На его крик никто не отозвался. Подсвечивая себе карманным фонариком, полицейский пролистал паспорт, просмотрел документы на машину, внимательно изучил водительские права. После чего нагнулся к водителю и сдвинул брови.
– Нет, не все хорошо. Что-то фото на удостоверении не совсем похоже на вас.
– Как это? Вылитый я. Разве что пополнел немного. Но ведь это не нарушение закона – хорошо покушать? – пошутил Расул и ехидно улыбнулся.
– Подождите здесь.
Мент положил документы в нагрудный карман, махнул рукой напарнику, и они отошли к патрульной машине.
– Саня, сколько можно звать?
– Да тут я.
Из автомобиля выполз заспанный молодой напарник и широко зевнул.
– Что, моя очередь?
– Нет. Тут хорошее дело наклевывается. Тачку только что остановил с черными. Три человека. В машине страшный кумар от травы. Так что можно раскручивать по полной пацанчиков.
– А если заглянуть в бардачок, да еще и в багажник, тогда вообще в одних трусах уедут, – хихикнул молодой.
– Ты только, когда подойдем, рожу серьезней сделай.
– Да знаю я.
– Ни хрена вы, молодые, не знаете. Только как бухать и по телкам бегать.
– Ладно тебе.
Они неспешно подошли к черному «Шевроле», молодой постучал ладонью по крыше машины и гаркнул.
– Все на выход.
– Выходим, – повернувшись к подельникам, сидевшим сзади, сказал Расул.
– Значит, так, – начал старший из ментов. – Показываем аптечку. Открываем капот, сверяем номерок двигателя.
– Зачем это? – удивленно спросил Расул.
– А вдруг у вас краденая машина?
– У вас что, операция «Перехват» объявлена? – вставил свои пять копеек один из подельников.
– Ты мне тут поумничай еще, тогда вообще на экспертизу поедешь, – рявкнул старший полицейский.
– А я чего? Я – ничего.
– А будешь пререкаться – еще и в обезьянник загремишь, – продолжил угрожать мент.
Расул зло посмотрел на подельника, и тот испуганно захлопал глазами.
– Начальник, не обращайте на идиота внимания. Что с него взять, если мозгов не нажил? – встрял в разговор Расул. – А по поводу машины – так она не может быть краденой. Ведь в официальном салоне покупали, начальник.
– Ничего страшного, если лишний раз проверим. Подождете, спешить нам некуда.
– Послушайте, у меня к вам деловое предложение, – шепнул Расул менту, подойдя к нему вплотную. – Я на самом деле очень спешу и уже сильно опаздываю. Давайте вы проведете осмотр в экспресс-режиме. А я вам эту услугу оплачу согласно тарифу.
– Это как? – не сразу врубился мент.
– А вот так, – Расул полез во внутренний карман пиджака, достал оттуда бумажник и принялся по одной отсчитывать пятидесятидолларовые купюры. – Вот вам за проверку документов, вот за аптечку, вот за огнетушитель, вот за моего невоспитанного товарища, вот за багажник, вот за запасное колесо, вот компенсация за потраченное на нас время…
Ошарашенный мент стоял, молча наблюдая, как ему на ладонь одна за другой кладутся американские купюры.
– У вас дети есть? – спросил напоследок Расул.
– Есть, сын, – автоматически, не задумываясь, ответил гаишник и тут же спохватился: – Стоп, а при чем здесь дети?
– А это на подарок сыну, – Расул добавил еще пятьдесят баксов.
– А, ну раз так… – мент аккуратно сложил деньги вдвое, спрятал в карман и повернулся к напарнику. – Саня.
– Что?
– Ошибочка вышла. У ребят все в порядке, – он сделал знак напарнику, чтобы тот возвращался в машину. – Вот, держите документы.
– Мы можем ехать? – спросил Расул, глядя менту в глаза.
– Да, вы свободны. Удачной дороги.
– И вам удачи, – улыбнулся Расул.
