автосервис, а сама в ближайшем киоске приобрела бланк доверенности на управление автомобилем.
Сейчас меня уже ничего не остановит. Я все равно поеду в Антоновку.
Из службы сервиса прибыли двое ребят. Заглянув под «брюшко» моей «девятки», один из них присвистнул:
— Ни фига себе! Где ж это тебя угораздило?
Я пожала плечами:
— Кирпич.
— Где ж ты такой кирпич нашла?
Я опять пожала плечами:
— Ребята, я спешу. Давайте так. У кого из вас при себе есть документы?
— Лех, это по твоей части, — сказал высокий сухощавый парень своему напарнику.
Тот кивнул и достал документы. Я заполнила доверенность на его имя, он выписал мне квитанцию.
— Завтра утром будет готова?
Леха пожал плечами:
— Посмотрим. Запишите телефон и позвоните. Но срочный ремонт стоит дороже. Плюс доставка. — И он назвал цифру. Ориентировочную.
Да, ситуация. Когда я рассчитаюсь с автосервисом, в моем кармане останется три доллара! И это в лучшем случае. Со мной еще такого не было.
«Девятку» мою «увели на поводке», а я пошла на остановку, размышляя, где раздобыть денег. Я сомневалась, что и названной суммы мне хватит. И это была катастрофа.
