Оделся, прихватил с тумбочки предусмотрительно оставленную Зоей новую, в упаковке, зубную щетку, отправился в ванную комнату здесь же, на втором этаже, и умылся. Затем спустился в столовую, где меня поджидала Зоя, одетая в красные коротенькие шорты, красную же маечку и красные туфельки без каблука. Роскошные волосы рассыпаны по плечам, на милом личике неброский макияж, ну, чудо, а не женщина! В отличие от меня… чудака мужчины. Каким бы я ни был чистым, умытым, хорошо одетым, но если я небрит, то чувствую себя бомжом с помойки. Тут еще Зоя окинула меня, не могу сказать, что презрительным взглядом, но осуждающим точно, отчего я почувствовал себя неловко.
— Прости, я забыла тебе сказать, что в ванной в выдвижном ящике под раковиной лежит новый бритвенный прибор, — извиняющимся тоном сказала Зоя. — Ну, ничего, после завтрака побреешься. А теперь прошу к столу!
На завтрак были сэндвичи, бутерброды с красной икрой, всевозможные колбасы, ветчины, сыры заморские. «И так, Игорь, ты можешь завтракать каждый день, если продашь душу дьяволу и согласишься стать супругом этой великолепной женщины!» — подумал я, с удовольствием уплетая деликатесы. Зоя, которая, очевидно, берегла фигуру, ела очень мало, но я не возражал — уплетал за обоих. От вина отказался. Так мы и сидели, как два аристократа, напротив друг друга за большим столом, сервированным дорогой посудой. Для полного счастья почувствовать себя аристократом не хватало официанта, а еще лучше официантки в короткой юбке и с длинными ногами. Но ничего, мы и сами себя обслужим. Налил себе кофейку из высокого кофейника с длинным тонким носиком.
— Как спалось? — поинтересовалась Зоя, пододвигая ко мне вазу с изысканным печеньем.
— Так себе, — признался я, отправляя в рот печенье, тут же растаявшее у меня на языке. — Думал все.
— И что же ты надумал? — вопросительно выгнула бровь молодая женщина в ожидании ответа, который ее, несомненно, очень волновал.
Конечно же, мы оба понимали, о чем идет разговор. Тем не менее я напрямую не ответил, а, глядя в чашку с кофе, заговорил в сослагательном наклонении:
— Зоя, а если мы поженимся, на какие средства мы будем жить? Моей зарплаты тренера детской юношеской спортивной школы наверняка хватит лишь на то, чтобы содержать этот дом.
Судя по тому, как тело напряженно ожидавшей моего ответа на свой вопрос Зои чуть расслабилось, было ясно, что она поняла, будто я принял ее предложение жениться на ней. Доселе молчавшая, она вдруг оживленно заговорила, словно делилась с подружкой своими самыми сокровенными тайнами.
— Игорь, ты же знаешь, что у Володи осталось много денег на счетах в различных банках и есть кое-какая недвижимость. Ну а жить в этом доме совсем необязательно. Он для двоих очень большой. Мы можем продать его и купить домик поменьше. Зачем нам такой дворец?
— Тоже верно, — согласился я, поднимая взгляд и делая глоток ароматного кофе. — Дом надо будет продать и купить другой еще и потому, что с ним связаны очень нехорошие воспоминания. Да и не хочется жить в доме и пользоваться вещами, которыми владел твой муж.
— Так ты согласен? — скорее утвердительно, чем вопросительно проговорила Зоя.
— Согласен, — не стал я лукавить и тянуть с ответом. — Дело за свадьбой.
— Ура!!! — закричала молодая женщина, вскочила и, обежав стол, бросилась ко мне в объятия.
Я, смеясь, обхватил Зою, развернул ее и усадил к себе на колени.
— Только ты будешь послушной женой, Зайка!
— Оу-у! — играя удивительно синими глазами, проговорила молодая женщина. — Ты не знаешь, какая я послушная!
«О, да, в сексе ты из разряда рабынь, — подумал я. — А вот кто в жизни? Госпожа?» Но этот вопрос я не стал задавать своей невесте. Время покажет…
Ближе к вечеру Зоя мне сказала, что нам необходимо подписать брачный договор. Я ничуть не удивился — надо так надо, у богатых людей, в чей круг я скоро войду, так принято.
Предсвадебные хлопоты
Давно известно, что серьезными делами лучше всего заниматься с утра. Мы с Зоей тоже придерживались этого правила, а потому с утра пораньше отправились к адвокату, с которым она заранее договорилась по телефону о встрече. Поехали мы на автомобиле Зои, поскольку мой стоял у меня дома в гараже.
Адвокатская контора находилась на одной из улиц района Перово. Здесь, за исключением шоссе Энтузиастов, не такое интенсивное движение, как в центре Москвы, поэтому доехали относительно быстро, всего лишь за час. Контора располагалась с торца девятиэтажки, стоявшей вдоль дороги. Проблем с парковкой в этом районе не было. Оставив машину на обочине, мы прошли к концу здания и поднялись по ступенькам во вполне обычный, отделанный в стиле хай-тек офис. Ждать не пришлось хотя бы потому, что из посетителей в этот час мы были одни. Сидевшая в приемной за компьютерным столом девушка-секретарь — серая мышка в очках и дурацкой синей жилетке и белой блузке, очевидно, символизирующей униформу, указала на дверь:
— Проходите! — сказала она звонким голосом.
Зоя была здесь частым гостем, потому по-хозяйски распахнула дверь и смело вошла в кабинет. Я переступил порог следом за нею. В небольшом помещении с обязательным портретом президента, висящим на стене, и флагом Российской Федерации, стоявшим в углу, за большим полированным письменным столом сидел уже известный мне Владислав Олегович Маринов. С ним мы познакомились в мое первое посещение дома Шумилиных. И мне его представлял сам Владимир. Увидев нас, адвокат выказал уважение нашим персонам. Он поднялся из-за стола и пошел к нам навстречу. Сегодня на нем были не демократичные джинсы и пуловер, а, как и подобает человеку его профессии, темный костюм и белая рубашка с галстуком. В комнате работал кондиционер, потому жарко в костюме ему наверняка не было.
— Зоя Павловна! — выказывая радушие, Маринов раскинул в стороны руки. — Как я рад вас видеть! Проходите, пожалуйста, устраивайтесь!
Мы с Зоей прошли к приставному столу и сели за него друг напротив друга. Владислав Олегович вновь занял свое место. Меня адвокат особо не замечал, говорил только с Зоей. Очевидно, все его радушие распространялось на нее одну.
Пока длилась церемония встречи и подготовки к разговору, я разглядывал Маринова. В прошлый раз видел адвоката мельком, в этот раз мне представлялась возможность рассмотреть его внимательно. Красавчик. Идеальной формы нос, крепкие скулы и подбородок, хорошо очерченная линия рта с суровыми складками в уголках, выдающими в Маринове мужественного человека с твердым характером, карие глаза с внимательным, настороженным, все подмечающим взглядом, богатая шевелюра с аккуратной современной стрижкой. Если бы я был художником, непременно написал бы с него портрет адвоката, одетого в мантию и сидящего в этом кабинете, где он со своей внешностью смотрелся весьма органично.
— Да, да, печальное событие, Зоя Павловна, — со скорбным выражением лица, соответствующим моменту речи, проговорил адвокат. — Еще раз примите мои соболезнования по поводу кончины мужа.