Мент с довольным лицом развернулся и пошел обратно к своей машине. Нечасто за пять минут зарабатываешь четыреста баксов. Хотя нет. Сто нужно дать новичку, а то обижаться начнет.
– Садитесь, дебилы. Рвем отсюда когти, пока эти шакалы не передумали, – рявкнул Расул и, громко хлопнув дверцей, завел машину. – Пронесло.
– Ага, – поддакнули ему сзади.
– Знали б они, что у нас в багажнике – четырьмя сотнями зеленых не отделался б.
– Уроды, блин. Обезьянником пугали меня. Я бы их…
– Ты бы лучше поменьше языком шевелил, когда тебя об этом не просят, – оборвал Расул своего подчиненного. – Если еще раз такое повторится, отрежу тебе его под корень. Понял меня?
– Понял.
– Очень на это надеюсь.
Машина мчалась по шоссе вдаль, мимо чернеющих полей. Трасса была пустой. Лишь изредка мимо них по встречке с гулом проносились фуры.
* * *
Светлана проснулась с дикой головной болью – как если бы пила весь предыдущий день. Постанывая, взглянула на часы – было уже два часа пополудни. Она пошла на кухню, достала из холодильника початую бутылку вина и сделала несколько больших глотков. Посидела минутку, привалившись головой к прохладному боку холодильника. Потом включила электрочайник, достала из шкафчика чашку. Перед многочисленными жестяными баночками ее рука застыла в нерешительности.
– Клим, тебе чай или кофе?
– Кофе, да покрепче, – отозвался он из зала.
Вчерашний день оказался горячим в прямом смысле этого слова. Когда охваченный огнем дом начал заполняться густым едким дымом, у Светланы начала болеть и кружиться голова. Перед глазами все поплыло, и единственной надеждой на спасение была только помощь Бога. Пока парни метались из комнаты в комнату в поисках способа выбраться из западни, Света стояла на коленях и, чуть ли не теряя сознание, истово молилась. Никогда в жизни она не чувствовала дыхание смерти так близко. Очень часто ей приходилось слышать по телевизору и читать, что перед смертью у человека перед глазами прокручивается вся его жизнь. У Светланы ничего подобного не было. Она видела лишь мелькающие в дыму силуэты мужчин, чувствуя, как от страха парализовало все тело. Видимо, молитва все же дошла до адресата. Так как Байкова внезапно осенило. За несколько минут до того, как потолок над дедовским домом рухнул и комнаты завалило пылающими потолочными балками, Клим вспомнил о подполе. Вместе с Комаром они подняли тяжелую деревянную крышку, забрали из кухни Светлану, которая уже с трудом могла передвигаться, и спустились вниз, в подпол. Там было прохладно и почти темно, а главное – можно было дышать и дым не ел глаза. Подпол был обширный, обустроенный дедом Байкова для того, чтобы даже в лютый холод тут не замерзали картошка и яблоки, собранные в своем саду, а квашеная капуста – не портилась до весны. Летом тут хранился знаменитый квас бабки Анисьи – самый ядреный и холодный в мире. Свет сюда проникал через небольшое вентиляционное отверстие, расположенное под низким потолком погреба. Клим с благодарностью вспомнил деда и поблагодарил судьбу за то, что с этой стороны, похоже, огонь бушевал не так сильно. Беглецы притянули под окошко пустую бочку для солений, выбили стекло и протиснулись по очереди во двор. Потом – перелезли через забор к соседям, чтобы с дороги их никто не заметил, и только там, укрывшись в тени сада, остановились отдышаться. Дом пылал, как факел – просто чудо, что им удалось выбраться оттуда живыми. Света была в шоке, стояла, вцепившись ногтями в руку Клима, и повторяла как заведенная: «Господи-спаси-и-помилуй». А уже через минуту кровля обрушилась, и дом сложился внутрь, как карточный. Будто чья-то огромная ладонь шлепнула по крыше – и нет ее. Только печная труба черным от копоти обвиняющим перстом грозила красному небу среди пылающих стен. На фоне треска горящих бревен послышались завывания сирен пожарной службы.
