Обратили на нее внимание и мужчины. Сгорбленная старушка, облаченная в выцветшую куртку, клетчатую юбку и резиновые сапоги, неторопливо брела по лесу и собирала грибы. Но не все. Она складывала в лукошко исключительно мухоморы, а вот сыроежки, которыми лес буквально кишел, обходила стороной. Это было очень странно. Ведь какой тогда смысл идти по грибы?
Внезапно старушка замерла у березы, выпрямилась, будто и не горбилась до этого, и посмотрела на чужаков исподлобья, не по-доброму. Тяжело, с прищуром, словно сглазить хотела. У Насти даже в груди похолодело.
– Мне страшно, – обронила она и зачем-то попятилась.
Но старушка оказалась весьма доброй женщиной. Более того, выслушав Князева и Бубликовых, она согласилась им помочь. Старушка сказала, что не любит городской суеты и уже давно живет отшельницей в заброшенной деревне, стоящей у самого леса. Но у нее есть мобильный телефон, который дали ей заботливые внуки. Короче говоря, она позвала путников к себе в дом.
По дороге бабуля пояснила, почему собирает мухоморы:
– На печке сушу, а потом за ними ко мне из Новгорода специально приезжают. Какой-то человек их на лекарства покупает. Все сразу берет.
Князев, конечно же, понимал, на какие лекарства берет скупщик мухоморы. Эти грибы – сильный галлюциноген. Но он не хотел расстраивать старушку. В конце концов, тот, кто ищет дурь, всегда ее найдет. Пусть уж лучше наркоши натуральный продукт употребляют, а не синтетическую отраву, от которой можно окочуриться в два счета. Да и старушке неплохой заработок. Все довольны.
Лес стал редеть. За тонкими стволами деревьев показалось поле, заросшее низким кустарником.
– Когда-то тут порядок был, – проговорила старушка. – Рожь росла, пшеница, овес и ячмень. А теперь поле одичало. Скоро в лес превратится. А я вон там живу, – указала она рукой.
Заброшенная деревня не виднелась, а лишь угадывалась. Этакий зеленый островок посреди одичавшего поля. От нее тянулась цепочка деревьев, выросших вдоль реки.
Настя трагически морщилась, но не от картины запустения. Она успела в кровь стереть себе ноги, но все-таки добралась до деревенской улицы, которая успела зарасти высоким бурьяном. Лишь протоптанная тропинка посередине.
– Машины здесь не ездят? – спросил Князев.
– Раньше ездили, – ответила старушка. – Теперь одна-две в месяц. Трава быстрее растет!
Вдоль улицы темнели фасады деревянных домов, почерневшие от дождей и снега.
– Запустело все. Без хозяина дом быстро умирает, – прокомментировала пейзаж местная жительница.
Но краю деревни находился вполне ухоженный участок с основательной избой и хозяйственными постройками. У крыльца бегали куры. На лугу, уходящем к речке, белели утки и гуси. Паслась на привязи коза.
– Заходите, – пригласила хозяйка, открывая дверь на веранду.
Глаза бывшего прапорщика не сразу привыкли к полумраку, царящему внутри. Князев попытался сбросить обувь, прежде чем зайти к парадную комнату, но старушка остановила его.
– Так идите, – велела она.
Пришлось подчиниться. Князев и Настя сели у круглого стола, застланного вышитой скатертью.
– У нас дома такой был. – Бубликов вздохнул. – Я за ним уроки делал. Вы что-то про мобильник говорили, – напомнил он хозяйке. – Мне позвонить надо. Вы не беспокойтесь, я заплачу.
– Какие деньги? – Старушка даже обиделась. – Я не бедствую. Мне за мухоморы хорошо платят. Сюда идите.
Термин «мобильник» был тут неуместен. В трубке, которой пользовалась хозяйка, давным-давно уже «сдох» аккумулятор, и работала она только от розетки. Благо столбы, по которым в деревню подавалось электричество, были железобетонными, а потому не сгнили за тридцать лет своего существования. Бубликов стоял с телефоном в руке, морщил лоб, вспоминая номер.
– Настя, ты телефон Довлатова помнишь? – спросил он.
– Кто с ним в казино играл – ты или я? – с чисто женской логикой спросила супруга.
– Я не спрашиваю, кто играл. Мне нужен номер телефона.
– У меня он не на СИМ-карту, а в трубку забит, – сказала Настя и пожала плечами.
На удивление осведомленной оказалась бабушка.
– Довлатов – это тот самый, который «Дубраву» держит? – поинтересовалась она.
– Он и есть. А вы знакомы? – оживился Бубликов.
– Его номера у меня нет, но в «Дубраву» позвоним, они подскажут, – пообещала торговка сушеными мухоморами. – Оттуда ко мне часто приезжают часть товара забрать.
Хозяйка оторвалась от приготовления чая, зашуршала страницами древнего настенного календаря, наконец-то отыскала нужную, на которой карандашом был записан номер, и продиктовала его Алексею Павловичу.
– Алло, это «Дубрава»? – проговорил в трубку Алексей.
Не прошло и минуты, как его связали с Довлатовым.
– Илья Петрович, это Бубликов. Как ваше драгоценное?.. – так, словно ничего не случилось, сказал Алексей.
– Жив, значит. Я уже беспокоиться стал, – Довлатов говорил громко, даже в комнате его было слышно.
– Ничего со мной не станется. Просто чуть не сгинули мы из-за тебя. Машину, правда, утопили, – с бравадой проговорил Бубликов. – Ладно, проехали. Я же понимаю, тут ничего личного не было.
– Согласен. Дела решать надо. Ты где сейчас?
– Минутку. Узнаю. – Бубликов повернулся к бабушке и спросил: – Как деревня называется?
– Длинный Мох, – подсказала хозяйка.
Алексей продублировал название в трубку и добавил:
– Тут только один двор живой. Не ошибешься.
– Знаю я это место, – Довлатов хохотнул. – Жди, приеду. Чаек из мухоморов только не пей. С непривычки он сильно по мозгам бьет.
– Жду. – Бубликов отключился.
С непривычки он сделал это не сразу, отвык от кнопок, сперва пошарил пальцем по экрану.
– Вот и чаек подоспел, – гостеприимная бабушка поставила на стол чашки, чайник с заваркой и кипяток. – Это обычный, а не из грибов, – опередила она опасный вопрос.
– Благодарю. – Бубликов уже приобрел свой обычный лоск в манерах, хоть и был сильно помят после приключения в меловом карьере.
– Конечно, это не мое дело, но каким ветром вас в наши глухие края занесло? – спросила бабушка и прищурилась.
– Дела. – Алексей вздохнул. – Будь они неладны.
– Дела должны в порядке быть, а вы такое говорите!
– Если уже не заладилось, нет смысла назад откручивать. – Алексей Павлович покачал головой.
– А что такое случилось?
– Довлатов у меня по договору охранника взял в свой гостевой комплекс, а тот возьми и исчезни во время дежурства. До сих пор ни живого, ни мертвого найти не могут. Словно улетучился на посту, или его инопланетяне забрали.
