Женское лицо и ребенок на руках. Прижатый к головке малыша глушитель на стволе пистолета. И темнота. — Лешка, — простонал лежавший на кровати Белов. — Лешка, — чуть громче повторил он.
— Почему его не добили? — непонимающе спросил плотный мужчина в штатском.
— А вы уверены, Валентин Сергеевич, что не он это все сделал? — поинтересовался невысокий плешивый мужчина в черном костюме.
— Я предпринял все, — кивнул тот, — что мог. Но из Москвы звонил генерал Рулавский. — Он вздохнул. — В общем, у этого Белова очень хорошая, как говорят, крыша. И, к сожалению, я…
— Значит, он должен умереть, — улыбнулся плешивый.
— Да вы что, Сайфула Ибрагимович?! — вскинул голову плотный. — Вы понимаете, что…
— Это вы не понимаете, Валентин Сергеевич, — спокойно перебил его Сайфула Ибрагимович, — что у вас нет выхода. Надеюсь, вы понимаете, что будет, если вы не поможете.
— Но как и что я могу сделать? — нервно спросил Валентин Сергеевич. — Его сейчас…
— Он должен умереть до вечера, — спокойно проговорил Сайфула Ибрагимович и, поднявшись, поклонился. — До свидания, уважаемый. — И вышел.
Валентин Сергеевич, сглотнув липкую слюну, звучно, с чувством, проматерился.
— Но что-то вы помните? — спросил сидевший на стуле в накинутом на плечи белом халате мужчина. Белов немигающе смотрел в стену. — Сергей Николаевич, — осторожно дотронулся до его плеча мужчина. — Вы меня…
— Уйди, — прошептал Сергей. — Уйди, пожалуйста. Не могу я сейчас ни о чем говорить. Да сдерни ты, мент! — заорал он и отвернулся к стене. Оперативник встал и, вздохнув, вышел из палаты. Столкнулся с заходившей Лидой.
— А вы кто? — попытался остановить ее он.
— Жена его, — кивнул стоявший справа от двери сержант.
— Сережа, — услышал Белов тихий голос. Повернувшись, увидел стоявшую у двери жену. Тряхнув головой, закрыл глаза. — Леша живой, Сережа, — подошла к кровати жена. — Его похитили. И скорее всего, полковник Грейси. Леша жив. — Она села на кровать. Белов открыл глаза. — Тебе может показаться это странным, — взяла она его руку, — но подсказал это Вениамин. Лешу украли! — Лида, не выдержав, уткнувшись лицом ему в грудь, заплакала. Он положил руки ей на плечи и прищурился.
— Мы найдем сына, — прошептал Сергей. — Обязательно найдем. Но никому не говори про полковника, — предостерег он ее. — Никому! И позвони…
— Чижиков предупредил всех, — всхлипнула Лида.
— Значит, Лешу полковник украл, — процедил Сергей. — Но про это никому, — напомнил он. — А сделай вот что, — понизил он голос.
Дубки
— Я захожу во двор, — всхлипнула пожилая женщина, — а Клавка-то и лежит на спине. Я подумала, может, уснула… Тронула ее, а из-под головы кровь!.. — Женщина в голос заплакала.
— Значит, на грабли упала, — кивнул Сидин. — И прям шеей на зубцы. Грабли, видать, бросили, они зубцами вверх легли. Вот Клавка шеей на них и грохнулась.
— Подожгли здесь, — присел на корточки худощавый оперативник около выгоревшего угла в комнате справа от двери. — А не хотели, чтобы быстро разгорелось, — пробормотал он. — Тут кирпичом угол выложен, быстро бы никак не разгорелось. Набросали две подушки, матрас старый и фуфайку… А пацаненка почему-то рядом положили, и тут что-то бабахнуло. Что? — спросил он.
— Трехлитровая банка с керосином, — ответил среднего роста пожарный. — Она и обожгла пацаненка-то. Вот это место, — кивнул он на место возгорания. — Однако непонятно, как мальчонка оказался около банки. Хотя это уже по вашей части, но я тебе говорил, Кравин, — напомнил он, — просто дыма много было, а занялось не сразу. Вот только мальчонка и обгорел здорово. Мое мнение такое, что его специально рядом положили. А дальше сами думайте, — буркнул он.
— Вот мы и думаем, — пробормотал оперативник.
Саратов
— Вон там они лежат, — указывая левой рукой в проем выбитой двери, дрожащим голосом проговорила старший лейтенант милиции. — Нам поступил сигнал, что подопечные наши собираются тут и нюхают клей. И собирает их…
— Где трупы, Мишина? — перебил ее майор милиции.
— Откройте дверь, — снова испуганно заговорила она. — Справа в яме. Их, видно, сжечь пытались, обгоревшие все.
— Точно, — послышался голос из старой котельни. — Два трупа. Баба и мужик. Обожжены здорово. Но кажется, их просто кислотой поливали, — выходя и отряхивая брюки, совершенно спокойно сообщил оперативник лет сорока пяти.
— С бабой-пьянчужкой разобрались, — говорил в телефон коренастый парень.
— Знаю, — буркнул голос. — Больше не звони. Нужны будете, вызову. Бабки у Гнилого.
— Понятно, — усмехнулся коренастый. — Погнали к Гнилому, — усаживаясь рядом с водителем «девятки», кивнул он. — За премией.
— Значит, два трупа, — хмыкнул следователь прокуратуры. — Обожжены сильным раствором кислоты. Так что придется повозиться. Но убиты, это точно, — кивнул он. — У женщины раздроблен затылок, у мужчины висок. Убрали их около двух суток назад. Надо выяснить, кто такие. Заявления о пропавших тщательно проверить. И реагировать на любое заявление о пропаже человека, — подчеркнул он.
— Я уверен, — процедил Белов, — это полковник Грейси. Я эту гадину…
— Спокойнее, Белов, — остановил его Чижиков. — Сам понимаешь, рисковать нельзя. Если это он, то очень скоро…
— Я отдам ему алмаз, — кивнул Белов. — Я сделаю все, что этот гад скажет!.. — Он посмотрел на плачущую жену и положил ей руку на плечо. — Все будет хорошо. Мы отдадим алмаз, и Лешку вернут. И…
— Обещай мне, что ты не будешь пытаться отомстить Грейси, — тихо попросила она.
— Обещаю, — не раздумывая ответил он. — Но очень бы хотелось. Ладно, ничего предпринимать не буду, — клятвенно пообещал он. — Даже если встретимся…
— Богатыревы вызывают, — посмотрел на зазвучавший сотовый Чижиков.
Выселки
— Я отдам алмаз, — быстро говорила Женя. — И ничего мне не надо. Хотите, я сейчас же поеду…
— Спасибо тебе, Женя, — остановил ее Чижиков. — Но пока ничего не надо. И вот что еще, — добавил он. — Сейчас будь особенно осторожна. Дай мне…
— Извините меня, — вздохнув, всхлипнула Женя. — Я не стала вам говорить, но тут были двое. У одного нога была подвернута. И они спрашивали про алмаз. И оставили денег. За помощь, — фыркнула она. — Я их хорошо запомнила и могу составить фоторобот.
— Никому не говори про этих двоих, — предупредил Чижиков. — Приедет Виктор Борисович Самойлов, составьте фоторобот. Поняла? Самойлов Виктор Борисович. Тридцать восемь лет. Он покажет паспорт и удостоверение. Я ему сейчас позвоню. Запиши.
— Уже записала, — роняя слезы на листок бумаги, всхлипнула Женя. — А действительно Леша живой? — тихо спросила она.
