Такая вот суровая жизнь за несколькими рубежами обороны у управляющего банка.
Но Гаенко пропускают везде. Есть указание: пропускать, предварительно выполнив с ним все мероприятия по линии СБ.
Секретарь, узнав Гаенко и прекрасно зная, что тот уже дважды проверен, все равно ощупывал всю одежду управляющего казино взглядом. И взгляд этот был так проникающ и чувствителен, что в тот момент, когда он скользил по брючным карманам Игоря Викторовича, тот чувствовал легкую эрекцию.
— Какими судьбами, Игорь Викторович? — поприветствовал один управляющий другого, и чувствовалось в этом голосе некое понимание и близость. Не душевная, конечно, боже упаси — деловая.
— Те четыре миллиона, которые я просил перевести, — напомнил Гаенко.
— Те четыре, что без четырех тысяч и двухсот долларов? — уточнил хозяин просторного, пахнущего ванилью кабинета.
— Я хотел бы, чтобы три с половиной были переведены на другой счет.
— Да нет проблем, — удивился банкир. — Неужели вы видите проблему настолько серьезной, что даже не решились распорядиться об этом по телефону?
Гаенко провел руками по волосам и чуть потемнел лицом.
— Три миллиона и пятьсот тысяч долларов. Вот номер счета и реквизиты банка, — он переложил бумажку из кармана пиджака на стол и просяще посмотрел в сторону хозяина кабинета. — Он в Австрии. Я могу рассчитывать, что деньги будут переведены завтра?
— Конечно, — банкир смахнул бумажку в ящик и поправил лацканы сбившегося пиджака. — У вас проблемы? Впрочем, это не мое дело. Был снова рад иметь с вами дело. О деньгах не беспокойтесь. Да, чуть не забыл. Вклад на предъявителя?
— Там указано, — и Гаенко показал глазами на столешницу, под которой скрывался ящик с бумажкой.
— Два с половиной процента за услуги банка, — быстро подсчитал на калькуляторе часов банкир, — это… Восемьдесят семь тысяч пятьсот долларов. С какой суммы прикажете забрать?
— С оставшейся здесь, — дернул щекой Гаенко и поспешил откланяться.
Усевшись в машину, управляющий казино включил зажигание.
По дороге вынул из кармана трубку:
— Алло, это я. Все сделано. В среду деньги будут на указанном счете.
— Хорошо. Я вас понял, — был ответ. — Если будет необходимость, я на вас выйду.
Он выйдет на него, если вдруг у него появится такая необходимость! Тварь продажная…
«После всего того, что сделано, ты еще захочешь выйти на меня?!»
Скомкав в руке трубку-«раскладушку», Гаенко забросил ее под сиденье рядом.
На въезде в Успенский переулок управляющего охватил жар. И три с половиной миллиона долларов сразу стали чем-то малозначимым, невесомым. Гаенко понял, что машину эту уже давно нужно было бросать на какой-нибудь подземной стоянке, пересаживаться на другую, противоположную по форме и содержанию, например на «ВАЗ-2106», и спокойно ездить по городу.
Вот и доездился! Сзади два «Форда» самой отвратительной раскраски в мире — сине-белые, да еще и со включенной сиреной, слева — еще один, такой же.
Вот и доездился. Перед глазами Гаенко мгновенно встали два трупа из «Эсмеральды». Один хамоватый тупица, второй со сливой в руке. И оба мокрые от крови и бездыханные.
А повесят — троих.
«Водитель автомобиля три-три-пять, принять вправо и остановиться!..»
Да, доездился… Неужели — все?..
Может, поддать газу? А что толку? Эти исчезнут сзади за горизонтом, а уже на выезде из города просто примут как родного. Сначала колеса прострелят, а потом задницу.
Справа, сквозь зеленую тонировку, ему было хорошо видно, как из поравнявшегося с ним «Форда» торчат руки, и эти руки держат «макаров». На рукавах стрелявшего были хорошо видны две фосфоресцирующих полосы, коими обвешивают экипировку дорожной полиции.
Вот так. Раньше стреляли сзади и по колесам. Теперь стреляют сбоку, в упор, и в голову.
Если задержат… На чем он остановился?.. Ах да! В какую такую ночь с тридцатого на тридцать первое?! Он спокойно вышел из казино, улыбался кассиру и сурово глядел на охрану! Кто и зачем у него в офисе резал и стрелял, ему неведомо!
Все, приехали. Впереди, поперек дороги, стоит «КамАЗ». Где его взяли в центре города?! Им же запрещено здесь появляться — «КамАЗам», «МАЗам» и другим фурам.
— Из машины, урод, быстро!.. Иди сюда, сука!..
Гаенко вышел бы, конечно, сам. И даже поднял вверх руки, чтобы продемонстрировать свою добрую волю. Но менты серчали за попусту использованные боеприпасы, а потому били и катали, били и катали…
Когда Гаенко пришел в себя, он понял, что находится в очень странной позиции. Руки его, широко раставленные, лежали на теплом капоте «Вольво», а ноги раздвинуты в сторону под таким углом, что управляющему было не по себе. Почки болят, печень ноет, с любимой курткой из кожи ламы придется прощаться.
«ДПС», — прочитал Гаенко на борту одного из «Фордов», стоящих за «Вольво». Прочитал и поежился.
Спецрота ДПС Екатеринбурга славится своим неинтеллигентным отношением к преступникам на колесах. И то, что он еще способен стоять, можно отнести разве что к везению.
— Мы взяли его, — услышал он за спиной. Трещала рация, и нетрудно было догадаться, что кто-то докладывает о результатах проделанной работы.
— Неужели? — слышалось раздраженное восклицание. — А я думал, вы его до Уральского хребта гнать будете!
— Да эта машина под броней! — возмущенно оправдывался человек из дорожно-патрульной службы. — Пули, как горох, отскакивают!
— Установите личность, я сейчас подъеду.
«Стоп, стоп… — простучало в гудящей голове Гаенко. — Что значит — установите личность?»
По его карманам, как змеи, зашуршали чужие руки. Словно многоголовая гидра обвивала управляющего казино, чтобы задавить еще до суда.
— Что происходит, ребята? — забубнил Гаенко. — Что случилось и при чем здесь я?
— Хорошо одет, — не обращая внимания на обычную речь задержанного, проскрипел кто-то за спиной. Тот, наверное, кто скользил ладонями по шелковой рубашке. — За хорошие тачки и оплата соответственная, верно?
— В каком смысле? — не понял тот.
— В том смысле, — говорил, по-видимому, тот, что водил руками по его штанинам — голос слышался снизу, — что на всякий хрен с винтом есть жопа с лабиринтом. Или ты думаешь, что раз есть ключ родной, то можно садиться и ехать?
— Я ничего не понимаю! — уже совершенно искренне вскричал управляющий. — Куда садиться?! Какой ключ родной?!
Его толкнули в затылок, он снова опрокинулся на капот собственной машины.
— Что, — продолжали никому не нужный допрос, — до системы охраны «Эхо» ваши шаловливые ручки еще не добрались?
