— А сам-то ты кто? — спросил я.
— Хотите знать больше того, что я уже сказал, платите. Сто зеленых американских долларов. Буду ждать вас на улице. Здесь опасно разговаривать. Слишком много ушей и глаз. Так что выходите на улицу, мистер. Там и поговорим. И запомните: дополнительная информация обойдется вам в сотню американских долларов.
Он оттолкнулся от стены и вальяжной походкой направился к двери, широко распахнутой из-за жары. Задержавшись у стойки, он взял у парня с подносом кружку пива, выпил ее, поставил на стол и вышел на улицу.
Мне не хотелось отпускать этого парня, не поговорив с ним, но и соглашаться на его условия, тем более выходить за ним на улицу через широко открытую дверь, я тоже не хотел. Его акцент дал мне куда более ценную информацию, чем я купил бы за сто долларов. Парень был родом не из Сьерра-Леоне. Он говорил на йоруба и приехал из Нигерии.
Сосчитав до тридцати, я выскользнул из «Приюта безмятежности» через заднюю дверь.
Глава пятьдесят седьмая
Скажу без ложной скромности, что разведка и наблюдение — мои сильные стороны как детектива. Обычно они помогали мне опережать подозреваемого как минимум на шаг. Поэтому, даже вступив в борьбу с таким сильным противником, как Тигр, я очень на это рассчитывал.
Выйдя из задних дверей, я обошел здание по широкой дуге, двигаясь по направлению к фасаду. Приблизившись к нему, я укрылся за углом ближайшего здания и стал наблюдать за тем, что там происходило, тем более что главный вход из моего укрытия просматривался отлично.
Парень в красной фуфайке с надписью «Хьюстон рокетс» на груди стоял чуть в стороне от дверей и беседовал с другим, еще более молодым человеком. При этом они смотрели в разные стороны, то есть, разговаривая, держали под наблюдением оба конца улицы.
Засаду мне готовили? Очень может быть.
Через несколько минут старший вернулся в заведение. Возможно, хотел выяснить, куда я подевался. Я не стал ждать, пока он это выяснит, поскольку понять, что я вышел через задний ход, не составляло никакого труда, и решил сменить наблюдательный пункт.
Я незаметно пересек грязную улицу и расположился в обгоревшей дверной пристройке, примыкавшей к бетонной коробке какого-то заброшенного здания — видимо, склада или магазина в прошлом. Теперь я имел возможность наблюдать за входом с противоположной стороны главной улицы.
Все это время меня не покидало чувство, что я вынужден действовать во враждебной или по крайней мере совершенно чуждой среде. Так что временами мне казалось, будто я провожу расследование на Марсе.
Как я и думал, «Хьюстонская ракета» очень скоро вышел из холла и разглядывал то самое место, где двумя минутами раньше находился я.
К нему подбежал его юный напарник, и они с минуту возбужденно о чем-то шептались, нервно шаря глазами по улице.
Я собирался последовать за ними, куда бы два этих юных типа ни направились, а если они разделятся — следить за старшим, то есть за «Хьюстонской ракетой».
Вдруг сзади послышался голос:
— Эй, мистер! Хочешь камушек купить?.. Или по башке получить?
Я быстро повернулся на голос, но прежде чем успел разглядеть кого-либо в кромешной темноте, меня ударили по голове чем-то тяжелым — камнем или, возможно, кирпичом.
Удар был сильный и неожиданный, и я, отчасти оглушенный им, упал на одно колено, после чего у меня перед глазами все стало расплываться. Затем я почувствовал, как чьи-то грубые руки втащили меня в пустую, выгоревшую изнутри бетонную коробку. Как выяснилось, в постройке были и другие люди; в мгновение ока они повалили меня на спину и прижали к бетонному полу, держа за запястья и щиколотки.
Все это время я делал глубокие вдохи и выдохи, пытаясь восстановить дыхание и прочистить мозги. Но даже когда зрение стало приходить в норму, я не смог разглядеть в темноте тех, кто прижимал меня к полу, удерживая в беспомощном положении. Осталось лишь смутное ощущение, будто вокруг меня сгрудились какие-то маленькие, но жестокие и злобные существа вроде сказочных гномов, которых было много.
И тут меня словно озарило: да это мальчишки!
Глава пятьдесят восьмая
— Эй! — крикнул один из удерживавших меня гномов таким тоненьким голосом, что я сразу понял: мои предположения полностью оправдались. — Идите сюда! Мы схватили парня, которого вы ищете, крепко дали ему по башке и теперь держим. Крепко держим, не вырвется!
Хотя я был отчасти оглушен и у меня сильно кружилась голова, сдаваться без борьбы не собирался. Ибо плен для меня, весьма возможно, означал смерть.
Для начала я попытался стряхнуть с себя тех, кто удерживал мои руки. Разумеется, я был гораздо сильнее каждого из этих сопляков, но все вместе они смахивали на липкую ленту, стягивавшую мне конечности, и отодрать ее стоило невероятных усилий. Но я бился за свою жизнь, и это добавляло мне сил.
Наконец мне удалось освободить от цепких маленьких рук верхние конечности, плечи и торс и даже почти встать на ноги, к которым, казалось, кто-то привязал двухпудовые гири. Однако в этот момент в заброшенную бетонную постройку ворвались парни посолиднее — возможно, те самые, что ждали меня на улице у входа.
Один из них включил электрический фонарь и направил луч света прямо мне в глаза, второй же с разбега врезал рукоятью пистолета по лицу.
Я почувствовал, как у меня в носу что-то хрустнуло. Опять, черт возьми!
— Сукин сын! — крикнул я.
Сразу после этого я вновь ощутил пронизывающую боль в голове, которая, казалось, мгновенно распространилась по всему телу. Это было похуже удара кирпичом, если, конечно, подобное сравнение уместно. Одновременно у меня в мозгу промелькнула мысль: «В первый раз эти чертенята меня, можно сказать, только погладили».
И вновь налетели маленькие злобные существа, повалили и распластали мое бренное тело на полу, а в следующее мгновение чья-то обутая в кроссовку нога опустилась мне на лоб и прижала голову к полу.
Потом мне в щеку уперлась леденящая сталь пистолетного ствола.
— Это он? Тот самый? — осведомился какой-то тип.
Мне в лицо ударил сноп яркого света, вызвавшего резь в глазах.
— Да, это он, Ази. — Я узнал голос подростка.
Затем мне к уху прижали динамик портативной рации.
— Послушайте, мы собираемся выслать вас из страны с сопроводительным посланием. Его смысл прост: не лезьте в наши дела. Это понятно?
Я попытался приподнять голову, но в этот момент прогремел выстрел, и пуля впилась в землю рядом с виском.
— Вы меня поняли?
Я прекратил трепыхаться и лег на спину. Казалось, одно ухо у меня не слышит. Это что же получается? Мне не только сломали нос в двух местах, но я еще по их милости на одно ухо оглох? Признаться, меня удерживал на месте только пистолет, поскольку, хотя я этого не показывал, во мне клокотала дикая ярость и я едва сдерживал ее.
